Эхо корпоративного конфликта в Санкт-Петербурге докатилось до Женевского озера. Российскому банкиру вряд ли удастся укрыться в тихой гавани мирового капитализма под видом жертвы режима.
Олег Шигаев – совладелец и бывший президент Балтийского банка – оказался в списке Интерпола. На него выдан «красный ордер», и это означает, что в случае обнаружения он должен быть задержан и передан правоохранительным органам того государства, которое объявило его в розыск. Такой «случай» может наступить очень скоро.
По данным правоохранительных органов, Шигаев проживает в предместьях Женевы и скрываться вроде как не собирается. В коммуну Тоне судя по всему, уже направлен запрос об экстрадиции – скорее всего оба мероприятия были синхронизированы. Пока же власти Швейцарии старательно избегают прессы и воздерживаются от публичных комментариев. Вероятно, они просто опасаются обвинений в том, что их используют для «извлечения» на Родину очередного политического узника.
Все пропало…
Шигаев разыскивается по ч.4 статьи 159 УК РФ (крупное мошенничество) и статье 174 (легализация преступных доходов). Общая сумма похищенного и легализованного, предъявленная в требовании на выдачу банкира, – 3,4 млрд руб. Не секрет, что это любимые статьи для «политической амальгамы» – попыток скрыть сведение политических или административных счетов и, соответственно, «обратной тяги» – выстраивания политической защиты для обвиняемого в уголовном преступлении.
Попытку выстроить линию именно такой политической защиты предпринял и Шигаев. В своем блоге он атаковал противников именно с политической точки зрения. А затем сам же представил себя как политического критика режима, который якобы «заслужил от «патриотов» клеймо «предателя» и «наймита». Правда, эти определения исходят от самого банкира, что, конечно, делает всю линию политической защиты малоубедительной. Судя по тому, что в блоге есть лишь единственная запись, датированная 18 марта 2015 года, в перспективах данной стратегии сомневаются и защитники самого Шигаева.
Таким образом, есть все основания полагать, что Интерпол согласился включить банкира в розыск, оценив шансы его экстрадиции из Швейцарии как достаточно высокие.
Корпоративное преследование
В деле Шигаева отчетливо прослеживается не политическое, а корпоративное преследование. А накал борьбы можно оценить по тому, что в схватку за активы Балтийского банка вступили проверенные «бойцы Альфы» – Альфа-банка, которому Ассоциация страхования вкладов (АСВ) поручила в августе 2014 года санацию Балтийского. А в конце 2014 года Балтийский банк уже вошел в банковскую группу «Альфа-Банка».
Альфа-банк выиграл конкурс на санирование, несмотря на длинный список потенциальных претендентов. В нем были замечены «Открытие», «МДМ», Бинбанк, Новикомбанк и даже Внешпромбанк (последний впоследствии рухнул так, что поднимать и спасать его уже никто не решился). На проведение операции АСВ выделила 57 млрд рублей, еще 10 млрд поступило в виде кредита Центробанка. Характер спасательной операции, а также состав ее участников, определяется наличием серьезного конфликта между владельцами Балтийского, а также возможностями выйти из нее с выгодой. По сути – это возможность получить контроль над привлекательными объектами недвижимости в центре Санкт-Петербурга: речь идет о расположенном на Невском проспекте так называемом «Доме Зингера», также известном как «Дом книги», и о здании отеля «Кемпински» на набережной Мойки. Оба объекта вошли в периметр бизнеса Балтийского в середине двухтысячных, когда Центробанк стал требовать пополнения капитала кредитных учреждений при включении их в систему страхования вкладов.
В России банки забраковывают практически половину заявок на выдачу ипотеки при покупке готового жилья, причём большинство отказов обусловлены имеющимися у граждан крупными долгами.
Банки с недвижимостью
Как аккуратно описывает ситуацию сам Шигаев, «Главное управление Центрального банка РФ по Санкт-Петербургу, которое в процессе приема банка в систему страхования вкладов, потребовало заместить ряд кредитов, связанных с бизнесом акционеров, имуществом, которое выступало залогом по этим кредитам».
На самом деле сотрудники ЦБ решили заставить собственников капитализировать свои банки, большая часть из которых играла роль простых казначейств – собирая деньги по рынку, они просто тунеллировали их в проекты учредителей. Недвижимость, в условиях постоянного роста цен на нее, была отличным инструментом такой капитализации. Но одновременно она превращала банк в своего рода «приборную доску», получив доступ к которой, можно было перехватить управление самой недвижимостью – учитывая тот факт, что российский бизнес все еще живет по законам военного времени, когда определяющим фактором являются не намерения, а возможности противников (в число которых включаются максимально возможное количество игроков).
Кризис 2008-2009 годов привел не к сокращению, а к росту количества объектов в периметре бизнеса кредитных учреждений. «Стремясь сохранить банк, мы безвозмездно передали на его баланс часть собственного имущества», – пишет Шигаев. Но к этому времени позиция ЦБ изменилась. Недвижимость уже не рассматривалась им как «вечнозеленый» источник капитала. Она перешла в категорию неликвида, и на нее вводились понижающие коэффициенты. Таким образом, интересы управляющих банком объективно расходились с интересами управляющих недвижимостью.
В случае с Балтийским ситуацию усугублял тот факт, что это противоречие прошло по линии между партнерами – совладельцами банка.
Партнеры-противники
В публичном пространстве владельцем Балтийского банка вплоть до 2013 года был Олег Шигаев, он также был и бессменным президентом. Но как выяснилось, у Шигаева был партнер. Хозяин Петербургского агентства недвижимости (ПАН) Андрей Исаев, хотя и входил в совет директоров банка, совладельцем себя не называл, предпочитая оставаться в тени – эту тень обеспечивала структура владения. Партнеры владели 99,75% банка через ООО «Балтийский торговый дом», в котором имели по 50%. Петербургское агентство недвижимости (ЗАО «ПАН») Андрей Исаев основал еще в 1992 году, сумев выйти в число лидеров петербургского рынка коммерческой недвижимости. О том, каким образом ему это удалось и сколькими еще более молчаливыми партнерами пришлось обзавестись Исаеву на этом пути, история умалчивает.
Шигаев, в отличие от своего партнера с рынка недвижимости, был банкиром с самого начала своей карьеры. Сразу после окончания Казанского финансово-экономического института в 1987 году он становится старшим экономистом еще советского Стройбанка. А потом делает карьеру в зарегистрированном еще в 1989 году Госбанком СССР Ленжелдорбанке, созданном в качестве казначейства для Октябрьской железной дороги. Этот банк и становится Балтийским. В процессе своего пути и в результате серьезного конфликта банк утратил связь с ОЖД (это произошло в 2005 году), после чего на смену железнодорожному у Балтийского пришел «роман с недвижимостью».
Треугольник. Отличный от любовного
Окончательно эти романтические отношения испарились в конце 2012 года, а летом 2013-го о конфликте акционеров уже в открытую писали СМИ Санкт-Петербурга.
Превращение стратегического тандема учредителей в треугольник с участием регулятора стало очевидным. Череда проверок началась уже в 2013 году, через год Балтийский уже перешел под контроль Альфа-банка, который от имени и по поручению АСВ стал выполнять функцию «третьего» в сложившейся системе отношений.
В процессе санации в балансе была выявлена дыра размером в 30 млрд рублей. В ноябре 2014 года назначенный Альфа-банком управляющий Балтийского банка Сергей Шевченко написал в СКР заявление о преступлении, после чего в доме Олега Шигаева на Крестовском острове были проведены обыски.
Именно тогда и появилось на свет обвинение в том, что Олег Шигаев незадолго до начала санации вывел из банка более 3,37 млрд рублей, из которых 2,6 млрд отправились на личные счета самого Шигаева.
Таким образом, Шигаев, видимо, рассчитывал покинуть сформировавшийся тандем (а заодно и треугольник), обосновавшись на берегах Женевского озера. Именно там он и находился, когда в апреле 2015 года ему было предъявлено обвинение.
Сейчас против отца-основателя выступает сам подопечный Балтийский банк, от имени которого действуют представители новых акционеров – которые рассчитывают на скорую встречу с ветераном.
