СМИ: губернатор Курганской области Вадим Шумков заявил, что для него «толерантность – это вообще что-то неприличное, что-то из сексуального совращения». Позже Шумков уточнил: «Толерантность из обозначения политической гибкости и дипломатической игры» (очевидно, имелся в виду Талейран – французский политик наполеоновских времён. – Ред.) у нас подаётся «как необходимость проявления терпимости к сексуальным извращениям».
Не в пример самому себе невозмутимый Талейран был взбешён и не выбирал выражений. «Вы, сир, невежда, – кожаный эскарпен француза с золочёной пряжкой пнул кровать, на которой почивал губернатор Шумков. – И сразу замечу, что слово «сир» не имеет отношение к сыру, а «невежда» – к невеже, темнота недалёкая! Просыпайся, каналья, или я проткну тебя шпагой!» Вообще-то при жизни Талейран не снискал реноме дуэлянта, а Шумков занимался боксом, правда, в отрочестве. Но напор у француза был настолько стремителен, а гнев страшен, что губернатор слегка спраздновал труса и нипочём не желал просыпаться. «Толерантность, да будет вам известно, не имеет никакого отношения к моему имени! – Талейран ухватил за грудки Шумкова и попытался поднять его с ложа. – «Письмо о терпимости» философа Джона Локка «Эпистола де толерантия» датируется 1689 годом, а я родился в 1754-м, и это так же верно, как то, что Наполеон – мой августейший патрон!» «Наполеон – это торт, – про себя отметил выпускник Томского госуниверситета Шумков. – Понимаю, не дурак.
А патрон – это который к лампе. Или к ружью. А вот как понять «августейший»? В августе, что ли, родился?» Между тем Талейран, устав трясти губернатора, поутих. Наступал рассвет, и призракам Морфея следовало рассеяться. А когда буйный француз испарился в утренней дымке, губернатор проснулся. От тонких пальцев ночного гостя на теле остались пятна. «Так и есть, приставал, не иначе, – рассудил губернатор. – Домогался! Верно, видать, судачат, что эти французы как есть – талейрасты!»
