В конце 2024 года Росфинмониторинг, словно художник-портретист, вывел на холст цифровой эпохи образ современного дропа.
Исследовав данные почти 700 тыс. преступников, ведомство обнажило тревожный тренд: дроппер – чаще всего юноша до 23 лет из региона с низкими доходами, где теневой процессинг карт дешевле, чем чашка кофе. Напомним: дропперы – это шестерёнки в машине финансового мошенничества, те, кто «отмывает» украденные средства через свои карты, превращая цифры на экране в реальные купюры. Но за сухими терминами скрывается драма.
Дроппером может оказаться не только циничный соучастник, но и доверчивый студент, загнанный в угол нищетой или наивностью. Как шекспировский Гамлет, он балансирует между злым умыслом и слепой верой в «лёгкий заработок». Организаторы афер умело манипулируют, оставляя его в неведении, словно марионетку – без ниток. Но, увы, незнание не щит. Цифры, от которых стынет кровь: по данным ЦБ, в 2024 году около 10 млн клиентов переводили деньги на дропперские карты. Это значит, что почти каждый восьмой трудоспособный россиянин косвенно причастен к преступным схемам. Мошенники вывели из оборота 200 млрд рублей, но, по оценкам, реальный ущерб достигает триллиона, а число преступлений перевалило за миллион.
Незавидная судьба у дропа: жизнь между молотом и наковальней. Жертвы, потерявшие деньги, ищут справедливости и любые способы их возврата. И здесь закон – обоюдоострый меч. По статье 1102 ГК РФ дроппер обязан вернуть всё – от украденной суммы до морального ущерба. Суды в 99% случаев на стороне истцов, но загвоздка в другом: как найти ответчика? Лайфхак от юристов: подайте иск к банку, который раскроет данные получателя. Кажется, победа близка… но иллюзорна. Деньги уже растворились в «чёрной дыре» криминала, а сам дроп чаще всего маргинал или студент с пустым кошельком. С доказательствами вины дропа проблем не будет.
В марте 2025 года Госдума приняла закон по противодействию киберпреступности и созданию единой антифрод-системы в цифровом архиве которой навечно сохранятся данные дропов: карты, биометрия, голос. Это как клеймо пирата, которое выжгли калёным железом, и его не смыть. Кстати, в законе содержится ещё около 30 различных мер по противодействию киберпреступности, например механизм «второй руки»: банку потребуется дополнительное согласие уполномоченного лица для подтверждения перевода денег. Напомню, что закон вступает в силу менее чем через два месяца – 1 июля 2025 года.
Но цифровой архив – начало первого круга ада… Криминал чёрные дела даже бывшего дропа может вспоминать регулярно. Через 10–30 лет бывший студент, ставший бизнесменом или чиновником, получит «письмо счастья» от криминала: «Помнишь, как был дропом?» Крах репутации – цена одного неверного шага.
А общество расколото. Одни кричат «стрелять!», видя в дропах соучастников зла. Другие жалеют – «спасать!», веря в их невиновность. Но правда, как всегда, где-то посередине. Дроп – и жертва, и инструмент. Его трагедия в том, что даже раскаяние не стирает цифровой след. Единственный выход для дропа – бежать из этой игры. Вернуть деньги, затерянные в лабиринтах криминала, почти невозможно. Но можно остановиться сейчас, пока антифрод-система не превратила жизнь в цифровой кошмар. Как говаривал Шекспир: «Весь мир – театр, и люди в нём – актёры». Дропперу же пора спешить сойти со сцены, пока занавес не упал навсегда, превращая криминальный рай дропов в вечную преисподнюю.
