Версия // Общество // 60 тысяч детей забирают в счёт услуг коммунальщиков

60 тысяч детей забирают в счёт услуг коммунальщиков

3173

Деток в клетки

Большинство многодетных семей вынуждены балансировать на грани нищеты Фото: ИТАР-ТАСС
В разделе

Ежегодно тысячи детей органы опеки забирают из семей в детдома «по социальным показаниям». Как утверждают правозащитники, у власти появляется всё больше возможностей надавить в случае чего на родителей. Один из последних трендов – забрать ребёнка за долги перед организациями ЖКХ. «За прошлый год мы получили массу обращений: у семьи появляется задолженность по ЖКХ – дело идёт в суд. Семью пытаются выселить и лишить родительских прав», – рассказывает Марина Ожегова, координатор «Горячей линии помощи семьи и детям».

Она приводит примеры. Многодетная московская семья Кузнецовых оказалась в сложной ситуации. Отец семейства в кризисном 2008 году потерял работу, а через несколько месяцев смог найти лишь куда менее оплачиваемое место. Еле хватает на жену и пятерых детей, коммунальщикам уже ничего не достаётся. За два года скопился очень солидный долг перед ними – в 200 тыс. рублей. Работники ЖКХ пожаловались в органы опеки, те нагрянули и составили акт об отсутствии в квартире ремонта. Кузнецовых назвали финансово несостоятельными, детей временно забрали. Теперь семье нужно доказывать свою состоятельность.

Схожие истории по всей стране. В Барнауле у злостных неплательщиков Афанасьевых пытаются отобрать восьмерых детей.

В начале марта Московский районный суд Санкт-Петербурга отклонил иск Веры Камкиной о снятии ограничения в родительских правах. В конце 2009 года накопился долг в 140 тыс. по коммунальным платежам. Пришли сотрудники отдела опеки и попечительства муниципального образования «Колпино» и отобрали у матери четверых детей: мол, нет у них нормальных условий для жизни. Этим делом заинтересовался даже уполномоченный по правам ребёнка в РФ Павел Астахов, однако он не смог ничем помочь. С тех пор Вера Камкина всё пытается вернуть себе временно отобранные у неё материнские права. Между тем учреждения, в которых содержатся её дети, должны по закону уже подавать иски о полном лишении этих самых прав.

Конечно, далеко не всегда эти истории однозначны. Зачастую дело не только в непогашенной квартплате. В случае с Верой Камкиной, например, семья долгое время была под наблюдением органов опеки. Чиновники утверждают, что с мамой велись переговоры: её убеждали навести хотя бы элементарный порядок в комнате, однако это не возымело действия. И лишь после этого органы опеки пошли на кардинальные меры.

Однако проблема в том, что до крайности малоимущие семьи доводят своим бездействием и сами местные власти. «Безответственные семьи есть, но государство более безответственно, – говорит Андрей Бабушкин, глава комитета «За гражданские права». – Жители умирающих моногородов, люди, не умеющие воровать, люди, не сумевшие бросить умирать старую бабушку и потратившиеся на её лечение так, что в холодильнике нет разнообразных разносолов, не виноваты в своём положении. Государство должно не карать их, а заботиться о них».

Органы опеки бойко забирают детей из неблагополучных семей, а вот решить проблемы таких семей, поддержать их оказываются не способны.

А иногда действия чиновников и вовсе выглядят подозрительно ангажированными.

Год назад в Дзержинске Нижегородской области в квартиру семьи Сергея Пчелинцева тогда вошли не только служащие нескольких ведомств, но и телевизионщики. «Показательно отобраны были трёхлетний, двухлетний и менее чем годовалый младенцы. «На моё неоднократное требование предъявить какие-либо документы мне отвечали отказом, продолжая насильно забирать детей, невзирая на их крики, мольбы и слёзы», – написал в своём блоге Сергей Пчелинцев.

По теме

Здесь не было страшных долгов за ЖКХ, здесь не было родителей-алкоголиков (что позже доказал суд). Просто семья бедно живёт, с не таким уж редким для провинции доходом в 10–11 тысяч. А ещё глава этой семьи – известный в городе общественный деятель, да ещё и с левым уклоном.

Пчелинцев утверждает, что визиту представителей органов опеки предшествовала его беседа с сотрудниками центра «Э» (отдела по борьбе с экстремизмом) по Нижегородской области. От него требовали отказаться от участия в гражданских акциях, угрожали. В том числе и проблемами в его семье.

Через детей давят и на известного экологического активиста из Химок Евгению Чирикову. Её обвинили в якобы имевших место издевательствах над детьми и даже побоях. Уполномоченный по правам ребёнка Павел Астахов сделал официальный запрос. Как выяснилось, в местные органы опеки 18 февраля 2011 года поступило письмо, подписанное некоей Богоявленской Е.И. «Я живу в доме № 6 на улице Москвина города Химки. Рядом со мной в квартире №14 живет семья с двумя маленькими девочками. Из ихней квартиры постоянно слышна ругань и драки. Мне кажется, над детьми там издеваются. Детишки постоянно голодные, просят меня дать им что-то покушать или конфетку. Они говорят, что мама и папа дают им мало еды и они голодные. Эти детки одеты, я извиняюсь за выражение черти во что, ходят в каких-то обносках. Когда родителей нету дома с ними сидит какая то женщина, которая судя по доносящемуся из квартиры детскому плачу постоянно их наказывает», – говорится в этой кляузе, опубликованной на сайте омбудсмена с сохранением «авторской» орфографии.

Это действительно кляуза: по адресу, указанному в ней, никакой гражданки Богоявленской не обнаружилось. Астахов назвал письмо «подлым, незаконным и недопустимым» и заявил, что органы опеки беспокоить семью больше не будут.

Однако другие органы, по словам Чириковой, беспокоить продолжают. «Звонила дочь. Говорит, что опять приходили из милиции. Она очень взволнована. Дверь не открыли, естественно», – написала активистка в своём микроблоге 2 марта.

Плохое жильё (а много ли народу у нас в стране живёт в благоустроенных просторных квартирах?), финансовые трудности (что за пределами МКАД обычное дело), даже ссора с местными властями – причины «отобрания» детей могут быть самыми разнообразными. Получается, под угрозой лишения или ограничения родительских прав ходят очень многие россияне.

По данным Марины Ожеговой, ежегодно в России по решению суда отправляют в детские дома до 60 тыс. детей. При этом лишь чуть более чем в 3% случаев речь идёт о жестоком обращении с собственными детьми. Возможно, приведённые правозащитницей цифры и завышены. Однако в любом случае они ужасны. В благополучной Москве, например, в 2010 году в Мосгорсуд поступило 2457 исков о лишении родительских прав, с вынесением решений рассмотрено 2153 иска, из них 1864 иска удовлетворено. А у нас в стране ещё более восьми десятков субъектов РФ.

Одна из причин повального увлечения «отобраниями» – несовершенство российского законодательства, полагают правозащитники. Казалось бы, в Семейном кодексе довольно понятно всё сказано. Статья 69: «Родители (один из них) могут быть лишены родительских прав, если они: уклоняются от выполнения обязанностей родителей, в том числе при злостном уклонении от уплаты алиментов; отказываются без уважительных причин взять своего ребёнка из родильного дома (отделения) либо из иного лечебного учреждения, воспитательного учреждения, учреждения социальной защиты населения или из аналогичных организаций; злоупотребляют своими родительскими правами; жестоко обращаются с детьми, в том числе осуществляют физическое или психическое насилие над ними, покушаются на их половую неприкосновенность; являются больными хроническим алкоголизмом или наркоманией; совершили умышленное преступление против жизни или здоровья своих детей либо против жизни или здоровья супруга». В этом перечне указаны действительно серьёзные основания для лишения родительских прав.

По теме

Однако, говорит Юлия Лабатурина из движения «За права семьи», в том же Семейном кодексе достаточно статей с двусмысленным толкованием. Например, согласно ст. 122 ребёнка можно объявить оставшимся без родительского попечения «при создании действиями и бездействиями родителей условий, препятствующих их нормальному воспитанию и развитию». Что такое «нормальное воспитание и развитие» и какие именно условия этому могут препятствовать, оставлено, видать, на усмотрение исполнителей закона.

Или вот ст. 77, согласно которой ребёнка можно изъять при угрозе его жизни и здоровью. Под это, казалось бы, чёткое определение на самом деле можно подтянуть кого угодно. С помощью региональных подзаконных актов. Так, .

А чтобы всё стало ещё веселее, законодатели пытаются внести поправки в Семейный кодекс. Сейчас, например, в Госдуме ожидает первого чтения законопроект «О внесении изменения в пункт первый статьи 80 Семейного кодекса Российской Федерации в целях уточнения структуры расходов на содержание детей». Согласно этой поправке к обязанностям родителей по содержанию несовершеннолетних добавляются расходы, направленные на удовлетворение его физических, интеллектуальных, психических, духовных и нравственных потребностей. Вот уж где можно разгуляться органам опеки и составителям подзаконных актов, описывающим размер этих самых потребностей!

«Предлагаемое изменение заведомо поставит в затруднительное положение родителей, не способных в силу недостаточного дохода нести в полном объёме расходы по удовлетворению всех потребностей ребёнка, предусмотренных в законопроекте», – здраво рассудили в правительстве РФ и прислали отрицательный отзыв на законопроект. Однако из расписания госдумовского голосования депутаты его пока не убрали, только дату рассмотрения в первом чтении переносят.

Ну а главная причина нынешнего положения дел, разумеется, в самой системе поддержки семьи и детства. Она так устроена, что не способна ни сохранять существующие семьи, ни устроить в приёмные семьи детей, оставшихся без попечения родителей.

У нас подушевое финансирование учреждений для детей-сирот. Другими словами, чем больше их в детском доме, тем шире поток казённых денег. Больших денег: на содержание одного сироты государство в зависимости от региона выделяет от нескольких сот тысяч до миллиона рублей в год. Какая часть этих средств доходит собственно до детей – вопрос из разряда риторических.

Однако даже некоррумпированным учреждениям невыгодно хорошо работать. Ведь хорошая работа – это найти как можно большему количеству детей новую семью. А это, в свою очередь, ведёт к сокращению воспитанников, к уменьшению финансирования, закрытию учреждения и увольнению сотрудников. Да, есть такая тенденция сейчас: «малонаселённые» детдома (наиболее эффективные в смысле социализации сирот) в целях «оптимизации» расформировывают, объединяя с более крупными.

Существует и другой вид бизнеса, для которого сироты – товар. Это усыновление. Коррупция приводит к абсурду: желающих взять приёмного ребёнка у нас не так и много (финансового благополучия гражданам не хватает, да и сопровождение приёмных семей в России практически не работает), сирот же предостаточно. Однако, чтобы заполучить приёмного ребёнка, зачастую приходится платить немалые суммы. Ускорение процесса одобрения усыновителей может обойтись от почти символических пары тысяч долларов до десятков, а то и сотен. Особенно это касается иностранных усыновителей.

На фоне всех этих денежных потоков, идущих туда и обратно в «сиротском» секторе, господдержка собственно семей выглядит довольно куцей: 100–300 рублей пособия на ребёнка. Пока система опеки и соцзащиты ориентирована не на сохранение семей, а на поддержку детдомов как института, количество сирот кардинально уменьшаться не будет.

Логотип versia.ru
Опубликовано:
Отредактировано: 09.03.2011 12:09
Комментарии 0
Наверх