Тонны взрывчатки были тайно заложены по приказу Сталина ещё осенью 1941 года, когда судьба столицы висела на волоске. По окончании битвы за Москву сапёры НКВД разминировали заряды. Но, как выясняется, не все.
В конце октября 1941 года в Москве было введено осадное положение. К тому времени ситуация на фронте складывалась более чем тревожно: взломав Можайскую линию обороны, немцы взяли Калугу, Боровск и Малоярославец; до советской столицы им оставалось всего 80 кило-метров. В итоге действовавший под председательством Сталина Государственный комитет обороны принял решение об эвакуации города. В Куйбышев, Саратов и другие города с московских вокзалов ежечасно отправлялись в тыл литерные поезда с сотрудниками наркоматов, слушателями военных академий, работниками иностранных посольств, секретными архивами. Однако то, что вывезти всё важное не удастся, стало ясно уже в первый же день. Заместитель начальника 1-го отдела (охрана правительства) НКВД СССР генерал Шадрин докладывал комиссару госбезопасности Меркулову о результатах осмотра здания ЦК после эвакуации персонала: «В кабинетах царил полный хаос. Многие замки столов взломаны, разбросаны бланки и всевозможная переписка, в том числе и секретная. Вынесенный в котельную для сжигания совершенно секретный материал не сожжён. В кабинете тов. Жданова обнаружено пять совершенно секретных пакетов…»
Секретная часть НКВД располагалась в Доме союзов
Таким образом, стало понятно: паника, охватившая столицу, затронула даже партийный аппарат. Поэтому лучшим решением станет уничтожение зданий вместе со всем содержимым. Заодно это поможет ведению уличных боёв.
«В октябре 1941 года меня вызвали в кабинет Берии и приказали заминировать наиболее важные сооружения в Москве и на подступах к ней, –много десятилетий спустя вспоминал отец советской диверсионной школы Павел Судоплатов, – такие как главные железнодорожные вокзалы, объекты оборонной промышленности, некоторые жилые здания, некоторые станции метрополитена и стадион «Динамо». Мы заминировали несколько правительственных дач под Москвой (среди них, правда, не было дачи Сталина). Мы трудились круглые сутки, чтобы выполнить приказ».
Минированием занималась Отдельная мотострелковая бригада особого назначения НКВД. Более секретного подразделения в Советском Союзе тогда не существовало. Вооружённые бойцы ходили в телогрейках без знаков различий и документов, а при встрече с патрулями называли только телефонный номер, после звонка по которому комендантские тут же отдавали честь и отпускали задержанного восвояси. Квартировал ОМСБОН в Колонном зале Дома союзов. Уже само по себе это являлось государственной тайной. Но ещё большим секретом, известным лишь считанным единицам в руководстве страны, было то, зачем для проживания чекистов выбрали такое малоподходящее место. На самом деле всё объяснялось просто. По ночам к Дому союзов подъезжали грузовики, доставлявшие с военного склада на Беговой ящики со взрывчаткой. Их тайно укладывали в шурфы, сделанные в основании фундамента, тщательно маскируя следы. В это же время бригады сапёров минировали другие здания. Согласно плану одни из них должны были взорваться, как только немецкие танки войдут в Москву. Прочие – уже после того, как фашисты овладеют городом. Предполагая, что гитлеровцы наверняка обоснуются в Кремле, там заминировали телефонную станцию, электроподстанцию и бомбоубежище. Несколько тонн взрывчатки ушли в подвал Большого театра – была версия, что фашисты наверняка устроят там торжественное собрание.
Во время рейда, направленного на выявление нарушителей правил парковки, на центральных улицах столицы обнаружили множество автомобилей премиум-класса, оставленных на велодорожках и тротуарах. Среди них оказалась и машина скандально известного футболиста Артема Дзюбы.
Отдавать приказ о взрыве так и не пришлось. Гитлеровцы, как известно, обломали зубы о выстроенную Жуковым систему обороны столицы и откатились назад. «После того как немцев отбили, мины были сняты, причём делалось всё это под строгим контролем по детально разработанному плану», – писал Судоплатов.
Госдуму могло снести взрывом
Летом 2005-го в огороженном котловане на месте гостиницы «Москва» копошились рабочие. Грандиозный советский отель начали демонтировать двумя годами ранее, разобрав его до основания. Неожиданно на стройке раздались крики. А спустя 15 минут на Охотном ряду было не протолкнуться от милицейских машин и военных автомобилей с надписями «Взрывотехническая» на бортах.
Суматоха оказалась вполне понятна. В основании гостиницы, всего в двух шагах от здания Государственной думы и в 300 метрах от Кремля, как оказалось, скрывался тайник со взрывчаткой. Всего было обнаружено около тонны тротила. Ящики лежали в нижнем фундаменте здания, скрытые не только от случайного взгляда, но и от специальных поисковых устройств. Взрывотехникам пришлось потратить несколько часов, чтобы исследовать тайник – всего на свет было извлечено 1160 килограммов тротила. Под конвоем милиции сапёры перевезли опасный груз на подмосковный полигон Алабино, где он и был уничтожен.
Официально сообщалось, что никакой опасности взрывчатка не представляла, поскольку к ящикам не были подсоединены детонаторы, сам тротил за десятилетия отсырел и разложился и вообще это была не мина, а просто склад тротила. Однако к этим утверждениям многие отнеслись скептически. Во-первых, склад так тщательно не маскируют. Во-вторых, вполне естественно, что власти заявили об отсутствии детонаторов. Иначе пришлось бы признать, что в течение полувека центр Москвы жил буквально на пороховой бочке. Ведь найденных запасов тротила хватило бы, чтобы превратить в пыль не только саму гостиницу, но и стоящее рядом здание Думы, бывший музей Ленина, да и Кремлю тоже досталось бы неслабо.
Тем более что следом начали звучать другие истории. Так, рассказывали, что ещё в 80-х годах таким же образом был найден тайник в здании Госплана СССР, которое нынче занимает российская Дума. Вроде бы тогда электрик случайно наткнулся на непонятный, идущий невесть откуда кабель, оказавшийся на поверку детонирующим шнуром. В результате была обнаружена мощная мина. Шума, конечно же, поднимать не стали, тайно вывезя ящики из здания.
Проверить достоверность этих рассказов, конечно, сейчас почти невозможно. Как и звучавшие в прессе утверждения самих бойцов ОМСБОН и их близких о якобы заминированных зданиях на нынешней Тверской, гостиницах «Метрополь» и «Националь» и даже Елоховском соборе. Вполне вероятно, что заряды там действительно устанавливались, но затем были сняты. Вот только были ли? Как известно из воспоминаний Павла Судоплатова, разминирование проводилось в начале 1942 года, когда места закладок ящиков ещё были свежи в памяти. Почему же тайник в «Москве» остался на месте? Халатность? Вряд ли: тонна тротила – это не патрон, в те времена и за меньшее ставили к стенке. Тогда что же?
Берия хотел поднять столицу на воздух?
На этот счёт имеется другая версия. Заряд приказал оставить нетронутым не кто иной, как Лаврентий Берия. Но для чего это потребовалось делать всесильному главе тайных служб?
Сам Берия, как известно, был мастером по закрутке хитроумных интриг и ведению стратегических операций. И за власть тоже цеплялся зубами, сразу после смерти Сталина начав претендовать на место почившего вождя. Занять освободившееся кресло ему не удалось лишь благодаря Хрущёву и Жукову, арестовавшему Берию. Вслед за ним в тюрьму отправились и многочисленные выходцы из НКВД, включая и тех, кто не имел никакого отношения к политических разборкам. Так за решёткой оказался и сам Судоплатов. Как писал он в воспоминаниях, в ходе следствия ему среди прочего ставили в вину то, что по приказу Берии он заминировал правительственные здания и резиденции, а затем «скрыл минирование этих объектов от Управления охраны Кремля, чтобы ликвидировать руководителей партии и правительства в подходящий для заговорщиков момент».
Не исключено, что эти претензии были такого же порядка, как и обвинение самого Берии в шпионаже в пользу Англии, но задуматься они всё же заставляют. В гостинице «Москва» селились видные советские деятели, делегаты партийных съездов и прочие представители верхушки. Куда как проще разом поднять их на воздух, всего лишь замкнув цепь. А взрыв списать на каких-нибудь диверсантов. Для этого достаточно лишь уничтожить план, по которому закладывались мины в 41-м, и правду никто не узнает.
Как всё было на самом деле, теперь уже не узнать. Как и то, не остались ли где-то ещё тайники со взрывчаткой. Отчёты о разминировании хранятся в архивах ФСБ, куда нет доступа.
