Уровень эклектики у общепризнанных французских лидеров музыкального течения World Music как у егермейстера с окрошкой. В 2017 году он иногда зашкаливает и переходит установленные границы жанров, балансируя на грани между рок-этносом, ритмичными битами, заоблачными гармониями нью-эйджа, фолком и изобретательными клавишными.
Дуэт Deep Forest прославился на всю планету через считанные месяцы после своего основания - в 1992 году, творчески переосмыслив колыбельную с Соломоновых островов песней «Sweet Lullaby» и выпустив одноименный видеоклип (снятый начинающим визионером Тарсемом Сингхом и номинированный на MTV Video Music Awards). За претендовавшей на «Грэмми» дебютной пластинкой «Deep Forest» последовала еще одна, награжденная статуэткой в категории «Лучший альбом в жанре «World Music» и распроданная 4-миллионным тиражом в 1996 году.
Музыка Deep Forest адекватно приправлена фанк и джазовыми примочками, пронизана аутентичной африканской музыкой, песнями и хорами Бурунди, Камеруна, Заира, Чада, Мадагаскара, необычно аранжированными этническими мотивами, как в знаменитых композициях «Sweet lullaby» или «Boheme». А их ремиксы Сезарии Эворы с Йуссу Н’Дуром были выше всяких похвал.
Наследие Deep Forest иногда сравнивали с творчеством не менее знаменитых гуру электронной музыки, вроде Питера Габриэля (с которым основатели Deep Forest Эрик Муке и Мишель Санчес плотно поработали в 1995 году при создании саундтрека к фильму «Strange Days») и Майка Олдфилда.
Такое сравнение было не совсем корректным, на мой взгляд, из-за большей вовлеченности последних в арт и прог-роковые музыкальные игры. Ближе к творениям Deep Forest стоят композиции легендарных Enigma , Secret Garden и сонма последователей.
Если говорить о корневом посыле музыки Deep Forest, то на ум приходят аналогии с даосской философией Лао Цзы и желтого императора Хуан Ди. Скажу об этом несколько слов. Известно, что даосы делали предсказания по скрытому и явному, рассматривали непростые соотношения учений о жизни и смерти, вопросы существования и погибели.
В соответствии со временем сажали злаки, делали добрыми и воспитывали птиц, зверей, насекомых и бабочек. Создали полную систематизацию астрономии (Солнца, Луны, созвездий), с помощью воды намывали почву (глину), искали металлы и драгоценные камни. Бережливо использовали в труде свои сердце, силы, глаза, уши и другие ресурсы: воду, огонь, лес. Развивали и обретали чудесные способности, вроде поэтических, музыкальных, умения летать по воздуху и так далее.
Иные способны увидеть в музыке Deep Forest всего лишь «простые песни в электронной обработке с элементами этнографии». Но «World Music» – непростой жанр! На мой взгляд, Deep Forest с ним не просто справляется, а обновляет его музыкальные возможности. По сути, музыканты показывают в течение своего шоу не одну концепцию, а несколько. Словно по названиям своих композиций: увлекательные «Endengered species», «Savana», «Night bird», трогательные «Anastasia», «Yelele» и «Bedi», одноименная с названием группы «Deep forest», ласкающая слух «Hunting».
Внутри представления словно текут потоки раскаленной лавы - любовь, отчаяние, катастрофы и чувственность. Ритмичный бит лишь подчеркивает страстное желание внутреннего и внешнего обновления, делает произведения объемными. Композиции становятся живыми, а зрителей, как от лучших произведений классического рока, пробирает до самых печенок!
Музыкальный язык, поэтический и песенный ракурс альбомов Deep Forest, вроде «Freedom cry» (1997), «Pacifique» (2000), «Dub Africa» (2013) делают пространство концертного зала искрящимся от энергии. Такими обдуманными и местами спонтанными решениями эмоциональный посыл шоу становится понятным почти каждому зрителю.
Теперешний состав Deep Forest сократился до работающего в гордом одиночестве сооснователя группы Эрика Муке, но их специфический микс этно, чиллаута и иной электроники по-прежнему сложно с чем-то перепутать. Не так давно у Deep Forest вышел новый, первый за 14 лет студийный альбом «Evo-Devo», а впереди у проекта - торжества по случаю его 25-летнего юбилея.
Мне кажется, что Deep Forest читают стилистику «World Music», как поэму. Их песни воспринимаются, почти как поэтический эпос, когда человеческая трагедия существования очищена радостью осознанного проживания каждого дня, омыта прекрасными клавишными переборами, перестуком кастаньет и рассекающими трелями саксофона. Нам все вышесказанное может быть интересно в контексте увлечения людей традиционными и этническими культурами, которые будучи неизменными на протяжении тысяч лет, остаются на острие сложнейших вопросов человеческой истории, культуры и рок-музыки.
