В понедельник, 31 марта, в 12:30 в MediaЦентре «ВЕРСИЯ» состоялась пресс-конференция ответственного секретаря Союза комитетов солдатских матерей России Валентины Дмитриевны МЕЛЬНИКОВОЙ по теме: «В Крыму весеннего призыва не будет?»
В понедельник, 31 марта, в 12:30 в MediaЦентре «ВЕРСИЯ» состоялась пресс-конференция ответственного секретаря Союза комитетов солдатских матерей России Валентины Дмитриевны МЕЛЬНИКОВОЙ по теме:
«В Крыму весеннего призыва не будет?»
С 1 апреля в России начинается весенний призыв в армию. Какие особенности нынешнего призыва стоит ожидать в связи с присоединением Крыма к России?
Вопросы мероприятия:
- Как будет проходить весенняя призывная кампания в Крыму?
- Какие совершенствования требует существующая призывная система?
- Социальные права военнослужащих по призыву и условия службы призывников;
- Как часто и по каким причинам обращаются в Союз комитетов солдатских матерей?
- С какими проблемами чаще всего встречается новобранец в армии?
- Сколько сейчас уклонистов в России? Сокращается ли их количество по сравнению с предыдущими годами?
ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ:
- Звоните: (495) 276-03-48 (в будни, с 10:00 до 19:00)
- Пишите: mc@versia.ru
- Приезжайте: г. Москва, ул. 1905 года, дом 7, стр.1 (станция метро «Улица 1905 года»)
В рамках соблюдения закона об авторских правах просим вас:
- при устном и письменном цитировании указывать место организации мероприятия - Media Центр «ВЕРСИЯ»;
- ТВ-съёмку осуществлять с присутствием лого Media Центра в кадре.
Заранее благодарим за понимание и уважение к нашему общему делу – созданию новостей.
Фото: Сергей Тетерин / ВЕРСИЯ
СТЕНОГРАММА МЕРОПРИЯТИЯ:
- Те, кто у нас любит опаздывать, для них же будет хуже. У нас в гостях сегодня Валентина Дмитриевна Мельниковна. Мы все с большим нетерпением ожидаем вашего компетентного мнения по поводу проведения внешнего весеннего призыва, тех проблем, которые могут быть актуальны для нынешней призывной компании, тех решений, которые предлагает госкомитет солдатских матерей, как авторитетная общественная сила. Пожалуйста, Валентина Дмитриевна.
- Спасибо, что пригласили. Первое, о чем хочется напомнить, сообществу солдатских матерей исполнилось 25 лет. Четверть века действует женская защитная организация, но в крайне тяжелых условиях. Начинали мы еще в советское время, когда не было еще никакого закона, когда не было никакой информации, никто вообще даже не представлял себя, как должен проходить призыв, какие критерии, кого вы должны призывать, кого они должны. Все это решалось и тогда уже достаточно коррупционным способом в военных комиссариатах советских. Многолетняя работа, энергичное лоббирование, правозащитная работа с жалобами миллионов граждан сделала все-таки военную службу по призыву, по крайней мере, оформленную законами. Нам даже удалось обновить воинские уставы, которые в общем фактически был вначале чуть ли не с царских времен, который вообще солдаты не ставили ни во что. комитет солдатских матерей добился в 91-ом оду признания, что государство должно компенсировать потерю здоровья, потерю жизни солдата по призыву. Тогда появился сначала указ Михаила Сергеевича Горбачева «О страховании обязательного военнослужащего призыва», а потом уже и закон. Поскольку Комитет солдатских матерей, организация, всегда пытающаяся противостоять войне, военному решению, мы, можно сказать, мирники, как раньше говорили, мы с самого начала требовали, чтобы было право выбора идти ли человеку на гражданскую службу альтернативную, или идти на военную. Это положение тоже, под огромным нашим давлением, было включено еще в Конституцию Росичкой советской федеративной республики в 92-ом году, а потом было включено и в Конституцию России. Это такие вещи, которые не могли бы появится в государстве без давления Комитет солдатских матерей. Конечно, очень важно, что все-таки мы добились своего тоже первого требования, еще 89-го года – перехода к добровольной профессиональной военной службе комплектования профессиональными солдатами сержантами вооруженных сил. К сожалению, это процесс сильно затянулся на 25 лет, но тем не менее, вторая федеральная программа отбора на контракт все-таки ведется, и мы будем надеется, что в Министерстве обороны начальник главного управления кадров, который за это отвечает добьется того, чтобы она была выполнена. Конечно, тогда ситуация с правами солдат и сержантов будет совершенно другая. Призыв весенний 2014 года для нашей организации… Мы уже, честно говоря, сбились со счета, то ли 50, то ли 51, уже не понятно. в общем, это череда людей, которые приходят к нам с жалобами на нарушение закона при призыве, на нарушение их прав, на сами законы, которые являются весьма негуманными, а иногда даже и жестокими по отношению к солдатским семьям. Последнее время — это особенно важно. я хочу, чтобы понимали семьи тех, у кого должны сейчас идти на призывные комиссии ребята, что нет отсрочки для молодых людей, имеющих жену и маленького ребенка. Это отсутствие отсрочки этой социальной – это такое жестокое поведение государства невероятное, когда военные говорят: «Мы же платим им пособие». Они забывают, что для того, чтобы молодая женщина могла получить это пособие, оформить его, ей нужно собирать справки. Муж где-то черт знает где, а она должна добиться, чтобы из воинской части прислали справку, чтобы подписал тот самый человек, чтобы военком сподобился и в отдел соцзащиты тоже отправил справку, что он такого-то призвал. Об этом безобразии я не перестаю повторять сначала Сердюкову, а теперь и Шайгу: «Если вы призывает человека, это делает призывная комиссия, его отправляют в войска из субъекта федерации и достаточно этого документа, чтобы молодая жена и маленький ребенок могли получать свое пособие». С другой стороны, бывают трагические ситуации, когда остаются дома престарелые родители или инвалиды. Наша система помощи инвалидам и пожилым людям, она фактически не существует. еще в большом городе можно что-то добиться или если есть какие-то деньги, там попытаться как-то помощника взять. в маленьких поселках, в маленьких городах фактически эти люди обречены, во всяком случае, на долгие мучения и возможно даже на смерть, потому что, к сожалению, отсрочку имеют только те молодые люди, у которых эти родственники ближайшие, инвалиды 1-ой группы. У нас 2-ой группы инвалидности дают людям, у которых ампутированы конечности, которые ездят в колясках, которые не могут себя обслужить по каким-то причинам, это может быть психическое заболевание, а раз 2-я группа, он не имеет право на отсрочу и отправляется в армию, а инвалид остается один совершенно. У нас были случаи, когда это были лежачие старые люди, там единственный дед, единственная бабка, и хорошо, что у мальчика были друзья, которые помогли установить 1-ю группу, чтобы можно было уволить. Это все семьи должны понимать и знать совершенно точно, что закон жестокий. С точки зрения целесообразности призыва есть постоянное, такое хроническое, еще с советских времен нарушение, когда молодого человека проводят по врачам на медицинском освидетельствовании, почему-то эти врачи считают, что главное выполнить план и говорят очень часто до сих по, четверть века прошло, а эту фразу ребята продолжают слышать: «Ничего, что ты больной, там тебя в воинскую часть приедешь, тебя в госпиталь отправят и вылечат». Посмотрим на эту ситуацию со стороны командиров. После некоторого реформирования воинских подразделений у нас появились большие воинские части, бригады, дивизии постоянной боеготовности, когда в такое подразделение привозят тысячу призывников из которых 700 надо сразу оправлять в госпиталь, хочется пожалеть командование части, потому что у них совсем другие планы. Эти ребята должны пройти курс молодого бойца, как говорится, потом через месяц, полтора уже вступать в подразделения, которые должны иметь постоянную боевую готовность, а у них все бойцы лежат в госпитале. Я уже не говорю, сколько стоит эта вся история. Совсем недавно мы проводили круглый стол с военными и гражданскими медиками нашего Западного округа. Начальники госпиталей подтвердили, что сейчас просто содержание солдата в госпитале без операции, без каких-то сложных исследований дорогих, таких как МРТ, исследование сосудов, просто пребывание стоит 100 тысяч рублей в месяц. Начальники госпиталей говорят нам уже много лет: «Госпиталь только для того, чтобы лечить раненых. Мы не обязаны заниматься хрониками». Хирурги госпиталя Бурденко очень сердятся на нас и говорят: «Комитет солдатских матерей, вы не следите за военкомами. Мы постоянно делаем дорогие операции по пластике суставов: коленных суставов, тазобедренных. Вот эти военкомы присылают». Понимаете, это же бессмысленно, если Россия хочет гордится своей армией, то понятно, что там все должно быть по-другому. Офицеры и солдаты должны быть здоровы, должны нормально выполнять свои обязанности, даже, если он стрелок, даже, если он гранатометчик, даже, если он там просто где-то пехотинец, все равно человек постоянно должен быть в физической форме хорошей, психологической форме хорошей. Мы стараемся, конечно, контролировать при призыве. Комитетов сейчас активных по России, наверное, около 150, хотя такие называемые Комитетами солдатских матерей групешечки стараются организовать при себе очень многие администрации городочков, райончиков, что бы как-то доложится, что «у нас тое есть Комитет солдатских матерей», но не всегда эти люди в этих комитетах не всегда они контролируют, чтобы все было законно. Это, к сожалению, но как бы такова система, это организации двойники. Все-таки как-то какой-то контроль, какой-то присмотр, все-таки существует. Но добиться того, чтобы негодные не отправлялись в армию, чтобы 100% было, мы, к сожалению, не можем.
Администрация Крыма объявила о своём решении отменить торжественный парад на 9 Мая, также, как и шествие «Бессмертного полка», из соображений безопасности. Ещё порядка десяти российских регионов праздничные мероприятия проведутся в урезанном формате.
- Валентина Дмитриевна, вы обозначили уже одну из наиболее важных проблем, о том, что закон жесток. В преддверии нынешнего призыва, какие- еще актуальные проблемы, какие актуальные вызовы вы видите? С чем придется столкнуться в основном призывникам и, конечно же, их родителям?
- Если мы говорим о сегодняшней такой актуальности, то все опасаются начала военных действий на Украине. Значит, это тоже очень сложная история. В российском законодательстве нет законов военного времени. Значит, все, что происходит, все гарантии государств по отношению к военнослужащим, все это нигде не записано. Кроме того, российское государство, как опять же события в Крыму показали, оно не соблюдает законы войны международные. Женевская конвенция нарушается во всех случаях. Это было и в чеченские войны, это было и в 2008 году в войне с Грузией, это, к сожалению, произошло сейчас в Крыму. Те военнослужащие, которых туда переправили нелегально без приказов о командировке или каком-то передислоцированный, без приказов о выплате командировочных заграничных, без каких-то документов, которые бы могли бы подтворить, что люди находятся в таком-то месте и если, не дай бог, среди тех почти 40 тысяч, которые там очутились, сейчас уже часть народа ПВО-шников вернулись, часть народа вернули, но если что-то случится, то этот солдат юридически будет считаться самовольно оставившим часть, потому что его нет в месте постоянной его дислокации, нет никакого приказа о том, что он где-то должен быть в другом месте, и это, конечно, выглядит очень некрасиво. Поэтому тут тоже могут быть опасения, потому что любое участие армии в чем-то, что выходит за пределы закона о воинской части, закона об обороне, оно должно быть обязательно оформлено и тогда люди защищены государством. Сейчас, к сожалению, этого нет, поэтому ситуация немного напоминает ту, которая была в декабре 94-го года, когда войска вошли на Северный Кавказ, когда они шли через Ингушетию, и когда семьи солдат по призыву, боялись, что их детей отправят на войну. После штурма Грозного 26 ноября 94-го года, когда государство отказалось от своих солдат и офицеров, очень беспокоились и тогда мы сказали «Да, конечно», поскольку то, что делает армия на территории России незаконно, мы готовы вам помочь исходя из международных правил, из правил Женевской конвенции. Сейчас я не знаю, честно говоря, как будет, но опять же, я говорю, что если у семьи самого призывника есть какие-то сомнения о том, что ему… какой приказ ему дают - законный, не законный. куда его отправляют – законно, не законно, я прошу все-таки обратится в комитет солдатских матерей. Мы можем посоветоваться, понять, что нужно, если надо заставить власти оформить то, что происходит. мы направили главному военному прокурору письмо. У нас было конкретных 5 жалоб, и мы направили письмо, чтобы главная военная прокуратура проверила были ли приказы о дислокации, что там юридически происходит, где эти люди, что с ними, кто они для государства. Мы ждем ответ, и я надеюсь, что на следующей неделе такой официальный ответ военной прокуратуры, который надзирает за исполнением закона будет. Может быть, с их помощью мы сможем заставить Министерство обороны и Министерство финансов выплатить солдатам и офицерам заграничные командировочные, которые им положены. Там же было много десантников, и если бы они были только на базе на нашей, и тогда это считается территорией России и все, но поскольку они вышли за пределы базы, и находились на территории другого государства, формально все.
- Скажите, пожалуйста, эта инициатива была комитета или кто-то, может быть, из военнослужащих обратился к вам?
- К нам обратились семьи, которые не знали, где находится ребята. А письмо - это наша инициатива, потому что мы устали разбираться с тем, что происходит с людьми, которые учувствуют в таких вот незаконных операциях. Понимаете? Потому что государство начинает использовать армию. А потом оно бросает людей, которые та были и все проблемы ложатся Комитеты солдатских матерей, потому что никто больше в стране этими людьми е занимается. Наша история с 89-го началась с помощи инвалидам Афганской войны и их семьям к тому, чтобы их приравняли к ветеранам Великой Отечественной войны, хотя бы по инвалидным пенсиям, хотя бы по статусу. Мы вместе с организацией родителей афганцев погибших и инвалидов мы тогда добивались этого признания их. такая же история у нас была с инвалидами Чеченской войны, когда молодые ребята получают пенсию тысячу в месяц, а он, действительно, инвалид 1-ой группы, это же бесстыдство просто. Поэтому все эти войны, более того розыск пропавших без вести, какая-то помощь семьям пропавших. Да, это тоже все было, потому что мы обращались к государству, мы заставляли их там принять закон. Этот пресловутый розыск в Чечне погибших в 98-98-ом году, там же сейчас около 700 захоронений еще, и там до сих пор не найдено сейчас по материалам комиссии, которая сейчас не работает, военнопленных не разыскано еще 620 человек. мы выбили тогда деньги, чтобы эти захоронения вскрывали, искали, чтобы людей распознавали, про Ростовскую лабораторию знают все, что там тоже с нашей помощью были выбиты деньги на то, чтобы там появилось оборудование, чтобы там обучили еще специалистов, потому что у них же там больше 2 тысяч тел было неопознанно. Получается, что государство использует армию легко: вот мы их перебросили на базу, вот мы их перебросили через Керченский пролив, а потом разбирайтесь. Так тут чтобы мы сразу напомнили, что эти люди должны иметь какие-то права и какие-то гарантии, мы решили попробовать это сделать с самого начала не ожидая, когда это уже все пройдет.
Украинские операторы не дают «добро» на использование пассажирских вагонов
- Хорошо. С другой стороны, если посмотреть, фактически Крым территория России юридически стала.
- Фактически да, правда, нет слов.
- Весенний призыв затронет призывников из Крыма? Что будет происходить?
- На самом деле, история с крымскими призывниками, она отягощена очень многими сложностями. К нам обратились с Украины журналисты, которые прислали сведения на несколько человек крымчан, проходящих военную службу в армии Украины. Они попросили: «Помогите их вернуть, чтобы их уволили». Я еще не писала, потому что я не поняла, как это сформулировать помягче. Если этих ребят вернут, то у них есть 100% шанс, что их призовут в российскую армию, и тот срок, который они отслужили не будет учтен. Значит, если действовать по закону, то понятно, что никого там призвать нельзя, естественно. Потому что должна быть регистрация по месту жительства, должны быть другие военные комиссариаты, в том числе и районные, должны быть районные администрации, т.е. пока система административная не выстроена так, как она положена по российскому законодательству, никакого призыва там проводить невозможно на самом деле. Неформально ради бога, т.е. они могут там набрать кого угодно, засунуть в эти части, которые там находятся на территории Крыма и говорить, что «Вот, мы призвали», но это будет незаконно. Если будут какие-то вопросы, то там тоже придется разбираться нам. Мне кажется, что это тоже, отмена освобождение от призыва в России тех, кто отслужил в армии другом государстве призыва – это тоже не справедливые вещи, потому что человек присягал другому государству, человек потратил часть своей жизни, у человека уже есть воинская специальность, т.е. вы можете зачислить его в запасы, ради бога, поставить на учет и поставить в запас, т.к. он же отслужил. С точки зрения моральной мне всегда очень неприятно, когда офицеры наши говорят: «Вот 2 приляги, я не присягал, я нахожусь под присягой Советскому союзу». Когда это касается других людей. Они спокойно говорят: «Ну и что, что он там кому-то присягал, пускай еще раз присягнет». Это тоже несправедливо. Трудно сказать, мы сейчас в таком странном периоде, когда про законы забыли вообще. Такое впечатление, что в России не существует вообще никакого законодательства. Пока сам гражданин не напомнит, что есть закон, что у него есть права, что у чиновника есть обязанности, никто вообще даже про это не вспоминает. Много такой демагогической риторики, много пустых штампов, которых, я говорю, я не думала, что я эти штампы, которые я читаю в газете «Правда», «Известие» советских времен, что я снова увижу в нашей прессе. Просто хочется, чтобы семьи призывников, где достаточно молодые родители, все грамотные, ребята процентов 80 пользуются интернетом, все-таки понимали, что происходит, понимали, что такое призыв и что такое военная служба по призыву, чтобы у них не было иллюзий, чтобы не было таких глупых историй, когда семья приводит в наш региональный комитет своего сына и говорит: «Вы знаете, он у меня служил… он у меня учился в школе для таких слаборазвитых детей, он стоит на учете у психиатра, а я хочу, чтобы он пошел в десантники». Такие идиотские истории, они просто не должны существовать. Что это такое? Самое пикантное, что военкомы идут на таки вещи. Они говорят: «Хорошо, пусть ваш сын напишет заявление, что он не возражает против военной службы». Не нужны такие люди в войсках, вот в чем проблема. поэтому очень много зависит от самих граждан, от самих молодых людей, от их семей. Жены молодые солдатские тоже меня удивляют, потому что девочки тоже не понимают, что с ними будет, они как бы не предвидят, что с ними будет после того, как муж уйдет в армию. Почему-то они считают, что он будет служить в этом же городе, что его будут отпускать на 2 дня выходные, что когда ей надо будет рожать, его отпустят в отпуск. Этого ничего нету. В законе о воинской обязанности ничего этого не предусмотрено. Да, по возможности в приказе 30 Министра обороны написано: «По возможности направлять на службу в близи места жительства семьи». Считанные субъекты федерации следят за судьбой своих призывников. Да, очень часто в учебки они отправляют где-то недалеко в соседнюю область, например. Но когда через 3 месяца начинается распределение, эти же солдаты, имеющие жену и ребенка отправляются бог знает куда, и тогда жена обращается к нам. Мы вынуждены просит, чтобы она прислала документы и отправляет наше письмо-ходатайство начальнику генштаба с просьбой: «Пожалуйста, генерал Герасимов, дайте распоряжение перевести из того округа в близи места жительства семьи». К счастью, и начальник генштаба, и командующие округов все это хорошо понимают, но это, на самом деле, безобразие. В этом безобразии есть одно управление генерального штаба, которое мы называем своим кровником – это главное организационное мобилизационное управление. Значит, что происходит? Они забывают, что они организационное. Они помнят, что они мобилизационное, поэтому они ведут призыв, как будто это всеобщая мобилизация. Вместо того, чтобы конкретно… В военкоматах же есть списки, парень становится на учет и дальше все его обстоятельства, они у них занесены в компьютер, в карточку, в журнал, в личное дело, все это подается наверх, все это доходит до генштаба. Каждый, кто подлежит призыву, должен распределяться в конкретное место и это можно сделать. Любая компания, которая занимается кадровыми вопросами, может дать программку, может научить людей, но это не делает из идеологических соображений. Как это так? куда отправим, там и должен служить. Поэтому Сергей Кужегетович Шайгу снял нашего давнего врага генерала Смирнова, сейчас назначен новый начальник ГАМУ, я надеюсь, что хоть какое-то понимание будет, хотя осенний призыв не показал, что такой индивидуальный подход как-то работает. Не знаю, посмотрим, что будет на этот раз, потому что я, как член общественного совета при Министерстве обороны обращалась к министру, мы с ним вели резкую полемику на совете, передали ему письмо. Посмотрим, было ли поручение ГАМУ все-таки такие сложные семейные обстоятельства учитывать и перераспределять ребят как-то персонально.
Депутат Госдумы РФ Михаил Шеремет назвал конъюнктурной реакцию США на закладку двух универсальных десантных кораблей в Крыму и призвал больше не ошибаться, причисляя полуостров к украинской территории.
- Ясно. Коллеги, есть вопросы к Валентине Дмитриевне?
- Будет ли война?
- Может быть, хотя для меня, честно говоря, оскорбительно. У меня отец украинец из города Коропо, у меня там тети мои уже умерли, старые были, но у меня двоюродные сестры, двоюродные братья, внучатые племянники там по всей территории. У моего мужа в Крыму двоюродный брат, с которым они очень дружны и близки. Не хотелось бы, но так как ведет себя наш верховный главнокомандующий, мне кажется, что это может быть. Почему? Понимаете, в истории российских вооруженных сил был уже эпизод, когда президент и министр обороны отказались от своих солдат и офицеров. Все помнят. Сейчас другой президент, другой министр обороны так же отказались от своих людей. Если те, кто отвечает за военных от них отказывается, значит, они могут сделать любой шаг, это значит, что им плевать на своих солдат и офицеров. Только так, потому что после того отказа был штурм Грозного, были огромные жертвы, была бесконечная почти двухлетняя война, и это началось с того, что отказались от свои людей. Это невозможно, ответственный командир не может отказаться от своих подчиненных, а у нас оказалось, что верховный главнокомандующий безответственный министр обороны безответственный.
- Это со стороны Украины, да?
- Нет, со стороны России.
- Валентина Дмитриевна, можно у вас уточнить, вы говорили про лабораторию 44.
- Да.
- Действительно ли то, что неопознанные части, останки солдат, они были просто утилизированы?
- Нет. Значит, под Москвой есть кладбище специально для захоронения тех тел на которые, как бы не было запроса, на которые не было сравнительного материала. Там было похоронено 220 те. часть из них потом опознали, потому что лаборатория, она оставила все пробы, они провели по всем останкам ДНК анализ. Если появляется еще запрос, то есть материал для сравнения моментальный. Но очень давно уже никто не запрашивает. Нет, там на самом деле, это герои, это, понимаете, врачи и ученые герои. То, что они сделали, не делал никто на земле. Они говорят: «Нет, там в Косово, там в Сербии, в Хорватии там тоже лаборатории». Там не было такого кошмара, и не было такого безразличия к тому, что они делали, поэтому там все, что было. Другое дело, что Рамзан Ахметович Кадыров не хочет, чтобы работали профессиональные бригады по розыску этих захоронений на территории Чечни, а предлагает это сделать сам. Мы говорим: «Нет, когда этих людей убивали, ты Рамзан был в отрядах». И понятно, что заинтересованная власть, заинтересованное лицо не может этим заниматься. Это должны быть профессиональные, есть у нас розыскные группы, где работают и медики, и офицеры, и спецслужбисты, которые могли бы это сделать. Поэтому 600 с лишним человек нет ни тел, нет эксгумации, поэтому по первой войне уже 20 лет прошло, а у нас еще есть не найденные, неопознанные. Мы были на семинаре с нашими коллегами из Екатеринбурга, у них в Свердловской области есть 6 человек ненайденных. Трудно сказать, все, кто помнит январь 95-го года, там же просто часть тел где-то собаки обглодали, кого-то тогда сожгли еще. Наши, когда собирали, часть тел тогда сжигали, поэтому трудно сейчас сказать. У нас по каждой войне есть трагедия: не найденные, неопознанные, пропавшие. У нас же по войне с Грузией… я теперь всем журналистам говорю, потому что мы тоже уже не можем никак помочь семье. По войне 2008 года у нас есть исчезнувший подполковник авиации, командир стратегического бомбардировщика Александр Корвенцов. Значит, его самолет был подбит грузинским ПВО, упал на сопочке там на границе с Юной Осетией и Грузией, 2 человека погибли, второй пилот катапультировался, потому что Корвенцов дал команду. Погибших тела, второго пилота нашла грузинская группа, которая там ходила, а следов самого подполковника нет вообще, и никто его не ищет, и никто о нем не вспоминал, пока в январе 2009 года к нам не обратилась жена, мать и отец, и пока коллеги ваши из «РН-ТВ» не пошли по этому пути, попытались что-то узнать. До сих пор, несмотря на то, что мы обращались ко всем, мы обращались к грузинскому патриарху, мы обращались к комиссару прав человека в ООН, мы обращались к комиссару по правам человека в Совет Европы, мы давали фотографии, листовки. Грузинская сторона никаких сведений не дает, что является тоже грубым нарушением Женевской конвенции. Или он живой, или он мертвый, или что происходит, вы должны сообщить, потому что на этой сопочке никого, кроме грузинских отрядов, не было. Тела там нет, следов того, что он мог быть там тяжело ранен, зверей там нет, леса нет. Вот такая история. Вот эта советская манера не соблюдать законов войны. Что хочу, то и делаю. Поэтому, пожалуйста. То же ведь сколько лет прошло у нас. Уже 6 лет прошло с этой войны и про одного человека ничего неизвестно. Лаврова я дважды напрягала. Министр иностранных дел мне говорил: «Вы же знаете, у нас же нет дипломатических отношений с Грузией». Я говорю: «Хорошо, но есть швейцарская комиссия, есть комиссия российско-американская». Эта комиссия… американцы тоже делали запрос и им тоже ничего не отвечали. Вот, пожалуйста. Вот вам перспектива войны с Украиной. Что будет? Где будут люди? В кого они будут стрелять? Половина российских семей, особенно на Юге, в Центральной части, родственники живут на Украине.
Курортный сезон в Крыму в текущем году может не состояться из-за ситуации с распространением коронавирусной инфекции, заявил глава региона Сергей Аксёнов.
- Там гражданская война начнется.
- На любой. Получается война такая. Формально, мы разные государства, но кровные родственники, они живы до сих пор, и люди ездили друг к другу, у части там у кого-то родители, у кого-то родители здесь, а дети там. я же говорю, у меня у отца была очень большая семья, и у нас очень много братьев и сестер двоюродных и в Шостке, и во Львове, и в Крыму, и в других местах, и в Киеве. Вот такая ситуация.
- Может солдат отказаться?
- Может.
- И что его ждет?
- Эта история такая же, как была в январе 95-го года. Мы помогли составить заявление в котором мотивированно солдат отказывался в этих боевых действиях. Я согласен проходить службу призыва, но я не хочу по моральным соображениям, у меня там родственники, у меня там родился отец, или у меня там друг с котором я когда-то учился вместе. Это же моральные соображения, потому что, когда это агрессия, то 59-ая статья Конституции «О защите отечества» она не работает, потому что это агрессия, это армия, уходящая на территорию другого государства.
- Но это, прежде всего, нарушение устава тогда получается.
- Это не нарушение устава, потому что Женевская конвенция выше, чем наши законы. Международные законы, которые ратифицировали, они в нашем законодательстве идут следом за Конституцией, а потом только законы.
- Военнообязанный, он прежде всего.
- Он не отказывается от военной службы. Он не хочет нарушать международную конвенцию.
- Он отказывается выполнять приказ.
- Это не важно. За нарушение приказа его… хорошо, его могут отправить на гауптвахту, но он не нарушает устава, потому что он не может нарушить международный закон, который выше закона и, тем более, выше устава. Устав – это что такое? Это некий внутренний документ, текст которого утвержден постановление правительства. Это даже не федеральный закон. Понимаете7 Это внутренняя инструкция для применения, а существует Конституция и по ней существует приоритет международный. Тут я говорю, только Женевская конвенция и в другие можно не заглядывать, потому что все законы войны и все права, и возможности военнослужащих там очень четко прописаны. Я тоже не думала, что после 95-го года нам придется через 20 лет опять возвращаться к Женевской конвенции. Потом, история с преступным приказом, она на самом деле разрешается очень просто, она разрешается в суде. Если кто-то считает, что это незаконные действия, пожалуйста, вот у нас военный суд гарнизонный, пускай суд рассудит, нет проблем.
- Так, коллеги, еще вопросы будут? Валентина Дмитриевна, спасибо вам за вашу позицию, прежде всего за вашу деятельность, которая от вас выражается, ваша позиция, то, что вы помогаете, и самое главное то, что вы не боитесь поднимать эти вопросы и говорить в лицо.
- Закон есть закон, как говорится, и тут ничего не поделаешь
- То, что они должны слышать, наверное, как можно чаще.
- Постараемся.
- Спасибо вам.
- Спасибо.
- Коллеги.
