К сожалению, подводные лодки гибнут и в мирное время. После окончания Второй мировой войны такое происходило в советском, американском, французском, израильском флотах. Причины, вызвавшие эти катастрофы, разные. Чаще всего – человеческий фактор. В этой статье мы расскажем о гибели в 1956 году на Балтике подводной лодки М-200 «Месть».
Советские «малютки»
В 30-е годы ХХ века советская военно-морская доктрина отводила подводным лодкам особую роль. Их строили в больших количествах. Мало кто знает, но по количеству подводных лодок на начало Второй мировой войны – 212 единиц - СССР занимал второе место в мире. Уже во время войны Германия и США организуют массовое строительство подводных лодок. По советской классификации тех лет лодки делились на малые, средние, большие и подводные минные заградители. Средние и большие лодки, в зависимости от проекта, обозначались разными буквами, а все проекты «малюток» имели общее обозначение – букву М и порядковый номер. Предназначались они для обороны своего побережья, портов и военно-морских баз. Конструкторы обобщили опыт эксплуатации трех предыдущих проектов малых подводных лодок (серий VI, VI-бис и XII), и разработали проект усовершенствованной «малютки». В результате такой работы появился проект малой лодки XV серии (проект 96). Подводное водоизмещение лодки составляло 350 тонн, длина 50 метров. Дальность плавания в надводном положении 3 000 миль - около 5 500 км. Все «малютки» предыдущих проектов имели один гребной вал и были вооружены двумя носовыми торпедными аппаратами. Лодки XV серии имели два гребных вала – и, соответственно, два гребных винта, и были вооружены четырьмя 533-мм торпедными аппаратами – два в носу лодки и два в корме. Экипаж – 28 человек. Головная «Малютка» этого проекта была заложена 31 марта 1940 года в Горьком (ныне Нижний Новгород), а 4 февраля 1941 года была спущена на воду. Начавшаяся война изменила производственные планы судостроительного завода. Два года новая лодка стояла у достроечного пирса. Только 20 марта 1943 года над лодкой подняли военно-морской флаг. Она получила номер – М-200, и очень необычное для советского и российского флота название – «Месть». Такое необычное имя было присвоено по просьбам вдов подводников и жителей Горького. М-200 была переведена на Север и 19 октября 1943 года включена в состав Северного флота. Лодка участвовала в боевых действиях, на её счету два потопленных немецких транспорта.
После окончания Второй мировой войны, в июле 1945 года, на специальном железнодорожном транспортере лодка была перевезена в Ленинград и вошла в состав Балтийского флота. Забегая вперед, скажем, что проект 96 был последним проектом советских малых подводных лодок. Их строительство велось до 1953 года. Всего было построено 58 лодок XV серии (проект 96). Кроме советского флота они служили в ВМФ Египта (одна лодка), ВМФ Болгарии (три лодки), ВМФ Китая (четыре лодки), и в ВМФ Польши (шесть лодок). Отвлекаясь от темы, скажем, что с 1980 по 1987 годы в СССР были заложены три, а построены две малые лодки специального назначения МС-520 и МС-521 (МС-518 не достроена) проекта 865 шифр «Пиранья». Но они были лодками для боевых пловцов, а это совсем другая история.
По сообщениям властей сектора Газа, из-за ошибок, допущенных при сбросе гуманитарных грузов с самолётов в разных точках анклава, погибли 18 местных жителей.
На Балтике. Новый командир
М-200 была включена в состав 157-й отдельной бригады подводных лодок. В ноябре 1956 года в бригаде произошел досадный инцидент, который потом имел трагическое продолжение. Командир М-200 капитан-лейтенант Борис Родионов заснул в ночном поезде Таллин – Палдиски. Спящего офицера заметил патруль, его разбудили и доставили в комендатуру. От командира пахло алкоголем. В то время на флоте бушевала очередная антиалкогольная компания, и делу сразу дали ход. Командир «двухсотки» попался как нельзя кстати. Родионова от командования лодки отстранили, а в вышестоящий штаб ушла бумага с просьбой назначить на М-200 нового командира.
Для Родионова было невыносимо больно узнать о гибели своего экипажа. Через некоторое время Борис Родионов будет восстановлен в должности командира. Он станет командиром одной из лучших подводных лодок на флоте. Но это будет другая лодка и другой экипаж. Если бы он был на мостике 21 ноября… Но история не знает сослагательного наклонения.
Новым командиром М-200 назначили капитана 3 ранга А.С. Шуманина. Он только что окончил специальные офицерские классы подводников в Ленинграде, а до этого служил на средних подводных лодках типа Щ и С. Как только новый командир прибыл на лодку, командование поставило ему задачу на переход из Палдиски в Лиепаю.
Для понимания происходящего здесь необходимо сделать небольшое отступление. База в Палдиски очень рано замерзала, поэтому было принято решение о переводе подводных лодок в Лиепаю, которая являлась незамерзающей базой. Это позволяло экипажам лодок заниматься боевой подготовкой и в зимнее время. Три лодки должны были выйти вместе 12 ноября, а М-200 задержали до прибытия нового командира. После прибытия Шуманина утром 21 ноября М-200 вышла на контрольное размагничивание. После этого лодка была бы готова к переходу. Так как новый командир еще не имел навыков управления лодками этого проекта, на борту находился начальник штаба бригады капитан 2 ранга Штыков.
Катастрофа
В 19-00 по местному времени М-200, закончив измерения магнитного поля, взяла курс на Палдиски через Суурупский пролив. Приближалось темное время суток, но погода была благоприятной. На море был практически штиль, видимость была хорошей, на небе – небольшая облачность. М-200 шла по фарватеру со скоростью почти 12 узлов. После смены вахты, вахтенным офицером заступил лейтенант Макаров, который еще не имел допуска к самостоятельному несению вахты. В 19-45 вахтенный сигнальщик доложил об обнаружении в четырех милях впереди лодки огней встречного корабля. Радиолокационных станций тогда на советских лодках еще не было, тем более, что М-200 была построена еще во время войны. Огни принадлежали эсминцу проекта 30-бис «Статный», идущий навстречу со скоростью 22 узла – почти 41 км/ч. Забегая вперед скажем, что эсминец обнаружил «малютку» на дистанции в семь миль.
В конце 30-х годов советскими конструкторами был разработан проект эсминца нового поколения – проект 30. По довоенным планам планировалось построить 30 таких кораблей. Головной эсминец «Огневой» успели достроить в 1944 году, и формально он участвовал в Великой Отечественной войне. После окончания войны стало понятно, что строящиеся корабли надо дорабатывать. Проект улучшили, и 10 уже заложенных эсминцев достроили по проекту 30К. Однако, этот проект уже не совсем удовлетворял военных моряков, и проект переработали еще раз. По переработанному проекту 30-бис было построено 70 эсминцев, которые стали «рабочими лошадками» первого этапа «холодной войны». Эсминцы проекта 30-бис служили в ВМФ СССР, Египта, Индонезии и Польши.
В момент обнаружения эсминца на мостике находился капитан 2 ранга Штыков. Так получилось, что в этот момент Штыков вызвал на мостик нового командира лодки, капитана 3 ранга Шуманина, чтобы он его подменил – начальник штаба бригады планировал спуститься вниз на ужин. Штыков проинструктировал Шуманина о том, как нужно разойтись с эсминцем. На мостике остался командир, не имеющий допуска к самостоятельному управлению лодкой, и вахтенный офицер, не имеющий допуска к самостоятельному несению вахты.
Французским властями пришлось избавиться от крупной партии денег из-за неправильного дизайна. Речь идёт о 27 миллионах монет достоинством 10, 20 и 50 центов.
По всем правилам навигации лодка должна была расходиться с эсминцем левыми бортами. Но Шуманин почему то решил, что расходится надо правыми бортами, и дал команду рулевому на поворот влево. Почему капитан 3 ранга дал такой приказ – необъяснимо. Но такой роковой выбор он сделал. В 19-48 «Статный» подходя к бую №1 Суурупского канала, скорректировал свой курс, чтобы разойтись левыми бортами, как и предписывали правила, но в этот момент «малютка» совершила свой роковой маневр. Но даже в этом случае можно было избежать столкновения. Лодка должна была или ещё раз изменить курс, или просто остановиться и пропустить эсминец, но Шуманин, полностью потеряв ориентировку в темное время – напомним, РЛС на лодке не было – вместо команды «Полный назад» дал команду «Лево на борт». До эсминца было всего 4 кабельтова – около 750 метров. М-200 подставила свой борт под кованый форштевень эсминца. Командир эсминца дал самый полный назад, но было уже поздно. Лодка после столкновения затонула через 6 минут. В воду она ушла почти вертикально, поэтому глубина над носовым отсеком лодки была всего 34 метра. Эсминец остановился, спустил шлюпку и подобрал с воды 6 человек – тех, кто во время столкновения находились на мостике лодки. Среди спасенных был командир лодки капитан 3 ранга А.С. Шуманин. Еще двоих моряков, находившихся на мостике, спасти не удалось.
Трудная спасательная операция
Через 7 минут после столкновения оперативный дежурный Северо-Балтийского флота получил доклад о случившимся. С 1946 по 1955 годы организационно Балтийский флот был разделен на два: Северо-Балтийский - 8-й флот, и Южно-Балтийский - 4-й флот По Таллиннской военно-морской базе была объявлена тревога и готовность к выходу в море спасателей. Первым к «Статному» подошел находившийся в дозоре большой охотник БО-185 проекта 122-бис. С него увидели и подняли на борт всплывший с лодки аварийный буй. С помощью буя была установлена связь с подводниками, которые находились в первом отсеке. Они доложили, что кормовые отсеки затоплены, в первом отсеке находятся 6 человек.
Только в 04-00 22 ноября руководство спасательными работами взял на себя командир 405-го отдельного дивизиона спасательных судов капитан 1 ранга Кривко, который прибыл в район аварии на спасательном судне «Арбан». В 13-00 руководство принял на себя начальник аварийно-спасательной службы АСС Балтийского флота инженер-полковник Михайлов, прилетевший из Калининграда. Первоначально планировалось закрепить буксирный трос за носовую часть лодки и перетащить её под водой на десятиметровую глубину, чтобы подводники вышли из лодки в более простых условиях. Закрепить буксирный трос должны были водолазы с водолазного морского бота ВМ-11. В 23-57 с него спустили первого водолаза. Тем временем состояние подводников ухудшалось - в отсеках лодки увеличивалась процентное содержание углекислоты. Кроме этого, в лодку продолжала поступать вода. В связи с ухудшением состояния подводников, было решено, не дождавшись закрепления буксирного троса, подавать в лодку воздух по специальному шлангу. Из первого отсека сообщили, что дышать стало легче. Подводники оставались в гидрокомбинезонах. По решению командующего флотом, начали проводиться работы по подъёму лодки с помощью 250-тонного плавкрана и 75-тонного килектора. Одновременно стали готовиться к выводу подводников из лодки под водой. Погода ухудшилась. Были прерваны все работы кроме подготовки к выходу подводников из лодки. Поднимать подводников, вышедших из лодки, должно было спасательное судно «Пулково». Но из-за налетевшего шквала был порван телефонный кабель, обеспечивающий связь с М-200. Подводники остались без связи. Водолазам пришлось протягивать новый телефонный кабель. Попытки водолазов с ВМ-11 закрепить под водой буксирный трос успехом не увенчались. Тем временем к месту аварии прибыло еще одно спасательное судно – «Чугуш». Его водолазы так же присоединились к работам. При перешвартовке ВМ-11 снова был оборван телефонный кабель. Связь с лодкой была потеряна вновь. Как оказалось, навсегда. После того, как погодные условия улучшились, водолазы с «Пулково» снова ушли под воду. Их задачей было как можно быстрее найти М-200 и протянуть новый телефонный кабель. Искали лодку три часа. Только в 03-47 23 ноября М-200 была обнаружена. При осмотре входного люка первого отсека водолаз обнаружил, что верхняя крышка люка открыта, а в самом люке находится мертвый подводник, одетый в гидрокомбинезон, включенный в индивидуально-спасательный аппарат и имеющий рядом с собой аварийно-спасательный буек. Только тогда стало ясно, что надеяться на спасение кого-либо уже поздно. М-200 стала братской могилой своему экипажу. Вероятнее всего, потеряв связь, подводники решили выходить из лодки самостоятельно. Но первый подводник был настолько обессилен, что застрял в люке.
Стало известно, что на этой неделе в Афганистане арестовали нескольких женщин, которые носили неправильный хиджаб. Это первый подобный случай в стране.
После доклада водолазов спасательные работы были прекращены. К этому моменту над местом трагедии находился целый флот: крейсер «Жданов», тральщики БТЩ-812, БТЩ-131, БТЩ-109, БТЩ-705, РТЩ-251, спасательные суда «Чугуш», «Трефелев», «Арбан», «Пулково», «Сигнал», «Гутон», «Пидан», килектор КИЛ-5, водолазный бот ВМ-11, подводные лодки М-214 и С-348, два плавкрана, буксиры и другие суда. Для подъема лодки из Кронштадта вышло судоподъемное спасательное судно «Коммуна». Об истории этого уникального судна смотри статью «Судьба старпома». Через шесть дней водолазы с «Коммуны» завели стропы под лодку и спасатель поднял «М-200. Через несколько часов после подъёма «Коммуна» пришла в Таллин. Там ночью из лодки были вынуты тела подводников. Через несколько дней состоялись похороны.
Суд и поиск виновных
В Палдиски начала работать комиссия. Она признала виновным командира подводной лодки и командира эсминца. Командира эсминца «Статный» капитана 3 ранга Савчука обвинили в запоздалых неэнергичных мерах по предотвращению столкновения. В суде добавился третий обвиняемый – командир 157-й бригады подводных лодок, куда входила М-200.
Но никто не рассматривал ход проведения самой бездарной спасательной операции в истории советского военно-морского флота. Оставшиеся в живых после столкновения подводники неоднократно просили разрешения на самостоятельный выход из аварийной лодки. Им это запрещали. Никто за такие решения ответственности не понес.
Обоих командиров приговорили к трем годам в лагерях общего режима. Приговор командиру эсминца вызвал такое возмущение на флоте, что офицеры 32-й дивизии крейсеров (в неё входил «Статный»), демонстративно взяли на содержание семью Савчука. Это была открытая демонстрация. Не забывайте, все происходило в 1956 году. Через полтора года Савчук был освобожден, восстановлен в звании, дослужился до капитана 1 ранга. На пенсию он ушел командиром подразделений вспомогательных судов Балтийского флота.
Заключение
Эсминец «Статный» продолжал служить на Балтике. В конце 1957г. он обеспечивал охрану атомного ледокола «Ленин» во время ходовых испытаний в Балтийском море. Списан эсминец в 1982 году.
После распада СССР Палдиски стал эстонским городом. Но там остались жить многие офицеры-пенсионеры. Мемориал морякам М-200 сохранялся в должном виде. В 2007 году подводников перезахоронили на городском кладбище Палдиски из-за расширения порта.
