Год назад «дело Голунова», когда журналисту одного из интернет-изданий московские полицейские подбросили наркотики, всколыхнуло общественность и в итоге репортера оправдали, а полицейских уволили. И эта история должна была бы чему-то научить правоохранителей, однако... Однако нечто подобное там, то здесь, что называется, имеет место быть.
Наш корреспондент встретился с адвокатом В. Макаровым, имеющим многолетний юридический опыт защиты по уголовным делам, который как раз сейчас и ведет такое же, по его словам, нестандартное дело.
Его подзащитного, москвича Александра Солдатенкова, в феврале этого года сняли с рейса Москва-Милан, когда он с невестой собирался лететь на футбольный матч. Оказалось, что он находится в розыске по подозрению в приобретении, хранении, изготовлении наркотических средств в одной из деревень Калужской области. В последний день августа двух его знакомых задержали местные полицейские – на даче одного из них обнаружили высушенные остатки конопли, тот указал (согласно материалам уголовного дела) на Александра как на соучастника. Сейчас следствие утверждает, что его искали, но не могли найти, и поэтому объявили в розыск. Так что из аэропорта Александра повезли на суд в Калугу, далее – арест, СИЗО и только сейчас начинаются судебные разбирательства.
Когда доказательств не хватает
– Вячеслав Геннадьевич, почему вы называете это дело нестандартным?
– Потому что к уголовному преследованию привлекают человека, который не имел никакого отношения к этим наркотическим веществам, который в момент обнаружения якобы наркотиков не было на месте преступления. К тому же в деле есть много других, скажем так, эксклюзивных (в кавычках) моментов.
– Например?
– Уже после ознакомления с материалами дела защите стало известно, например, о появлении в обвинении дополнительных 12 (!) килограммов конопли. Складывается впечатление, что в таком объеме они были подложены, чтобы усилить позиции следствия при отсутствии серьезной, реальной с точки зрения защиты доказательной базы.
– Как же так может вестись следствие?
– Вот так. Например, сотрудниками правоохранительных органов Ферзиковского района Калужской области было организовано целое оперативно-розыскное мероприятие (сокращенно ОРМ) по наблюдению за лицами, которые выращивали якобы наркотическую коноплю в деревне Желовижи.
– Вы сказали – якобы наркотическая, а разве бывает другая?
– Конечно. Кстати, по нашему делу не доказано, что она являлась наркотической. Ведь бывает конопля разных видов – техническая, дикорастущая и так далее – и она не всегда наркосодержащая. Только когда созревает, в ее верхних частях может образовываться так называемый тетрагидроканабинол – и то, у определенных сортов.
– Итак, молодые люди...
– ... якобы посеяли семена конопли в июне, все лето выращивали, а (уже под наблюдением, как написано в материалах дела, сотрудников полиции) 31 августа ее сорвали, после чего были задержаны.
– И все лето оперативники следили, как растет конопля, а молодые люди ее обрывают?
– Я тоже не понимаю, почему полицейские столько времени вели наблюдение? С какой целью они это делали? Если они хотели установить тех, кто ее выращивает, потому что конопля, по сведениям самих же сотрудников МВД Ферзиковского района, произрастала за пределами чьих-либо хозяйств, то почему задержали парней не тогда, когда они рвали, а потом, спустя какое-то время?
В Санкт-Петербурге в отношении художника Николая Конашенка было возбуждено уголовное дело об оправдании терроризма. Причиной для этого стали его посты в соцсетях после теракта в «Крокус Сити Холле».
Но самое важное: у «московских растениеводов», как их назвали в местных СМИ, во время обыска было найдено (по сводкам МВД) около 2 кг конопли. Тоже много, но все-таки не 12...
Деревенский Голливуд
– Помимо вопросов о возникновении в деле дополнительных килограммов спустя месяцы с начала следствия, а также на каком основании привлекли третьего фигуранта – вашего подзащитного, который находился от места событий за полторы сотни километров, есть ли что-то еще?
– Конечно. Свидетели (а это оперуполномоченный Фарманян и один из понятых) показали: когда на задержание приехала оперативно-следственная группа, один москвич спал в помещении, а другой, так скажем, бродил возле дома. И он, заметив сотрудников МВД (а для него – незнакомых людей в масках, камуфляжной форме, с оружием) «дал деру». Его задержали – по словам местных жителей – со стрельбой и погоней как в голливудских фильмах, после чего привели обратно в дом.
Тогда у защиты возникает закономерный вопрос: что это была за группа сотрудников, которая задерживала, где их рапорты и другие документы – ведь была стрельба, опасность ранения и даже убийства? Увы, ничего этого нет. В материалах дела нет ничего про стрельбу, там только понятые, которых привезли в деревню из поселка Ферзиково, и показания опера. Понятые, кстати, расписавшись в том, что уведомлены об уголовной ответственности за дачу ложных показаний, «забыли», что происходило на самом деле, и рассказали только, что следователь и оперуполномоченный спросили у молодых людей: кто хозяин дома? Выяснив это, был задан другой вопрос: разрешаете ли вы осмотреть дом? После разрешения были найдены наркотические вещества – конопля, марихуана...
При этом на фото из пресс-релиза МВД о «московских растениеводах» отчетливо видно, что молодые люди лежат, закованные в наручники, на полу дома, на головы наброшены тряпки или мешки. И после такого кадра сложно поверить, что в тот момент они могли делать что-либо добровольно. Очевидно, к ним было применено физическое воздействие. Вполне допускаю, что – в рамках действующего законодательства, но все-таки это было никакое не добровольное согласие.
Слежу за тем, кто следит за мной?
– Вы сказали, что оперуполномоченный, зная о кустах конопли, все лето следил за ними?
– И это вызывает, мягко говоря, вопросы: почему чью-то противоправную деятельность никто из полицейских не пресек? Чего добивались? Даже о том, сколько там росло, никто не знает – количество кустов никем не было посчитано, цифр ни в каких рапортах об ОРМ, которые проводил сотрудник наркоконтроля, нет. Вообще, ни одного сообщения, которому можно было бы доверять, в реальности нет.
– Неужели совсем?
– В материалах дела есть номер ОРМ, но вот только подписан он заместителем начальника МВД Калужской области.
– И о чем это говорит?
– О том, что все утверждения ферзиковцев – сотрудников полиции поселка Ферзиково, что это они проводили какие-то оперативные мероприятия, с точки зрения защиты, не соответствуют действительности.
– Разве это так важно?
– Да, ведь получается, что местные полицейские никакого отношения к делу не имеют. И это видно, например, по тому, что оперуполномоченный утверждает, что номеров ОРМ у него нет, сведений, когда они проводились, записей, фотографий, рапортов, отчетов – тоже. Есть несколько рапортов оперуполномоченного (заметьте – только его), в которых он говорит, что был с кем-то, но с кем – неизвестно. На суде он заявил, что уже ничего не помнит.
… а товарища выручай?
Стало известно, что глава СК РФ Александр Бастрыкин поручил возбудить уголовное дело в отношении блогера-миллионника Сергея Косенко, который бросил в снег своего двухмесячного сына, чтобы снять «популярное видео».
– Так что, на ваш взгляд, было во время задержания?
– Вполне допускаю, что жители деревни – очевидцы задержания соседей-москвичей неизвестными людьми (очевидно, областным наркоконтролем) в масках, с оружием, выстрелами и вышибанием дверей, скорее всего, вызвали по 02 наряд полиции. Звонок попал в МВД района, оттуда выехал наряд, а после возникла тема – как весь этот ненужный шум с выстрелами сгладить и прикрыть.
– Прикрыть «косяки» старших – областных товарищей?
– Да, ведь непонятно: на каком основании было применено оружие против российского гражданина, который не оказывал сопротивления, а просто испугался неизвестных – в тот момент, когда он их увидел на своем участке, то не стал разбираться, зная нашу действительность, что происходит, кто пришел и зачем. Если у людей оружие и маски, то это убедительный повод для того, чтобы «сделать ноги», как говорится, что он чисто инстинктивно и сделал.
После такой вот «встречи», как уверена защита, никто из ребят не давал разрешения на проведение каких-то осмотровых-обыскных мероприятий – их просто поставили перед фактом. Кроме этого, самих протоколов обыска нет, разрешения суда на его проведение – тоже. И их отсутствие делает все доказательства, все материалы, которые были добыты в результате этих неправомерных действий, недопустимыми доказательствами и они не могут быть использованы.
Я полагаю, что это дело может стать прецедентным: у нас есть дополнительные доказательства (я сейчас не хочу на эту тему говорить, потому что процесс не закончен) невиновности моего подзащитного и того, что дело может быть сляпано совершенно из никаких доказательств...
– Но вернемся к изначальной причине этой истории – кустам конопли.
– Еще раз подчеркну, что, обнаружив в июне, что кто-то совершает преступление, выращивая якобы наркотическую (по мнению полиции) коноплю, полицейские только в июле получили разрешение на оперативные мероприятия и только в конце августа провели задержание. То есть, все это время они потакали преступникам. Каким – неизвестно, поскольку сорняк рос не на придомовом участке, а на земле общего пользования, и любой дачник или грибник, который проходил мимо, мог нарвать, сколько ему нужно... А ведь потакание преступной деятельности – само по себе является нарушением закона. Как минимум это проявление халатности, как максимум – подпадает по соответствующую статью УК РФ. В принципе, за это полицейские должны быть привлечены к уголовной ответственности (тем более, что они сами в этом признаются в материалах следствия). Я и говорю, что это дело – уникальное.
– А как полицейские должны были поступить?
– Если непонятно, чье это, то вырубить сорняк самостоятельно. Если конопля растет рядом с чьим-то домом, но не в промышленных масштабах, то вынести хозяевам предписание – в определенный срок уничтожить куста и оштрафовать. А когда кустов много – это грозит уголовной ответственностью. Но постольку полицейскими ничего этого сделано не было, и принадлежность травы оставалась неочевидной, то уже в отношении их халатности должна быть проведена, как минимум, проверка.
Наркобароны из Калуги?
– Кусты росли на ничейной земле, но пришли именно к этим двум парням...
– Собственно я допускаю, что возможно кто-то действительно выращивал эту делянку, эту коноплю, и не только в деревне, но и где-то еще (возможно, и продолжает выращивать). Кстати, мы не видели никаких документов об ее уничтожении.
Второе. В Калужской области сейчас ведется активное строительство промышленных объектов, на которых работают приезжие из Средней Азии, где широко распространено потребление разных наркотических веществ. Вполне вероятно, что в связи с этим в области появились люди, которые растят коноплю в больших объемах, разбивая делянки, где только можно, в том числе и в деревнях на «ничьих» землях. Я также допускаю, что москвичи, приезжающие на дачу искупаться, позагорать, натыкаясь на такие делянки, вместо того, чтобы сообщить правоохранителям, радуются такой «халяве» и начинают ею пользоваться. Они не подозревают о том, что некие преступники выращивают траву с целью реализации мигрантам, и такая «помощь» дачников им вряд ли понравится. Тогда разыгрывается классическая схема мафии. Ведь такие преступники, как известно, не работают одни – очень часто в их деятельность бывают вовлечены отдельные коррумпированные работники правоохранительных органов.
Стало известно, что власти ряда американских штатов используют религиозное приложение Covenant Eyes, чтобы следить за действиями фигурантов уголовных дел. Она отслеживает весь их трафик и блокирует доступ к определенным сайтам.
В результате борьба полиции с распространением наркотиков превращается в тривиальное пресечение бандитами попыток приезжих собрать «чужой» урожай руками правоохранителей. Полиции за это – премии и публикации в местных СМИ, а бандитам – прибыль. Я хочу оговориться: вполне допускаю, что могу заблуждаться, как и любой гражданин. Но я смотрел отчетность полиции за этот год в Ферзиковском районе и не нашел ни одной информации, что там нашли делянку с коноплей и уничтожили. В целом по Калужской области я такие новости встречал, а здесь – нет...
– Вы считаете, что дело сфабриковано от начала и до самого конца, но чем оно закончилось для тех двух парней?
– Они пошли на сделку со следствием и получили условные сроки – по 4 года. При наличии тех «доказательств» – а доказательств, как таковых, не было – их, по моему мнению, фактически вынудили признаться. И они признались. В отличие от моего подзащитного, который не признается.
– Действительно – его же там не было, а мало ли, что могли обнаружить на чужой даче: труп, автомат, танк.
– Более того, ни он, ни родители, ни защита не понимают, почему он был объявлен в розыск. Изучив материалы дела, мы с удивлением узнали о рапортах оперуполномоченного о том, что он якобы приезжал по месту регистрации, разыскивал, опрашивал соседей. Мы считаем что это фальсификацией, бредом.
– Вы говорили, что привозили на суд соседей вашего подзащитного, но их отказались выслушать.
– Да. Кроме этого, мы просили следствие проверить по данным телефона полицейского – был ли он в те дни в Москве? Еще нам были нужны номера почтовых уведомлений о том, что в отношении Александра возбуждено уголовное дело. Но по всем запросам – отказ.
На самом деле, соседи никакого полицейского не видели, никто с ними не общался. Да оперуполномоченный и сам в рапортах не указывает, в какую квартиру он якобы приходил.
Из подобных противоречий, вранья, фабрикаций и состоит уголовное дело. Мы не нашли в нем ни одного материала, которое было сделано законно, а материалов же, которые указывают, мягко говоря, на нарушения его прав, нарушения сотрудниками полиции требований уголовно-процессуального закона, Конституции РФ достаточно много. А человек, меж тем, находится в тюрьме с февраля за то, что не совершал, и ему грозит реальный срок! Защита возражает, просит убрать из дела то, что не имеет к Александру отношения, вернуть прокурору для устранения. Но...
– Если с твоим знакомым случается что-то подобное, может, лучше сразу искать адвоката, чтобы тебя потом с рейса не снимали?
– Знаете, тут ситуация вообще-то нестандартная, вопиющая. Мало ли кто из знакомых где чего совершил?! Что ж теперь, бояться, что и к вам придет полиция и будет проверять на то же самое? Такого быть не должно. Правоохранительные органы обязаны действовать строго по закону, в соответствии с уголовным кодексом, Конституцией РФ, которая гарантирует гражданские права и, в первую очередь, презумпцию невиновности. То есть, человек не обязан доказывать свою невиновность. Другое дело, что все понимают – может случиться все, что угодно. Известна поговорка – от сумы и от тюрьмы не зарекайся. Я не буду говорить, что раньше было написано в кабинетах у некоторых следователей... Сейчас, слава богу, такого уже нет. И в последнее время ведется все-таки определенная борьба с фальсификациями, незаконным возбуждением дел. Вспомним то же дело Голунова...
– Вы рассказывали, что отец вашего подзащитного неоднократно обращался во многие соответствующие инстанции, а в ответ ему говорили: вы – не подсудимый, вы – не адвокат, вы – никто по этому делу.
– Тех чиновников, что отвечают таким образом, нужно привлекать к дисциплинарной ответственности. Потому что любой гражданин, согласно Конституции РФ, имеет право обращаться с любыми заявлениями во все органы государственной власти (в том числе и в правоохранительные). Если он видит какие-либо нарушения в их работе, то имеет абсолютно законное право объявить об этом любому чиновнику – полицейскому, административному, депутату и заявить о том, что он с чем-то не согласен. А те люди, о которых мы говорим, отвечают так, пытаясь избежать неудобных вопросов и своих сомнительных ответов. Ну как ответишь на вопрос, если человек говорит: ведь вы ни нам, родителям, не звонили, ни писем не направляли... Так что отец подзащитного имеет полное право возражать следствию, защищая своего сына. И никакой следователь и прокурор ему не указ, а если они по каким-то причинам не хотят исполнять закон, он имеет право и дальше обжаловать их действия.