Вначале у премьер-министра Великобритании Терезы Мэй был план «брекзит означает брекзит». Идея - вывести Соединенное Королевство из Европейского союза так быстро, чтобы избиратели не успели опомниться и осознать, что их обманули во время референдума и, соответственно, не успели выступить против Консервативной партии.
План заключался в том, чтобы представить любую сделку с ЕС как «оптимально возможную», позволяющую Британии покинуть блок, сохраняя при этом беспрепятственный доступ к европейскому рынку. В строго партийных политических терминах план имел смысл вплоть до выборов в июне прошлого года, когда Мэй утратила парламентское большинство.
Конечно, премьер недавно одержала победу, когда она боролась с Тори Еврофилом в Палате общин. Но это не имеет большого значения. С июня прошлого года британская политика вращается вокруг одной и той же загадки: как избежать внезапного разрушения большей части производства, которое зависит от европейских цепей поставок «точно в срок», не принимая также норвежскую модель повиновения правилам ЕС.
Чтобы помочь правительству Терезы Мэй предотвратить катастрофу для британского производства, Европейская комиссия любезно согласилась на 21-месячный переходный период, который будет проходить после официального выхода Великобритании 29 марта 2019 года. Идея заключалась в том, что этот период следует использовать для урегулирования большинство деталей будущих отношений. Тем не менее Мэй уже растратила эту возможность, продолжая настаивать на так называемых красных линиях, которые включают отказ от юрисдикции Европейского суда.
Хотя Мэй пытается извлечь выгоды от беспрепятственного доступа на европейский рынок, ее позиция делает невозможным принятие этого варианта для европейской комиссии. В результате переговоры по брекзит ни к чему не привели, и достижение окончательного соглашения ко «дню Х» стало практически нереальным. Более того, даже при переходном периоде, откладывающем брекзит до 2021 года, времени катастрофически не хватает для реструктуризации британского производства и возвращению пограничного контроля с ЕС.
Предвидя бедствие, проевропейцы в правительстве Мэй предложили «модель Джерси», согласно которой британское производство останется в таможенном союзе ЕС, в то время как свободное перемещение рабочей силы и услуг будет свернуто. Но это не является стартом для ЕС, который настаивает на неразрывности «четырех свобод» (свободного передвижения товаров, капитала, услуг и труда).
Независимо от того, понимает ли это европейская комиссия или правительство Мэй, противоречие между их целями является абсолютным. Британцы хотят, чтобы ЕС отказался от своих основополагающих принципов в обмен на 40 миллиардов евро (46 миллиардов долларов США) и пересмотрел границы в Ирландии. Но, учитывая, что Великобритания уже взяла на себя эти уступки, у ЕС нет причин прислушиваться к ее просьбам. Если бы правительство Мэй отказалось от обязательств, взятых в декабре, оно столкнулось бы с «бездействием брекзита». Если Великобритания вырвется из ЕС, многие секторы британской экономики будут попросту уничтожены.
Остаются три возможных исхода, два простых и один сложный. В первом сценарии Великобритания откажется от своих красных линий и примет «модель Норвегия плюс», оставаясь не только на одном рынке, но и в таможенном союзе. Во втором сценарии Великобритания примет экономическую границу в Ирландском море и сохранит свои красные линии для материковой Британии, заключив соглашение о свободной торговле с ЕС. Как это ни парадоксально, и Европейская комиссия, и сторонники жесткой линии в Лондоне могут договориться об этом исходе.
Бывший премьер Великобритании Джонсон не будет выдвигать свою кандидатуру на пост лидера консерваторов и главы кабмина в связи с желанием избежать унижения в случае проигрыша.
Большая проблема заключается в том, что ни одно из этих «простых» решений не будет согласовано до дедлайна. А второй результат стал бы катастрофой для британского производства, если только переходный период не будет продлен на многие годы, чтобы дать предприятиям время для реструктуризации своей деятельности.
Тогда единственный выход - это политический кризис. Такой кризис вполне может произойти в Европе в результате конфликтов между основными государствами-членами или успешных попыток президента США Дональда Трампа подорвать ЕС. Но европейский кризис не придет в мае, чтобы обеспечить «модель Джерси» для Великобритании в целом. Гораздо более вероятно, что до этого Британия сама испытает кризис, так как общественность все больше осознает массовые экономические и социальные издержки надвигающегося брекзита.
Как только начнется кризис, может появиться любое количество возможных исходов. Переходный период может быть продлен до, скажем, 2025 года, за которым следует соглашение о свободной торговле и экономическая граница в Ирландском море. Или сам брекзит можно отложить на несколько лет, а модель «Норвегия плюс» будет служить конечной целью. Опять же, любой сценарий может привести ко второму референдуму и вообще аннулированию брекзита. В любом случае ясно, что брекзит, как его понимает британская сторона, просто невозможен. Если он вообще произойдет, это будет совсем не похоже на то, что обещала Тереза Мэй.
