Авторы законопроекта депутат Госдумы Павел Крашенинников и сенаторы Андрей Турчак и Андрей Клишас предложили признавать супругами граждан, чьи отношения не были зарегистрированы, если один из них погиб или пропал без вести во время участия в СВО. Проблема, безусловно, существует и нуждается в решении. Однако наспех принятый закон привести к появлению «серийных вдов» и новых «детей лейтенанта Шмидта».
Как известно, понятие «гражданский брак» в России ничем юридически не подкреплено – юридически значимым является лишь союз мужчины и женщины, официально зарегистрированный в органах ЗАГС. Собственно, именно он и является гражданским браком с точки зрения закона и государства. Что касается «фактических брачных отношений», не зарегистрированных официально, то здесь «гражданский брак» служит, пожалуй, вежливым эвфемизмом понятия, которое на юридическом языке называют не очень-то приятным словом «сожительство». Но таких семей – фактически существующих, но не зарегистрировавших отношения официально – у нас в стране много. Люди не спешат оформлять отношения по разным соображениям – кто-то «морально и/или материально не готов», кто-то опасается заморочек в связи с возможным затем разводом и разделом имущества, кто-то просто живет по принципу «пока гром не грянет, мужик не перекрестится» и так далее, вариантов много. Но вот в 2022 году гром грянул, и получившие повестку мужики массово побежали «креститься», то есть в ЗАГСы – оформлять отношения со своими возлюбленными, прежде чем уйти на СВО. Об этом свидетельствуют рекордные цифры браков, зарегистрированных осенью 2022 года на фоне частичной мобилизации.
Но факт остается фактом: сожительницам погибших участников специальной военной операции и их внебрачным детям по закону не полагается ничего – ни выплат, ни льгот, ни наследства (если только погибший заранее не оформил завещание в их пользу). На эту ситуацию обратила внимание президента России Владимира Путина в ходе его недавней встречи с семьями погибших героев одна из таких женщин, не имеющих официального статуса жены. Президент отреагировал на это обращение, обещав подумать о «поддержке тех женщин, которые жили в гражданском браке со своими мужьями». А уже в январе Владимир Путин прямо поручил правительству разработать отдельные меры такой поддержки.
И вот, похоже, «первая ласточка» прилетела. В Госдуму внесен законопроект № 539969-8 «О внесении изменений в Федеральный закон «О введении в действие части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации». Он предусматривает возможность признавать супругами граждан, если один из них погиб или пропал без вести во время участия в СВО, а их отношения ранее не были официально зарегистрированы. Как уточняется на сайте Госдумы, он направлен на защиту интересов членов «фактической» семьи военнослужащих, принимавших участие и погибших во время СВО.
«Есть множество случаев, когда пара живет, как мы по-простому это называем, «гражданским браком». Бывает, что эти отношения граждане не регистрируют, проживая вместе много лет, имея совместных детей. В таких ситуациях семьи остаются без главного кормильца. При этом действующее законодательство не предусматривает правовых механизмов для защиты интересов таких членов семьи погибшего военнослужащего», – пояснил актуальность законодательной инициативы один из ее авторов, депутат Госдумы Павел Крашенинников.
Федеральная служба судебных приставов с начала СВО приостановила более 600 тысяч исполнительных производств, возбужденных в отношении участников специальной военной операции. Такие данные на заседании Общественной палаты привел директор ФССП Дмитрий Аристов.
По замыслу авторов законопроекта, в случае смерти или признания пропавшим без вести участника СВО, вторая сторона брачных отношений сможет обратиться в суд для установления факта брака в порядке особого производства. Еще один важный момент, что в случае принятия законопроекта он будет иметь обратную силу, то есть распространяться на отношения, возникшие и сложившиеся до дня его вступления в силу закона.
Что с ним не так?
Как показывает практика, законодательные инициативы, касающиеся СВО, в Госдуме продвигаются и принимаются весьма оперативно. Однако не факт, что так же будет и с этим законопроектом, по крайней мере, в его нынешнем виде. Хотя в целом замысел, безусловно, правильный и своевременный, но слишком много в предлагаемом документе противоречий с действующим законодательством, и слишком многие вопросы остались пока без ответов. А если предложить каждый из этих вопросов решать в суде в индивидуальном порядке при каждом конкретном случае, то в судах, вполне вероятно, начнется форменный «девятый вал» исковых заявлений.
Дело в том, что понятия «фактический брак» в российском законодательстве не существует. Закон, действовавший с 1926 года и приравнивавший фактические брачные отношения к законному браку, утратил силу 8 июля 1944 года, то есть еще до окончания Великой Отечественной войны, когда эта проблема, надо полагать, тоже была актуальна. Кроме того, согласно постановлению президиума Верховного суда РФ от 22 июля 2022 года, установление судом факта нахождения в фактических брачных отношениях не допускается. Поэтому и соответствующая судебная практика попросту отсутствует. Вдобавок законопроект противоречит Семейному кодексу РФ, в соответствии со ст. 11, 12 которого для заключения брака необходимо, во-первых, личное согласие обеих сторон, и, во-вторых, их личное присутствие. В случае же, если гражданин умер/погиб или признан безвестно отсутствующим, осуществить эти требования, согласитесь, представляется несколько затруднительным, если не сказать невозможным.
Коллизии правоприменения
Ну и кроме всех вышеуказанных противоречий с действующим законодательством, предлагаемый к рассмотрению законопроект (по крайней мере в его нынешнем виде) открывает широкое поле для возможного появления «серийных вдов» и новых «детей лейтенанта Шмидта», желающих получить выплаты и льготы, представляясь членами «фактической семьи» того или иного, а может, и сразу нескольких погибших участников СВО. В случае его принятия различные коллизии могут возникнуть и в правоприменительной практике, считает адвокат адвокатской фирмы «Тверская» Елизавета Моисеева.
«Существует риск возникновения мошеннических действий со стороны недобросовестных лиц, желающих получить выплаты. Таким образом, как минимум, появляется необходимость установления мер регулирования и мониторинга для предотвращения необоснованных и многократных запросов на установление факта наличия «фактических брачных отношений» для получения выгод. Необходим строгий контроль и проверка информации о погибшем бойце и его реальных отношениях с «гражданской женой», – предупреждает адвокат.
Мы также попросили Елизавету Моисееву прокомментировать наиболее частые вопросы, задаваемые пользователями в соцсетях по поводу обсуждаемого законопроекта. Например, как быть участнику СВО, который оказался признан умершим или безвестно отсутствующим, его «гражданская жена» оформила такой «фактический брак», а он спустя какое-то время объявился в живых и обнаружил, что «без меня меня женили»? Может же такое случиться? Во всяком случае, такую ситуацию нельзя исключать.
«В подобной ситуации «заочный» муж не сохраняет право на заключение официального брака с другой женщиной, и здесь также может возникнуть вопрос о признании недействительным «фактического брака». Разрешение коллизии между «заочным» мужем и женщиной, оформившей «фактический брак», потребует обращения в суд и проведения досконального юридического анализа ситуации», – разъяснила адвокат.
Или другая ситуация, тоже вполне вероятная: если мужчина жил на две (или более) семьи, и ни одну из них не зарегистрировал официально? А если в каждой из таких «неофициальных семей» у него дети? Такое не сказать, что принято в нашей стране, но все же подобных «неофициальных многоженцев» достаточное количество, если судить хотя бы по тому, насколько часто этот вопрос обсуждается в соцсетях. Но ведь стать «фактической женой», а следовательно, и официальной вдовой сможет лишь одна из женщин. И как тут быть? «Кто первый встал, того и тапки», то есть муж?
«В случае, когда погибший боец СВО официально не узаконил отношения ни с одной из женщин, а выяснилось, что их было несколько, вопрос распределения выплат должен решаться, основываясь на доказательствах таких отношений. Так как возникнет ситуация, в которой имеется несколько женщин, которые будут заявлять свое право на заключение брака с погибшим человеком, неясно, как суды будут устанавливать возможность установления «фактического брака» с одной женщиной и отказывать другой. Однако, в случае установления отцовства над общим ребенком, например, при возможности проведения ДНК-экспертизы, ребенок будет являться наследником в соответствии с наследственным законодательством и иметь право получать соответствующие выплаты», – рассказала Елизавета Моисеева.
Так что, если быть честными, при всей своей правильности и своевременности этой законодательной инициативе вряд ли удастся быстро «проскочить» в правовое поле в виде закона. Действительно, вопрос официального статуса членов семьи погибших участников СВО, до сих пор такового не имеющих, нужно решать чем скорее, тем лучше. Однако предложенный законопроект в его нынешнем виде, похоже, создаст больше проблем, чем решит. Так что, скорее всего, ему предстоит отправиться на доработку. А «гражданским женам» придется еще немного подождать. Кстати, и мужчинам есть повод лишний раз задуматься о регистрации отношений, чтобы в случае чего не гонять свою «гражданскую жену» по судам.
