Отмените контрсанкции!

Наши власти опять продлили продуктовые контрсанкции. Кто от этой тактики выиграет? Заметит ли Запад это политическое решение? Или это просто очередная «бомбёжка Воронежа»?

Вообще-то это всё вызывает эмоциональную реакцию. Или, во всяком случае, недоумение. Я прочитал огромное количество научных статей и знаю, что все авторитетные экономисты считают контрсанкции однозначно непродуктивными. Импортозамещение, на которое так надеялись, не получается на должном уровне – да и кто за этим будет следить, неясно. Ну, продукты первой необходимости у нас есть, да. Но свободный импорт всё же даёт гораздо большее разнообразие и поддерживает рынок.

Нельзя же всё время есть одну гречневую кашу! Сейчас вы скажете: Лещенко разнообразия захотел, понимаешь. Но говорю об этом с точки зрения бизнеса. Торговое разнообразие развивает всю продуктовую систему, побуждая наш бизнес делать конкурентоспособные аналоги, а не тяп-ляп.

В истории с контрсанкциями не может быть никакого решающего выигрыша, кроме «отмороженных назло маме ушей». Хотя, конечно, в выигрыше остаются те немногие талантливые энтузиасты, которые всё-таки пытаются сделать что-то хорошее. Вот, например, в Королёве, где я живу, есть совершенно потрясающая сыроварня. Их товар имеет огромный спрос. Но двигаться вперёд и развиваться сам по себе может только творческий человек. А их единицы. И они для экономики нашей 140-миллионной страны, ограниченной контрсанкциями, погоды не сделают. А Запад, думаю, наших контрсанкций давно не замечает. Они давно нашли другие рынки сбыта своих яблок, сыров и гусей.

На контрсанкции, продлённые в кризис, связанный с пандемией, можно смотреть и с точки зрения гуманизма. Я не философ, но мне кажется, что понятие «гуманизм» – это константа, и находится вне классовых предпочтений и вне социального неравенства, которое в нашем обществе стало ужасающим. Во времена социализма в нашей стране, да, не хватало разнообразия одежды и продуктов, но у всех на столе была примерно одна и та же колбаса, потому что не было такого ужасного социального неравенства. И властная прослойка тогдашняя и сегодняшняя – это очень большая разница. У той власти, когда она ушла, в карманах была только пыль. Я это прекрасно знаю, потому что я с ними со всеми общался и имел возможность сравнивать. А о сегодняшней власти я даже не хочу рассуждать.