Год назад Сергей Багапш приступил к обязанностям президента Абхазии. Не секрет, что избирательная кампания тогда проходила непросто. Хитроумные политтехнологи, проплаченная попса и даже откровенная ложь, когда лидера избирательной гонки Багапша объявили грузинским шпионом, — чего только не было в ходе тех выборов. Не сразу сложились у Сергея Багапша отношения с Кремлём. Как обстоят дела в Абхазии сейчас, как складываются отношения с соседями, в том числе с Россией, мы и поговорили с президентом Абхазии.
– Вы пришли к власти в достаточно непростой ситуации, несмотря на давление Кремля, который сделал ставку на вашего конкурента. Как у вас складываются отношения с российским руководством?
— Даже тогда я понимал: отношения наладятся. Все прекрасно знали, что я никакой не прогрузинский политик и не поведу абхазский народ стройными рядами в Грузию. Это была политическая борьба, как потом выяснилось, во многом инициированная старой властью. Они попросили Москву для преемственности поддержать определённого кандидата. Сегодня все вопросы сняты. Отношения с Российской Федерацией нормальные.
— Каким вы видите будущее Абхазии? Это вхождение в состав России, создание независимого государства или какая-то иная модель?
— Мы расставили для себя приоритеты раз и навсегда: мы строим своё независимое государство и хотим быть вместе с Россией. Если смотреть на вещи реально, говорить о вхождении в состав РФ просто невозможно. Поэтому мы строим своё независимое государство. Как будут развиваться события дальше, будет решать народ.
— Грузия требует вывода российского миротворческого контингента из Абхазии в 2006 году. Готовы ли вы сами защищать свои границы?
— Мы категорически против вывода российских миротворцев. Грузия хочет, чтобы сюда вошли смешанные миротворческие силы, но мы на это не пойдём. Если вдруг так случится, что российские миротворцы покинут зону конфликта, на их место встанут наши вооружённые силы. Другого не дано. Но всю ответственность за возможные последствия должна будет на себя взять та сторона, которая отказалась от миротворческой миссии России.
— Тенденции внешней политики России позволяют экспертам говорить о сдаче непризнанных государств Москвой. Это и согласие на грузинский план урегулирования южноосетинского конфликта с интернационализацией миротворческого контингента, и заявление Путина и Ющенко по Приднестровью, согласно которому ОБСЕ становится основным игроком и в этом регионе. Как вы оцениваете эти факты?
— Хочу напомнить, что в нашей республике подавляющее число населения — граждане Российской Федерации, это люди, которые связали свою судьбу с Россией. Безусловно, определённые вещи вызывают у нас тревогу. В феврале будет встреча президентов трёх непризнанных республик, на ней будет подписано соглашение о сотрудничестве. Мы будем договариваться о дальнейших совместных действиях. Один из пунктов, который, возможно, будет озвучен: в случае агрессии в отношении, скажем, Приднестровья Абхазия и Южная Осетия будут выходить из переговорного процесса.
Если могут создавать блок ГУАМ в подбрюшье России, формировать «санитарный кордон» на её границах, начиная от Прибалтики и заканчивая Украиной, Грузией, то мы будем создавать свой союз, добиваясь независимости. Как будут развиваться события вокруг наших республик, предположить сложно. Особую тревогу вызывает положение в Южной Осетии.
— Существует ли договорённость между Абхазией и Южной Осетии о совместных действиях в случае агрессии Грузии?
Парламент Абхазии назначил досрочные выборы президента, они пройдут 15 февраля. Ранее в республике на фоне протестов ушёл в отставку президент Аслан Бжания.
— Да, всесторонняя помощь Южной Осетии будет оказана.
— Как вы оцениваете перспективы развития отношений с Грузией?
— Мы постоянно отслеживаем ситуацию и готовимся к худшему варианту, поскольку положение «ни мира, ни войны» — очень шаткое. Мы предпринимаем определённые усилия, чтобы предотвратить угрозу войны. Абхазия готова подписать с Грузией соглашение о невозобновлении боевых действий. Но если они не хотят мира, любой договор может быть перечёркнут.
— Абхазия может дать отпор в случае агрессии Грузии, учитывая, что её военные обучены и вооружены американскими инструкторами?
— Тут даже и сомневаться не нужно. Мы будем воевать. Хотелось бы рассчитывать на помощь со стороны, но мы понимаем, что свою проблему нужно решать самим, мы исходим только из этих позиций. Да, будет тяжело. Да, Грузия хорошо вооружена. Но мы не стоим на месте. Мы тоже вооружаемся и обучаем своих людей, готовимся к отражению возможной агрессии. Но будет лучше для всех, чтобы этого не случилось.
— На Западе сейчас многие говорят о скором признании Косово независимым государством. Готовы ли они в таком случае признать Абхазию?
— Я думаю, что во многих случаях они сдерживают Саакашвили, потому что война им совсем не нужна. Другое дело, что мы тоже отслеживаем ситуацию и будем смотреть, как Запад отнесётся к Косово. Если признают Косово, значит, создан прецедент и должна пойти череда признаний.
У каждого конфликта есть своё начало, есть своя специфика. Абхазия отличается тем, что была независимым государством. Нашей государственности много веков. И стремление к независимости генетически в нас заложено. В Абхазию приезжали западные политологи, послы, они видят, что здесь не бегают бородатые отморозки с автоматами.
Процесс признания всегда и везде проходит очень долго, болезненно. Сегодня Грузия сделала ставку на США, и понятно, какую роль играют американцы. Но мы очень чётко идём по пути, который для себя выбрали. Нам непонятно, когда в ООН по грузино-абхазскому конфликту есть доклад представителя Грузии и нет — представителя Абхазии. Это односторонняя информация, от которой нужно уходить международному сообществу, потому что иначе они никогда реальной картины не получат.
— Как складываются отношения Абхазии с Турцией, где у вас большая диаспора?
— С нашей диаспорой отношения нормальные. У нас есть комитет по репатриации, который занимается этой проблематикой, потому что мы хотим, чтобы приезжали сюда наши братья из Турции. Пока это небольшое количество людей.
Турецкий бизнес тоже представлен незначительно. Это всё обусловлено и тем, что прямого сухопутного сообщения с Турцией у нас нет и движение людей затруднено. Человек, который спокойно может приехать из Турции в Сочи, скажем, тот же наш репатриант, из Сочи в Абхазию попасть не может.
Парадокс: захотели немцы, израильтяне, ещё кто-то заняться бизнесом, но не могут попасть в Абхазию через российскую границу.
— В Абхазии сейчас довольно непростая этническая и демографическая ситуация...
— Демографическая проблема всегда была острой в Абхазии. До войны 1992 года нас, абхазов, здесь было всего около 18%. А после войны очень много людей выехало из страны. Сегодня здесь живут порядка 65—70 тыс. абхазов. Конечно, мы беспокоимся о своей демографии, так же как и любая страна, как и Россия сегодня.
Любые инвестиции можно привлечь, но для того, чтобы они работали, нужны рабочие руки, трудовые ресурсы. Минимум 60—70 тыс. человек нужны, чтобы работала нормально курортная сфера. Прошлый сезон показал, что у нас не хватает специалистов среднего звена.
Выборы показали, что здесь всё очень запутано — у многих ещё советские паспорта на руках. Мы начали выдачу внутренних абхазских паспортов. Вся эта процедура займёт года полтора. К парламентским выборам уже чётко будем знать, сколько в Абхазии живёт людей.
— Как обстоят дела в сельском хозяйстве — сфере, которая традиционно считается второй по важности после туризма?
— Заканчивается мандариновый сезон. Мы вывезли почти на 16 тыс. тонн больше мандаринов, чем в 2004 году, но всё равно не полностью. Урожай рекордный, а конкурировать с Марокко и другими традиционными экспортёрами нелегко.
Тяжело находить свою нишу на российском рынке вина, минеральной воды, чая, но сдвиги есть. Недавно Москва стала брать элитные сорта чая. Чтобы сделать сельхозпродукцию более рентабельной, надо снижать её себестоимость, приобретать новую технику. Планируем покупать трактора в Белоруссии и во Владимирской области.
— Оппозиция обвиняет вашу администрацию в бесконтрольной распродаже государственной собственности...
— Мы ещё ничего не продали! Ни одного объекта! Только выполнили соглашения, подписанные нашими предшественниками. Тем, кто обвиняет, сначала следовало бы разобраться с приватизацией последних 10 лет. Давайте вместе посмотрим, как прекрасный пансионат в Гаграх на 600 мест получил новых владельцев, а те платят государству $1300 аренды в год!
Разумеется, приватизация будет продолжена. Часть объектов преобразуем в акционерные общества с последующей продажей акций. Другим будем искать инвесторов. В первую очередь из числа граждан Абхазии, потом России и зарубежных стран. Открыто, гласно и на конкурсной основе, где окажется несколько претендентов. Инвестиции нам необходимы — без них курорты не восстановить.
После долгого перерыва к нам опять едут сотни тысяч людей, а принять их мы оказались не готовы. Знаете, сколько мы получили от курортной сферы за последний сезон? Порядка 67—69 млн. рублей — это мизер!
— Как обстоят дела с восстановлением железной дороги Сочи — Сухуми — Тбилиси — Ереван?
— Это предусмотрено сочинскими соглашениями. Я специально ездил в Москву, обсуждал проблему с министром транспорта. В целом все готовы, но, когда речь пойдёт о конкретном участии России, Абхазии, Армении, Грузии, а в перспективе, возможно, и Азербайджана, возникнет много вопросов. Речь идёт о бизнес-проекте, международном конкурсе.
Дорога будет скоростная с ограждением на опасных участках, общая стоимость проекта — $150—170 миллионов. Мы понимаем, что строительство и обслуживание транспортных систем, расположенных на территории нескольких стран, требуют компромиссов, но есть два момента, не подлежащих обсуждению. На территории Абхазии не будет грузинских пограничников и таможенников и не будет названий типа «абхазский участок грузинской железной дороги».
Сухуми — Санкт-Петербург