Суровый климат в нашей стране все последние годы почему-то всегда представляется как некое форс-мажорное обстоятельство. Буксировка буровой платформы «Кольская», обернувшаяся трагедией, застрявшее во льдах у берегов Антарктиды российское рыболовецкое судно «Спарта» – что это? Неожиданность? Стечение обстоятельств? Или всё же халатность, отсутствие должного финансирования? Практика показывает, что подобных катастроф могло бы быть значительно меньше, если хоть немного усилить внимание к погодным условиям, то есть к сводкам погоды.
К сожалению, катастрофы вроде той, что 18 декабря случилась при буксировке «Кольской», в нашей стране происходят с пугающей регулярностью. Не далее как в начале текущего года вся страна следила за судьбой сразу нескольких судов, попавших в ледовый плен в Сахалинском заливе. В общей сложности численность их экипажей превышала 500 человек. Спасти всех так и не удалось. Летом очередная трагедия на воде – затонувший теплоход «Булгария». И, наконец, два недавних происшествия: «Спарта» и «Кольская». И это не считая засухи 2010 года, в результате которой в России погибла значительная часть урожая, ледяного дождя в конце декабря прошлого года, не говоря уже об урагане, обрушившемся на столицу ещё в 1998 году, о котором сегодня, похоже, многие успели подзабыть.
Сотен человеческих жертв и миллиардов рублей финансовых убытков можно было бы избежать, не будь столь самонадеянного безразличия к погодным условиям. Напомним, что, например, капитан «Булгарии» предупреждал своё руководство о возможном шторме, которого ветхое судёнышко может просто не выдержать, а потому не хотел идти в рейс. Тяжёлые погодные условия сегодня являются одной из главных версий и аварии «Кольской».
Развитие так называемой экономической метеорологии – исследований, просчитывающих влияние природных условий на экономические потери, могло бы исправить ситуацию. Однако об этом направлении в нашей стране пока даже речи не идёт. Как заявил на днях директор Гидрометцентра России Роман Вильфанд, у его ведомства даже нет «полной и достоверной информации об экономических последствиях погодных условий». «Было бы хорошо, чтобы эта информация до нас доводилась. Экономическая метеорология сейчас активно развивается, и в этом направлении существует ряд интересных аспектов, но мы не всегда располагаем этими данными», – посетовал главный метеоролог страны.
Впрочем, зачастую метеорологическими сведениями предпочитают попросту пренебрегать, рассчитывая таким образом снизить возможные издержки. На практике, правда, всё выходит с точностью до наоборот. Причём «издержки», к сожалению, оказываются не только чисто экономическими. Яркое подтверждение того – недавняя трагедия на буровой платформе «Кольская». Вопрос, можно или нельзя было буксировать платформу в сложившихся погодных условиях, была ли предоставлена полная и достоверная информация о возможном шторме, при расследовании обстоятельств гибели платформы вышел на первый план. И это не случайно. По одной из версий, заниматься буксировкой платформы именно сейчас было очень опасно из-за неблагоприятного сезона. Кстати, именно нагрянувший шторм повредил трос, которым «Кольская» была привязана к буксировавшему её ледоколу «Магадан». И именно это привело в итоге к потере устойчивости и опрокидыванию платформы. Именно из-за шторма люди, успевшие надеть спасательные гидрокостюмы, так и не смогли прыгнуть в шлюпки. Всего на борту «Кольской» находилось 67 человек: к моменту подписания номера в печать, только 14 из них были спасены. В ходе операции спасателям также удалось поднять 17 тел.
Гендиректор компании «Арктикморнефтегазразведка» (АМНГР) Юрий Мелехов уже успел заявить, что все необходимые документы для буксировки были оформлены должным образом, а сама платформа прошла капитальный ремонт в феврале текущего года. Дальше, правда, первые лица АМНГР начинают откровенно «путаться в показаниях». В частности, и.о. главного инженера АМНГР Леонид Бордзиловский заявил, что ими был получен благоприятный прогноз на пять дней и что нагрянувший шторм оказался «внезапным изменением». Интересно заметить, что глава компании Юрий Мелехов при этом настаивает на том, что об «ухудшении погоды знали заблаговременно. Вопрос о прогнозе погоды оказывается отнюдь не праздным: ведь, если свежеотремонтированная платформа буксировалась в прекрасную погоду и вдруг откуда ни возмись нагрянул шторм, получается, что виноватых нет. Форс-мажор. Если же неблагоприятный прогноз всё же был получен, но платформу решили всё равно буксировать, тогда речь идёт уже об уголовном преступлении.
Впрочем, даже если удастся доказать, что решение о буксировке «Кольской» было принято при наличии неблагоприятного прогноза погоды, отнюдь не очевидно, что за этим последуют сколько-нибудь значительные санкции. Красноречивый пример подобного пренебрежения погодными сводками – застрявшие в конце прошлого года в Сахалинском заливе траулер «Мыс Елизаветы» и научно-исследовательское судно «Профессор Кизеветтер», о которых писала «Наша Версия». Во-первых, по свидетельству специалистов, Сахалинский залив по всем характеристикам считается самым суровым районом Охотского моря. Об этом известно всем местным рыбакам, и они стараются не заходить туда без крайней необходимости. Но, как удалось тогда разузнать «Нашей Версии», скорее всего застрявшие суда просто пытались укрываться в заливе от шторма, а капитаны просто не имели подробной ледовой информации.
Вопрос – почему. «Сегодня ледовая разведка ведётся при помощи спутников. Это спутники оптического диапазона и спутники, производящие радиолокационную съёмку. С помощью последних можно получать ледовую информацию вне зависимости от облачности. Но она не для общего пользования и предоставляется на платной основе, – рассказал «Нашей Версии» руководитель отдела ледового режима и прогнозов Арктического и антарктического научно-исследовательского института Евгений Миронов. – Так, если обычный снимок из космоса сегодня стоит около тысячи рублей, то радиолокационный в зависимости от детализации – уже 2–4 тыс. долларов. Наши судовладельцы предпочитают на такой информации экономить».
Другими словами, выходит, что получение подробной и наиболее точной метеорологической информации нередко оказывается исключительно личным желанием судовладельца: хочу покупаю – хочу экономлю. Кстати, не исключено, что именно из-за отсутствия чётко прописанных норм, в которых говорилось бы, какая именно метеорологическая информация обязательна в подобных случаях, расследование о крушении «Булгарии» фактически так и закончилось ничем. А слова капитана о том, что выходить на теплоходе в небольшой шторм было опасно, до сих пор представляют лишь как частное мнение, и не более того.
Кстати, на прошлой неделе метеорологи уже озвучили прогноз о том, что в столичном регионе вновь могут пройти ледяные дожди, подобные тем, которые жители Москвы и Подмосковья наблюдали ровно год назад – аккурат в последних числах декабря. Наверное, ещё многие помнят, что последствия ледяных дождей оказались по истине катастрофическими: обрывы линий электропередачи, фактически транспортный коллапс в аэропорту Домодедово и многое другое.
Очевидно, однако, что некоторых негативных последствий ледяных дождей с лёгкостью можно было бы избежать, знай мы о них заранее. К примеру, можно было заранее подготовиться к возможным перебоям с электричеством, что автоматически сделало бы невозможным транспортный коллапс в аэропорту Домодедово. Но похоже, что негативный опыт прошлого года ничему не научил столичных чиновников: несмотря на ещё неделю назад озвученный прогноз о предстоящих ледяных дождях, никаких заявлений со стороны чиновников о проведении соответствующей подготовки пока сделано так и не было.
Кстати, если не избежать, то хотя бы минимизировать последствия засухи 2010 года, в результате которой погибла значительная часть урожая, тоже было возможно, если бы синоптики изначально расстарались с предоставлением более чётких прогнозов.
Как, возможно, многие помнят, жарким летом 2010 года они не уставали повторять: ещё неделька-другая, и жара пойдёт на спад. Затем пошли разговоры об аномальном циклоне, который из-за «аномальных обстоятельств» завис над территорией Центральной России. Всё это помимо того, что доставило много неудобств простым гражданам, ещё и помешало вовремя скорректировать прогнозы на будущий урожай. В результате из правительства то и дело доносились заявления: сначала о том, что большая часть урожая погибла, потом – что и того, что осталось, вполне хватит, чтобы «прокормить» страну. Итог подобных метаний известен: розничные цены на продукты питания в 2010 году только в августе повысились как минимум на 20%.
Экономический ущерб, который наносится экономике от неправильных прогнозов погоды или от пренебрежения ими, подсчитывать не принято. Статистические данные были приведены только один раз в 2005 году, поскольку тогда, по словам руководства Росгидромета, на страну обрушилось рекордное количество (361) опасных погодных явлений, 50 из которых оказались непредусмотренными. Тогда же чиновники и обнародовали цифру экономического ущерба от подобных катаклизмов: 13,9 млрд рублей.
Отсутствие подсчитанного экономического ущерба – понятно. Ведь если из года в год начать обнародовать миллиарды рублей убытков, допущенных из-за пренебрежения прогнозом погоды или из-за ошибки метеорологов, то отвечать за это придётся скорее всего чиновникам, а не синоптикам, которые, возможно, и допустили ошибку в расчётах. В этом смысле показателен пример 2006 года, случившийся в Волгоградской области: тогда синоптики напророчили, что уровень воды в Волге весной будет подниматься, из-за чего местная ГЭС начала спускать воду из водохранилищ. Но прогноз не сбылся, в результате чего в области случилась засуха. Обнародованные цифры экономического ущерба тогда составили порядка 18 млрд рублей. Тогда же независимые эксперты подсчитали: неточности прогнозов погоды ежегодно обходятся федеральному бюджету в 60 млрд рублей. Сколько же стоит государству ещё и пренебрежение загодя выданными точными прогнозами, не взялись подсчитать даже независимые аналитики.
При этом предъявить какие-либо претензии в судах к синоптикам практически невозможно. Ведь прогнозы погоды, особенно если речь идёт о долгосрочном варианте, изначально допускают вероятность неких неточностей. Между тем чиновники уже не один раз предлагали ввести какие-нибудь санкции для синоптиков, постоянно «лажающих» с погодой. С таким заявлением, например, ещё в 2005 году выступал тогдашний мэр Москвы Юрий Лужков, предложивший ввести специальные штрафы. Градоначальника тогда возмутил неожиданно свалившийся на столицу снегопад, с которым коммунальные службы никак не могли справиться. Впрочем, вина синоптиков в данном случае не очевидна: снегопад случился 28 января, то есть в разгар зимы. Не исключено, что городские коммунальные службы просто не были должным образом подготовлены к суровым климатическим условиям.
В прошлом году тему об ответственности синоптиков поднял глава МЧС Сергей Шойгу в ходе своего выступления в Совете Федерации. Министр отметил, что его ведомству неверные прогнозы нередко влетают в копеечку: в частности, если выдаётся прогноз о надвигающемся шторме или ещё каком-нибудь подобном катаклизме, МЧС вынуждено активизировать множество ресурсов, чтобы максимально минимизировать ущерб. Правда, конкретных цифр финансовых потерь подобной мобилизации Шойгу так и не озвучил. «Когда какая-то организация берёт за свой товар деньги, она должна отвечать за качество товара. Это же касается и Росгидромета», – негодовал министр по чрезвычайным ситуациям.
Кстати, попытки привлечь синоптиков к ответственности предпринимались и частными лицами. Несколько лет назад жители Ульяновской области пытались подать на метеорологов в суд за неверный прогноз. Но у простых граждан шансов получить какое-то возмещение ещё меньше, чем у государственных структур. «Теоретически можно обратиться в суд с заявлением о возмещении морального вреда за неверный метеопрогноз. Скорее всего истцу либо сразу откажут в рассмотрении дела, либо процесс будет проигран, – рассуждает Михаил Аншаков из столичного общества защиты прав потребителей «Общественный контроль». – Здесь нельзя прибегнуть даже к закону о защите прав потребителей, так как эти права распространяются только на платные услуги. Договор о предоставлении прогноза между гражданами и Гидрометцентром не заключался. Следовательно, сообщение метеобюро – это не услуга. Само понятие прогноза предусматривает определённую погрешность. Так что с юридической точки зрения у граждан претензий быть не может».
Кстати, в аналогичной ситуации, похоже, находятся и жители других стран. Например, несколько лет назад скандал из-за ошибки метеорологов разгорелся в Венгрии. Тогда синоптики наобещали, что лето будет дождливое и холодное, однако вопреки прогнозу погода в стране тогда стояла жаркая и засушливая. И всё бы ничего, но история эта происходила в июле – традиционном месяце отпусков. Многие венгры, узнав о том, что погода в июле будет плохая, предпочли перенести время законного отдыха и в результате оказались запертыми в городах в душных квартирах. Очевидно, что публичные извинения национальной метеорологической службы для жителей страны в тот год явились слабым утешением.
Впрочем, сами метеорологи нападки на себя воспринимают спокойно, ссылаясь на то, что абсолютно точный прогноз погоды невозможно создать в принципе. «Ограничение точности прогнозов определено в заявлении Всемирной метеорологической организации, которая работает под эгидой ООН... Неопределённость прогнозов с каждым десятилетием будет уменьшаться, но ни через десять, ни через тысячу, ни через миллион лет абсолютно точными прогнозы погоды не будут — это связано с невозможностью абсолютно точного определения начальных характеристик атмосферы», – резюмирует Роман Вильфанд.
