Когда будет возможна демобилизация? Почему Зеленский не идёт на мир? Чем каждому из граждан России грозит сохранение Украины? Что считать окончательной победой в СВО? Отвечаем на эти и другие вопросы.
Ещё перед Пасхой чуть ли не из каждого утюга доносились «инсайды» о скором перемирии с Украиной. Причём это звучало по обе стороны линии боевого соприкосновения. Твердили, что огонь прекратится на Пасху. Потом – через неделю. Потом – уже точно до конца апреля. Потом – до начала лета. Создавались целые клубы, где с серьёзными лицами обсуждали, как правильно дружить с Украиной после перемирия.
Хотя и с военно-политической, и с чисто военной точки зрения было очевидно, что никакого перемирия с нынешним украинским режимом не будет, а другому режиму там взяться неоткуда. Что никуда не денутся десятки тысяч украинских нацистов, видящих смысл жизни в борьбе против России, и сотни тысяч мобилизованных в ВСУ, оторванных от хозяйства малограмотных сельских мужиков, которые либо не успели ничему научиться, кроме войны, либо уже обо всём, кроме войны, забыли.
Когда я говорил о невозможности замирения с нацистской Украиной, меня называли «ястребом» и сторонником войны. Между тем, я просто реально смотрел на развитие событий. Невозможность перемирия определяется несколькими факторами.
Почему нельзя
Первое. Прекращение активных боевых действий должно привести хотя бы к частичной демобилизации. Иначе люди такого «перемирия» не поймут. Но длина линии фронта составляет более двух тысяч километров. ЛНР и ДНР с 2015-го по 2022-й год имели намного меньшую линию соприкосновения с Вооруженными силами Украины. И то, стычки и обстрелы происходили постоянно. Сегодня имеющиеся группировки войск – наша и украинская – растянуты до предела, чтобы держать фронт. Если уйдёт хотя бы небольшая часть военных, начнется массовое проникновение вооруженных групп противника – диверсантов и просто мародёров. Поэтому обвала фронта никто не допустит. А это значит, что демобилизация невозможна. А если она невозможна, то и боевые действия прекращать никто не будет – армия должна воевать.
Второе. Государственное руководство – особенно украинское, хорошо понимает риски в случае прекращения военного положения. Это грозит дестабилизацией ситуации в стране. Если в России в случае массовой демобилизации возможны лишь эксцессы на местном уровне вроде драк с участием демобилизованных военнослужащих, то на Украине практически гарантирована война вооружённых банд. Слишком много там оружия на руках у населения – законного и незаконного. Традиции времён Гражданской войны, когда в каждом селе было по «батьке» с бандой, люди не забыли.
Третье. В случае отмены военного положения украинские беженцы из Европы домой не вернутся. Наоборот, с Украины начнётся массовый исход населения. Дома останутся банды нацистов и маргиналов, а народ (в том числе, многие из нынешних военнослужащих) будет бежать от этого кошмара. Украинский режим это понимает, поэтому демобилизации и открытия границ не допустит.
Четвёртое. Зеленский понимает, что в случае выборов, которые должны будут проводиться после отмены военного положения, президентского кресла ему уже не видать. Разве только если он не «нарисует» себе необходимый процент. Но в этом случае, комика «сольёт» собственная команда. Единственная возможность у нынешнего украинского вождя сохранить власть – продолжение военного положения.
Задержанный после побега из ИВС Александр Мавриди, который обвиняется в убийстве главы компании «Мясная империя» Владимира Маругова, дал признательные показания.
Пятое. Украинская стратегия войны предполагает широкое применение диверсий. Под диверсионную войну «заточены» украинские спецслужбы – Главное управление разведки, СБУ и Силы специальных операций. Они стали очень влиятельными на Украине, они располагают огромным количеством вооружения и отмороженных боевиков, которых кидают то на острова Днепра, то на берега Крыма, то в приграничные области России. Если эти боевики не будут убивать россиян, они будут убивать украинских чиновников, прокладывая своим шефам путь к власти в Киеве. У них масса дронов и взрывчатки, и они умеют всем этим пользоваться. Диверсии Украина не прекратит. Поэтому им нужна война. Соответственно, России нужно защищаться. Прекратим огонь на фронте – все эти диверсанты полезут в наши регионы. Взрывы будут греметь ежедневно. От беспилотников придётся прятаться не только в Курске, Белгороде и Крыму, но и в Москве и Петербурге, на Урале и Дальнем Востоке.
Мы стали заложниками украинского терроризма. Единственный способ избавиться от терроризма – полная ликвидация украинского режима. А это значит, военный контроль над всей Украиной или хотя бы над её большей частью.
Шестое. Артиллерия и ракетные системы залпового огня, предоставленные западными странами, имеют большой радиус действия. Украинские ракеты, а также беспилотные аппараты, на которые делает упор Украина, могут долетать не только до центров приграничных областей, но и значительно дальше. Поэтому «буферная зона», о которой говорил Владимир Путин во время посещения Курской области, просто не может ограничиться одним-двумя десятками километров. Русский солдат приходит в приграничные украинские (а исторически – наши, русские) области и эти регионы превращаются в российские. Не зря на Петербургском экономическом форуме Президент сказал о том, что земля, на которой стоит русский солдат, становится нашей. А Значит, «буферную зону» приходится отодвигать всё дальше и дальше по мере продвижения ВС РФ. Как минимум, до естественных рубежей. Таким естественным рубежом является река Днепр. Значит, всё Правобережье должно стать русским. Чтобы пресечь диверсии украинцев против Крыма и портов Кубани, их нужно отсечь от моря. А значит, русским должен стать весь Юг – историческая Новороссия. Ну, и конечно, Киев – столица, где окопался украинский режим. И это как минимум.
Седьмое. Не секрет, что Западная Европа, блок НАТО, всерьёз готовится к большой войне с Россией. Тут не только чеховское «ружьё, висящее на стене». Франция, Германия, Польша усиливают армии, строят военные заводы, наращивают производство танков, ракет и снарядов. Оставить им хотя бы часть территории Украины – значит дать плацдарм и время для концентрации войск на этом плацдарме. И, конечно, повод для войны, как защиту дружественного государства. А если этого государства не будет – не будет и проблемы. И плацдарма. Нет Украины – некого защищать. Большая всеевропейская или даже мировая война России не нужна. Поэтому, хочешь-не-хочешь – придется решать «украинский вопрос». Сохранение «дружественной Украины» уже невозможно – в российской конституции Крым и Донбасс, Запорожье и Херсон. Никакой «дружественной Украине» их никто не отдаст. Поэтому вся территория Украины должна вернуться в состав России, или, в крайнем случае, может остаться какое-то новое государство, причём без преемственности с нынешней Украиной, чтобы не претендовать на наши земли. И это государство должно быть полностью в российской сфере влияния.
Ну, и последнее. Но не менее важное. Идеология. Украинский нацизм, или украинский национализм, или просто украинство. Идеология, утверждающая, что украинцы – не русские. Что Россия – их извечный враг и что они должны бороться «с Москвой». Любое украинство, утверждающее отдельность этой земли и этого народа, будет порождать всё новые и новые поколения украинских нацистов. Боевиков, готовых умирать и убивать за «незалежность». А это значит, что если мы хотим мира, то должны деконструировать украинскую идеологию. Прекратить её существование. Полностью развенчать украинство и воспитать бывших «украинцев» и особенно их будущих детей в идее общности с русскими. А для этого нужен полный контроль над территорией. Иначе мира не будет.
Резюмируем?
Как видим, Украина стала своеобразной воронкой, засасывающей нас всё глубже и глубже. Соскочить, выпрыгнуть из неё нельзя. Чтобы из нее выбраться, нужно её ликвидировать. Хотим мы этого или нет, мир – это победа. Полная победа – военная, политическая и идейная.
И нам нужно этой победы добиться до того, как в войну вступит Европа. И это вполне реально. Сегодня наша армия совершенствуется и идёт вперед всё быстрей. Не будем же замедлять её победный шаг!
