В апреле Шри-Ланка объявила дефолт. Местные власти пытаются объяснить плачевную экономическую ситуацию коронавирусом, способствовавшим уменьшению турпотока, однако проблема в другом – экономику «убили» экологические тренды после прихода к власти тяготеющего к «зеленым» идеям президента. На Шри-Ланке запретили продажу минеральных удобрений и устремились «устойчивому сельскому хозяйству», но путь оказался тупиковым. Между тем, и Запад, и Россия могут извлечь уроки из шри-ланкийского кризиса.
Еще довольно непродолжительное время назад Шри-Ланка занимала лидирующие позиции среди стран Южной Азии по ВВП на душу населения и по темпам его роста. Казалось бы, ничто не предвещает кризиса и экономических потрясений. Но все резко изменилось: экономика страны скатилась к состоянию краха, на Шри-Ланке массово отключают электричество, а жители некогда относительно благополучного острова стоят в очередях за керосином. Власти Шри-Ланки объявили дефолт. Причем, в отличие от России, которую может ждать дефолт технический, этот – более чем настоящий, со всеми вытекающими последствиями.
Кто же виноват в том, что происходит на Шри-Ланке? По версии местных чиновников, корни проблемы лежат в пандемии коронавируса: до нее остров посещали многочисленные туристы, однако инфекция вынудила поставить туризм на паузу, что будто бы и стало слишком тяжелым ударом для экономики. Звучит довольно логично, но ничего общего с реальностью не имеет.
Обратимся к цифрам. В допандемийном 2019 году на Шри-Ланке побывали 1,9 миллиона туристов, и доход государства по этой статье составил 3,5 миллиарда долларов. В 2020 году остров посетили только 570 тысяч путешественников, а в 2021 году – и того меньше, 194 тысячи. Действительно, на первый взгляд падение туристических доходов в десять раз в полной мере объясняет экономическую яму, в которую свалилась Шри-Ланка: потеря трех миллиардов долларов ежегодных доходов и в самом деле выглядит как серьезный удар. К тому же, дефолт характерен как раз для тех экономик, где валютные расходы превышают валютные доходы. Но в данном случае это лишь поверхностное впечатление. Если копнуть чуть глубже, окажется, что туризм – это не главный источник валюты для Шри-Ланки, и даже вторую строчку в рейтинге таковых он не занимает. За тот же 2019 год экспорт товаров и услуг, куда включен и туризм, в общей сложности принес стране 19,42 миллиарда долларов – то есть, на туристические доходы пришлось лишь 18% от суммарного объема. В 2020 году в экспорте товаров и услуг произошло падение на 31,1%, а валютные доходы туризма упали только на 15%. А значит, были и другие факторы, повлиявшие на ситуацию в значительно большей степени.
Чайный вопрос и идеология
Историческое название Шри-Ланки – Цейлон. Изначально отсюда везли кофе, но в XIX столетии кофейные плантации были уничтожены грибком Hemileia vastatrix, и острову пришлось перепрофилироваться. С этого момента главным предметом экспорта стал знаменитый цейлонский чай. Его до сих пор можно встретить в каждом магазине. Остров довольно небольшой, однако благоприятный климат давал возможность выращивать на его территории порядка 10% всего чая планеты.
Шри-Ланка будет привлекать иностранных туристов и инвестиции с помощью отказа от платы за визы. Минтуризма страны прорабатывает этот вопрос, чтобы в будущем привлечь в страну больше иностранцев.
Конечно, сельское хозяйство Шри-Ланки не ограничивается только чаем. Здесь выращивали рис и кокосы, а на долю продовольствия в экспорте страны приходилось 26,1%. Для сравнения, у России этот показатель составляет только 11,1%, то есть, его важность для платежного баланса РФ примерно в 2,5 раза ниже, чем для Шри-Ланки. Производство и экспорт сельхозпродукции были налажены много лет назад, и казалось бы, что здесь может пойти не так? Но в определенный момент в дело вмешалась идеология.
Автор «Общей теории занятости, процента и денег» Джон Кейнс, перевернувший в свое время экономическое мышление, еще около сотни лет назад говорил о роли идей, возникающих у экономистов и политических мыслителей. Эти идеи, по его словам, имеют «гораздо большее значение, чем принято думать», причем и когда они верны, и когда ошибочны. По сути, миром правят именно эти теоретики. А люди практики, как правило, «обычно являются рабами какого-нибудь усопшего экономиста прошлого». В наши дни мысль Кейнса стоит дополнить и включить в круг тех, чьи идеи правят миром, еще и экоактивистов.
Исторический бэкграунд говорит сам за себя: в последние несколько веков интеллектуальное рабство политиков и управляемых ими народов определяло вектор развития целых стран и их населения. Так в конце XVIII века революционные идеи, одержавшие верх во Франции, привели к тому, что страна лишилась лидерства среди европейских стран. Идеи марксизма заставили Россию и Китай пройти через множество испытаний и экономические проблемы огромных масштабов. Не удалось остаться в стороне и «третьему миру». И пусть марксизм уже удалился в прошлое, он уступил место новым идеям, которые при определенных условиях могут оказаться не менее разрушительными. Одна из них – защита экологии.
Грета Тунберг индийского разлива
Индийская экофеминистка Вандана Шива, которую называют «зерновым Ганди», уже не один десяток лет яростно борется против технологий интенсивного земледелия. Ее идеи пользуются огромной популярностью, причем не только в Индии, но и в других южноазиатских странах, и даже на Западе.
Высказывания Шивы довольно типичны для приверженцев органического земледелия. Прежде всего, она негативно оценивает зеленую революцию – перестройку сельского хозяйства, которая началась в середине прошлого века и охватила весь мир.
Зеленая революция заключалась в замене традиционных сортов сельскохозяйственных культур на новые гибриды, дающие более высокую продуктивность. Правда, гибриды зачастую были нежизнеспособны и при самостоятельном размножении плохо сохраняли свои свойства, требуя постоянной работы селекционеров. Поэтому семена для посадок в следующем сезоне получали не из прошлого урожая, а в селекционных центрах. Еще один аспект зеленой революции – использование большого количества удобрений, способствующих повышению урожайности культур, и пестицидов, позволяющих защитить этот урожай от вредителей. В условиях роста количества населения планеты это стало большим прогрессом и важным шагом на пути борьбы с голодом, однако у экоактивистов своя точка зрения.
По мнению Ванданы Шивы, зеленая революция разорила фермеров, заставляя миллионы из них идти на самоубийство от безысходности. Удобрения она называет «военными химикатами», изготавливающимися из ископаемого топлива. Всеми своими идеями она щедро делится с подписчиками в своих социальных сетях. Активистка критикует еще и ГМО, но в контексте Шри-Ланки это неактуально, потому что здесь их и так не используют ввиду нерентабельности. К слову, у Шивы есть ученая степень одного из западных вузов, что не мешает ей придерживаться откровенно антинаучного подхода. Ведь если обратиться к цифрам статистики, будет видно, что благосостояние фермеров в Индии после зеленой революции значительно увеличилось, а процент самоубийств снижается. Но важны ли для Шивы объективные цифры? Когда речь идет об удобрениях и пестицидах, очевидно, нет.
Глава национального профсоюза учителей Иосиф (Джозеф) Сталин арестован в Шри-Ланке. Активиста обвиняют в организации митингов против правительства, которые привели к отставке и бегству президента.
Тезисы, на которых базируются идеи индийской экоактивистки, отчасти перекликаются с позицией американской «зеленой» активистки Рейчел Карсон, в 60-е годы прошлого века боровшейся против инсектицида ДДТ. Если вкратце, эта позиция предлагает считать все природное «хорошим» и «правильным», а все, что исходит от человека, злом. Шива, как и Карсон, упирает на тот факт, что в природе будто бы нет пестицидов или удобрений, а значит, их необходимо избегать в сельскохозяйственной деятельности. Хотя, разумеется, тезис об отсутствии природных пестицидов неверен, и есть огромное количество пестицидов биологического происхождения.
К слову, нельзя сказать, что Шива пользуется широкой поддержкой среди населения. На различных форумах в сети в ее адрес часто звучит критика и обвинения в противодействии модернизации сельского хозяйства и атомной энергии в Индии.
Невольно напрашивается параллель между Ванданой Шивой и Гретой Тунберг. Шива, которая родилась в 1952 году, значительно старше шведской экоактивистки, однако точно так же придерживается определенного набора взглядов и не готова взглянуть на ситуацию чуть шире, чтобы понять, что в реальности ситуация выглядит куда сложнее и многограннее. Пожалуй, идеи Шивы можно было бы даже считать забавным заблуждением, но их влияние зашло слишком далеко. Если бы она выступала на Западе, отдавая дань распространенной там моде на органическое земледелие, ничего страшного бы в этом не было. Но ее тезисы нашли благодатную почву в мировоззрении шри-ланкийского политика Готабаи Раджапаксы, повлияв на формирование ее идей.
Раджапакса – президент Шри-Ланки, который в ходе своей предвыборной кампании высказывался за переход к органическому земледелию и отказу от удобрений и пестицидов, следуя идеям Шивы и прибегая к ее советам в этом вопросе. Кейнс снова оказался прав: политик оказался в интеллектуальном рабстве у мыслителя, и это запустило цепочку сложных процессов, которые привели Шри-Ланку к нынешнему положению дел.
Убийство экспорта
В апреле 2021 года власти Шри-Ланки запретили ввозить в страну удобрения и пестициды, воплотив в жизнь высказывания Ванданы Шивы. Одним из поводов для этого шага стала необходимость экономии иностранной валюты, на которую приобретались товары данной категории. Действительно, каждый год на них тратилось порядка 200 миллионов долларов. Первый сельскохозяйственный сезон 2021 года под знаменем «органического зеленого перехода» прошел нормально – исключительно благодаря запасам пестицидов и удобрений на складах. Но когда начался второй в году сельхозсезон, всплыло множество проблем.
Представители местной сельхозиндустрии еще по его ходу прогнозировали снижение урожая риса чуть ли не в два раза ниже среднего, называя главной причиной такого явления переход от синтетических удобрений к органическим и обвиняя в этом политиков. Специалисты отмечают, что сложившаяся ситуация была более чем предсказуема – для этого достаточно было понимать, каким образом органика действует на сельхозкультуры, и как ведут себя органические удобрения в тропическом климате.
На Шри-Ланке продолжаются протесты. Была захвачена резиденция главы государства, который, предположительно, покинул страну.
В самом деле, из-за жаркого климата хранение навоза и его транспортировка делаются крайне трудновыполнимым квестом. Как правило, те, кто продвигает идеи органического земледелия, деликатно обходят этот нюанс. По всей видимости, в их представлении сельское хозяйство представляет целую систему небольших ферм, где фермеры используют навоз, который получают от собственного скота, а значит, проблемы транспортировки и хранения удобрений возникать вообще не должно.
Но в реальности все не так красиво и гладко: чаще всего рентабельное сельское хозяйство заставляет сосредоточиться на чем-то одном – либо на скотоводстве, либо на земледелии. На Шри-Ланке упор делается на земледелие, и, соответственно, навоз здесь в дефиците. Импорт навоза из других стран – сомнительное и дорогое удовольствие, к тому же, это бесполезно – ведь навоз состоит по большей части из не нужных растениям органических остатков углерода и водорода, а вот азота и калия там крайне мало. Получается, что для замены одной тонны минеральных удобрений нужно либо ввезти в страну много тонн навоза, либо смириться с понижением урожайности. На Шри-Ланке выбрали второй вариант, и результат был более чем предсказуемым. После падения урожайности риса цены на него взлетели на 50%, а остров вынужден был закупать его у других стран, чтобы покрыть дефицит. На это ушло 450 миллионов долларов, что более чем в два раза превысило расходы на импорт удобрений. По валютному балансу Шри-Ланки был нанесен двойной удар: падение экспорта из-за невозможности вывозить рис, и импорт этого же риса.
Губительная тенденция коснулась только риса? Не только. После запрета на ввоз минеральных удобрений урожай кукурузы, который в прошлом сезоне составил 50 тысяч тонн, вероятно, в новом сезоне составит не более 60 тонн, и это тоже повлияет на рыночные цены – ведь кукурузу тоже придется завозить. Пострадала и «чайная» отрасль: за последние три месяца 2020 года недополученные от экспорта чая доходы составили 25 миллионов долларов, а в общей сложности потери составили 425 миллионов долларов. Падает урожайности кокосовой пальмы и гевеи, которые тоже играют немалую роль в экспорте.
Слишком поздно
Катастрофическая тенденция стала настолько явной, что в ноябре 2021 года Раджапакса все же посчитал нужным отменить решение о запрете импорта удобрений и пестицидов – правда, исключительно в отношении экспортных культур, поскольку они имеют слишком большое значение для притока в страну валюты. Но к тому времени было слишком поздно. Действия Европы, которая активизировала борьбу с долгосрочными контрактами «Газпрома», привели к росту цен на газ, а стоимость удобрений и до увеличения цены на газ на 80% формировалась именно им. В итоге новые цены оказались неподъемными для сельского хозяйства острова, которое пострадало в связи с потерей урожайности.
К тому моменту, как удобрения вновь легализовали, на Шри-Ланке уже появился их черный рынок, где минеральные вещества продавали по завышенным ценам. Местные фермеры выступают против данного явления, однако пока никто не в состоянии повлиять на ситуацию.
На данном этапе на острове разворачивается масштабный кризис. Страна находится в состоянии дефолта, у нее нет валюты на покупку энергоносителей, которые подорожали по всему миру. На острове уже два месяца практикуются веерные отключения электричества. Правительство, вероятно, скоро сменится. На Шри-Ланке не утихают массовые протесты, поскольку все, что происходит на острове, для населения нонсенс. Но, к сожалению, исправить последствия опрометчивого «зеленого» решения не так просто – в этом году удобрения и пестициды стоят куда дороже, чем в прошлом, а фермеры не имеют средств на их покупку после сезона без урожая.
Три пути
Возникает закономерный вопрос: органическое земледелие – это утопия, которая в принципе не способна прокормить население, или все же возможны варианты?
Существует три типа органического земледелия. Первый из них – «калифорнийский». Фермеры отказываются от пестицидов, используют навоз, занимаются ручной прополкой и получают урожайность ниже на 20-30% по сравнению с теми, кто прибегает к минеральным удобрениям и пестицидам. Их продукты стоят значительно дороже, чем овощи, зелень и другие культуры из супермаркетов, но эти фермеры ориентируются на определенный сегмент покупателей – людей, придерживающихся сложных идей и готовых платить завышенную цену. На Западе обеспеченных людей, являющихся приверженцами специфических идей, довольно много, поэтому на продукцию есть спрос.
Власти Шри-Ланки сообщили о серьёзнейшем экономическом коллапсе, с которым страна столкнулась впервые за весь период своей независимости. На острове отсутствуют топливо, лекарства, импортное продовольствие.
Еще один тип органического земледелия можно назвать естественным. Пример – беднейшие районы Африки. У местных жителей нет средств для покупки пестицидов и удобрений, они живут натуральным хозяйством и голодают в случае неурожая, так как денег на покупку еды у них тоже нет.
Наконец, третья разновидность органического земледелия известна как «вариант Овсяннкова», русского агронома, жившего в конце XIX века. Она не предполагает внесения удобрений, даже навоза, но позволяет сохранить высокую урожайность, так как все, кроме собранного зерна, запахивается в землю и перегнивает после уборки, давая на следующий год нормальный уровень фосфора и азота в почве. Сорняки убираются машинами, без использования гербицидов – им дают прорасти первыми, а потом измельчают тракторами, а только потом сеют пшеницу. Это рабочий вариант, но здесь присутствует большой недостаток, который отталкивает теоретиков органического земледелия: все проблемы решаются не «природным путем», а благодаря использованию машин. А экоактивисты в своих идеях стремятся к максимальной естественности, и механизированная обработка почвы в их схему не вписывается. Возможно, именно поэтому система Овсянникова не практикуется на Западе.
Что касается Шри-Ланки, климат и культуры там очень отличаются от российских, да и информацией о методах Овсянникова на острове не располагают. Поэтому в теории урожайность в условиях отказа от минеральных удобрений можно было бы сохранить только одним путем: импортировать в несколько раз больше навоза, чем до этого ввозилось минеральных удобрений, а также значительно увеличить трудовые вложения в свое сельское хозяйство.
Не стоит забывать, что на Шри-Ланке экваториальный климат, а значит, всевозможная растительность произрастает там весьма активно. Это касается не только сельскохозяйственных культур, но и сорняков, которые убирали при помощи гербицидов. В отличие от России, где можно убрать сорняки с помощью трактора, пришлось бы вести прополку вручную и задействовать намного больше людей, чем раньше. Механизированная прополка здесь проблематична еще и из-за того, что чайные кусты расположены друг к другу слишком близко, а значит, высок риск повредить корни.
Количество фермеров на Шри-Ланке составляет всего около двух миллионов – на их долю приходится менее 10% населения. Поэтому в условиях перехода к органическому земледелию остров стихийно направился по второму пути, а не по первому, как хотелось бы идеологам.
К слову, интересно, что у Ванданы Шивы есть предложение насчет борьбы с насекомыми, снижающими урожайность посевов. Она считает, что против них можно использовать масло индийского дерева ним. Это и в самом деле неплохой природный инсектицид, но есть одно но: стоит он куда дороже, чем химические пестициды. Поэтому жители Шри-Ланки не могли им пользоваться, ведь их доходы куда ниже, чем у фермеров, придерживающихся калифорнийского варианта органического земледелия.
Уроки кризиса
Основной урок, который несет разразившийся на Шри-Ланке кризис, заключается не в ошибочности идей органического земледелия, ведь это было очевидно и раньше – еще опыт развитых стран наглядно продемонстрировал, что «зеленые» фермеры получают менее высокий урожай, но несут большие расходы. Пожалуй, главное, что нужно вынести из ситуации на Шри-Ланке – бесполезность «культуры отмены» касательно идей технического прогресса. Корни идей о вреде современных технологий восходят к 1960-м годам и к имени Рейчел Карсон – до нее люди считали, что прогресс призван способствовать росту благосостояния и закладывать основу для будущих успехов, а сейчас все чаще видят в нем зло. Почему-то распространилась позиция, согласно которой устойчивыми считают системы, по минимуму зависящие от энергии и веществ, созданных человеком. Если основываться на таких взглядах, получается, что судьбу сельхозкультур стоит отдать на милость стихии, не вмешиваясь в естественный процесс. Но эта концепция обманчива. Ведь люди стали применять технику, подкармливать растения синтезированными эффективными удобрениями, использовать пестициды, защищая будущий урожай, не просто так, а из-за того, что все эти манипуляции дали возможность получить больше еды с аналогичной площади земли, чем при органическом земледелии.
В течение последних десятилетий площади, задействованные под выращивание зерновых культур, практически не меняются, а часть из них даже освободилась после зерновой революции. При ином раскладе, учитывая рост населения планеты, под поля пришлось бы выделять все новые и новые земли.
То же самое касается и других обвинений, которыми разбрасываются экоактивисты. Вандана Шива и ее сподвижники, выступая со своими заявлениями о климатическом кризисе, почему-то умалчивают о том, что именно благодаря выбросам углекислого газа растительность пришла в самое процветающее состояние за десятки тысячелетий. А клеймя тех, кто использует минеральные удобрения, Шива не вспоминает о том, что в их отсутствие еще ни одной современной стране не удалось решить продовольственную проблему. Поэтому важно понимать, что экоактивистов нельзя допускать к принятию политических решений – то, что произошло на Шри-Ланке, иллюстрирует последствия подобного шага максимально наглядно.
Поэтому главное, что нужно вынести из этих событий – не стоит недооценивать тех, кто продвигает технический прогресс, позволяющий уже много десятилетий использовать меньше земли, но свести к минимуму уровень голода в мире. И будет не лишним задаться вопросом о том, точно ли идеи о пагубности прогресса продиктованы рациональным мышлением? Возможно, дело в дефиците знаний – как с Ванданой Шивой или Гретой Тунберг?
