Глеб Павловский: вертикаль власти без денег недорого стоит

Президент Фонда эффективной политики, политтехнолог и ведущий телепередачи «Реальная политика» Глеб Павловский — самый высокопоставленный советник в России. Он даёт советы Кремлю и лично президенту Путину. А ведь когда-то Глеб Олегович был диссидентом... Ещё в 70-х после первого знакомства с КГБ (распространял «Архипелаг ГУЛАГ») он был вынужден из преподавателя истории переквалифицироваться в столяры. В 80-х продолжал свою «антисоветскую деятельность», после ареста в 1982-м получает сравнительно мягкий по тем временам приговор: ссылку. Работает кочегаром и маляром в Коми АССP. К началу перестройки он одинаково чужд и власти, и обломкам российского диссидентского сообщества. Перелом наступает на рубеже 90-х годов, когда Павловский наконец востребован: он становится главным редактором журнала «ХХ век и мир», организует первое негосударственное информагентство «Постфактум». В 90-е за ним прочно закрепляется репутация одного из отцов-основателей российского PR и мастера политтехнологий. Корреспондент «Версии» встретился с этим непростым человеком.

– Глеб Олегович, чем вам запомнился прошедший год в политической жизни России?

— Это был сложный год для России, а особенно для президента. Но приятные сложности — катастроф не было, страна богатела. Первый почти мирный год на Кавказе. Революциями трясло других, а не нас. Вес России в мире вырос, но пришлось задуматься, как всем этим добром распорядиться — теми ресурсами и глобальным влиянием, которые так легко исчезают. Вертикаль власти без денег недорого стоит, как, впрочем, и деньги без власти. Владимир Путин воспользовался этим моментом для попытки вести осмысленную политику. Национальные проекты — это осмысленные политические цели, под которые есть и ресурсы, и власть, и политическая воля.

— Ваши политические прогнозы известны своей точностью. Что нас ожидает в следующем году?

— Мы, увы, демократия, и нашей политикой управляет четырёхлетний избирательный цикл, точнее цикл «4+4» — восьмилетний, поскольку обычно президент остаётся на второй срок. Каждые восемь лет основная политическая драматургия повторяется. 2006 году примерно соответствует 1998 — последний предвыборный год. Тогда, в 1998 году, в России президент снял премьера, была массовая атака на президента, «рельсовая война», и дело закончилось дефолтом. К концу года у Ельцина появился равносильный ему противник — Примаков. Я не думаю, что и в 2006 году нас ждёт дефолт (для этого нет экономических предпосылок). Или что непременно сменят Михаила Фрадкова: правительство активизировалось, хотя в его работе есть очевидное запаздывание.

— Если правительство недостаточно эффективно работает, почему президент его не распустит? Серьёзный кадровый голод?

— Проблемы с кадрами как раз нет, президент научился двигать людей по горизонтали! Но снимать премьера наугад — зачем это? Пусть все себя покажут, на что способны. Но цикл себя всё равно покажет. В 2006 году будут и попытки покачнуть Россию, осадить опасно для многих усиливающегося Путина, быть может, даже «ударить» президента в спину, создав провокации и массовые беспорядки, наподобие «рельсовой войны». Но за этим будут стоять, конечно, не декоративные оппозиционеры. За этим будут стоять тихие господа, не имеющие никаких политических принципов. Главное для них — деньги, и эти господа от операции «Россия без Путина» хотят получить максимальную прибыль.

— Назовите хоть одно имя.

— Например, Борис Абрамович Березовский. После «оранжевой революции» на Украине он объявил новой власти, что истратил на них $23 млн., думаю, не своих, и потребовал для себя, как пишет киевская пресса, $4 млрд. и должность министра. С переворота в России они захотят получить больше, ведь это крупная финансовая операция. Считают, что раз это вышло один раз в 1991 году, значит, будет и во второй. За всем этим стоят отдельные частные лица, увы, бывшие или нынешние российские граждане.

— А кто мешает тому же Березовскому или другим олигархам вернуться в политику не через союз с какими-то Лимоновыми, а поддержав кого-либо из потенциальных преемников?

— Им нужен кто-то свой, скрыто от них зависимый. А Путину не нужен преемник в ельцинском смысле слова — чтобы заслониться им от избирателя. Владимир Путин подойдёт к выборам сильным президентом и признанным общенациональным лидером. Главой нашего государства может быть только сильный президент, эту роль нельзя ослаблять. Владимир Владимирович не допустит, я бы сказал, «розыгрыша короны Российской империи» и попыток подвинуть себя «преемником».

— Для того чтобы в стране был сильный президент, надо ли ослабить его конкурентов? Например, лидера партии «Родина» Дмитрия Рогозина...

— Не смешите меня. Дмитрий Олегович не конкурент. Рейтинг Рогозина в лучшем случае в два раза ниже рейтинга партии «Родина». Вот если Путин решит избираться в Мосгордуму, Рогозин ещё сможет с ним конкурировать, но я не предвижу таких планов у нашего президента.

— А Касьянов может быть конкурентом, создав коалицию демократических сил?

— Если он и сможет создать коалицию, то только аппаратную и объединить лишь руководителей департаментов, их замов, референтов и секретарш. Но и то в случае, если власть допустит раскол государственного аппарата, как Кучма на Украине. Путин такого не допустит. Максимум возможного для Касьянова — это его личный фан-клуб, но его в Госдуму не проведёшь.

— Почему в России нет сильных, ярких лидеров? Ну, разве только Жириновский...

— Жириновский, я бы сказал, это такой местоблюститель. Подвижная заставка: «Здесь могла бы быть ваша политика». Но политики нет.

Знаете, бывает, что аудитория собралась на концерт, а труппа задерживается. Тогда вместо неё кого-нибудь выпускают на сцену, чтобы публика не побила организаторов и не разгромила театр. Жириновский занимает место политиков, которые пока ещё не пришли. Но они придут и будут благодарны Жириновскому за то, что он так долго держал внимание аудитории.

— А где сейчас эти новые, они, что, из воздуха «соткутся»?

— Новые политики ещё не подъехали — «пробки»! Движение так организовано, что конкуренты просто не могут «доехать». Я реально вижу людей, способных на большее, чем их собственный бизнес или их муниципальные интриги. Но повсюду над ними висит аппаратный «потолок» из бывших, из фан-клуба Михаила Касьянова*, и претендентам приходится ждать. Молодёжь нужно двигать, но пока этого не получается. Хотя самые верхние эшелоны, как в 30-е годы, не заполнишь молодыми комиссарами. Но среднее звено нужно обновлять. Какие-то загадочные люди заняли этот средний уровень управления и его держат. Чтобы сдвинуть их с места, нужно расшевелить верхний уровень. Владимир Путин как раз и шевелит кадры и одновременно открывает ярмарки вакансий, например в «Единой России». Но медленно и с большой опаской.

— А зачем нам, по сути, однопартийная система из «едроссов»?

— Потому что ни у кого нет воли и сил на вторую партию. Два года назад Владимир Путин говорил Геннадию Андреевичу Зюганову, что есть традиции русской социал-демократии, что простаивает левый фронт, а Зюганов до сих пор сидит, скукоживается и не уступает место молодым. Так что своего рода однопартийность создана не в последнюю очередь самими конкурентами «Единой России».

А с другой стороны, есть правило, когда в разных государствах мира (Италии, Японии, Мексике) одна сильная партия преобладает над другими, то такие партии удерживают позиции, как правило, два избирательных цикла. Если «Единая Россия» не наделает глупостей, у неё есть все шансы набрать большинство голосов и в 2007, и в 2011 году.

— Но у народа много претензий к «Единой России» уже сейчас. Одна монетизация льгот чего стоит!

— Народ предъявляет свои претензии к ней как к действующей партии власти и при этом другой власти не хочет. Какие есть альтернативы? Если коммунисты будут и дальше «жевать сопли», есть вероятность того, что в парламенте окажется какая-нибудь Партия пенсионеров.

— Каковы шансы демократов, прошедших в Мосгордуму? Есть у них перспектива вернуться в Государственную думу?

— Как они преодолели семипроцентный избирательный барьер, одному богу известно, я свечку не держал. Если они попытаются играть в эти странные игры на общероссийском уровне, то в парламент точно не попадут. А в роли популистов у них всегда найдутся конкуренты посильнее.

— Почему у нас партии создаются сверху? Можно и по-другому, наверное, как раньше.

— Нельзя. Из людей эту предприимчивость выбили. Все 90-е годы российские партии гнобили и никуда не пускали, а для блезира они существовали в Госдуме, как в отдельно отгороженном Сухумском обезьяннике. Кончилось выборами 1999 года, когда партии не смогли предложить стране реальные президентские кандидатуры. Все сильные фигуры — Путин, Примаков, Лужков — выдвигались не партиями.

Теперь Путин насаждает партии, как Екатерина картошку. Он заставляет партии создавать региональные отделения. Но этого никто не хочет делать, и многие показывают дутые списки с фиктивной численностью на местах. У меня создалось впечатление, что, кроме «Единой России», в этой стране никто не хочет власти. Это единственная партия с большим потенциалом.

— Кремль поддержит кандидатуру Александра Лукашенко на предстоящих президентских выборах в Белоруссии?

— Белоруссия — наш союзник. Россия не ведёт двойной игры с Белоруссией. Мы желаем белорусскому президенту добра и успеха. Но мы не всегда понимаем, есть ли у него ясное представление о том, как себе помочь. Белоруссию в новом году ждёт жесточайшее обострение с Западом. Мы, разумеется, будем защищать своих союзников. В Кремле понимают, что атака на Белоруссию имеет целью не Минск, а Москву. Она вызвана тем, что Белоруссию считают её слабым звеном в защите Путина. В своё время Никита Хрущёв помогал Кубе, приговаривая: «Засадим гвоздь в задницу Америки!» Вот и у западных стран есть идея: устроить переворот в Белоруссии и «засадить гвоздь» в задницу России. Расчёт на славянскую несогласованность: у Лукашенко будет один план, у России — другой, и они не договорятся. Думаю, нельзя доставлять им такое удовольствие.

— Последний вопрос — про Общественную палату. Зачем её создали, кстати, как говорят, при вашем деятельном участии?

— Вы разве не согласны с тем, что это собрание лучших людей России? Как вам не стыдно! Если серьёзно, идея создания Общественной палаты появилась в 2001 году на Гражданском форуме. Пора дать обществу дополнительный шанс выйти из провинциальности. Из дрязг, интриг, мелких препирательств. Ещё Фёдор Достоевский спрашивал: «Кто наши лучшие люди?» В России есть люди, к мнению которых как-то прислушиваются, хотя те не допущены к власти. Вот и сделали попытку собрать таких людей в одном месте. Если они вам кажутся какими-то не такими, распустите страну и наберите другую.

*

Михаил Касьянов внесен Минюстом в реестр физических лиц, признанных иностранными агентами