Версия // Власть // Израиль: государство против человека

Израиль: государство против человека

135466

Жертва двух перестроек

Израиль: государство против человека
В разделе

В Сети стоит дружный хохот по поводу предложения помочь жертвам перестройки. А ведь не так давно лозунг «Судьба страны – твоя судьба» воспринимался серьёзно. Однако государство больше не отвечает за судьбы отдельных людей. А потому трагедия подстерегает тех, кто вовремя не заметил, что принцип «все за одного и один за всех» больше не работает.

Мальчик Боря Розенсон и Советский Союз любили друг друга, что было скорее закономерностью, чем случайностью. Элитная школа, бесплатные кружки на все вкусы… Отец – пионер рок-движения, мама – врач на ходящих в загранку судах. Недостатка ни в чём он не знал.

Воспитывал Борю дед – офицер-фронтовик, орденоносец, дважды тяжело раненный. А потому Боря тоже мечтал об офицерских погонах. В 15 лет он сдал норматив на снайперский значок, в 17 получил права на вождение мотоцикла и всех видов автомобилей, занимался карате. Но потом СССР не стало. Офицеры стали не нужны, а востребованными и уважаемыми оказались бандиты и торгаши.

Кто знает, как сложилась бы судьба Бори, не будь исторической родины. И она распахнула ему свои братские объятия. В священных книгах сказано, что каждый еврей в ответе за свой народ, а народ – за каждого еврея. Точь-в-точь как было в СССР. Потому реализовать свою мечту об офицерской карьере Боря решил в Израиле.

Одна родина – меньше риска

Будучи единственным сыном у родителей, его не могли взять в боевые части без их разрешения, а потому он его подделал. Пошёл в горнострелковую бригаду «Голани» – самую крутую и безбашенную в израильской армии. Конкурс в пять человек на место благодаря досаафовской подготовке прошёл легко, хотя неподготовленных ребят среди кандидатов не было.

Курс молодого бойца был жестокий. Жили в палатках зимой без отопления. В углу, где он спал, всегда было мокро из-за дыр. Когда сосед по палатке покончил с собой, командир сказал: «Вот и тебе местечко освободилось, но если мнительный – оставайся на старом». В части из них делали настоящих боевых роботов – даже малейшее отступление от правил каралось. Взял пустую разгрузку для боеприпасов не за две петельки, а за одну, уронил патрон при снаряжении магазина – наряд вне очереди. Также будущих элитных бойцов ознакомили с приказом, известным как «закон каннибала»: в случае попадания товарища в плен ты обязан уничтожить его вместе с боевиками. Чтобы не пришлось потом платить более дорогую цену.

Воевать с ливанскими партизанами можно было только такими же партизанскими методами. Ведь те находились в своих горах и почти в каждом доме имели помощников. Однажды он пролежал в засаде 56 часов. Нужду справлял в специальные бутылки и контейнеры, чтобы не обнаружили лёжку и не заминировали подходы к ней. Замаскированные под местность пластиковые мины были сущим наказанием. Идёшь впереди группы, всматриваешься и видишь впереди кровавое пятно от офицера, который вчера подорвался. Однажды ночью он спас танк с восемью пехотинцами прикрытия от мощного «минного сандвича».

В итоге мина его всё же достала. Вместе с товарищами Боря примчался на помощь подразделению, которое атаковали переодетые под крестьян боевики. Но там их уже поджидали. Миномётный огонь из деревушки на склоне корректировали грамотно. Контузия. Потеря слуха и зрения. Пришёл в себя один, остальные откатились. Проползая под огнём крупнокалиберных пулемётов, присоединился к ним. Принял бой. А потом 10 часов охранял повредившего ногу командира роты. И не столько охранял, сколько не давал замёрзнуть.

По теме

Выжил, но об офицерских погонах и армии пришлось забыть. Все мышцы сжались, стал быстро уставать, появились бессонница и раздражительность.

Война с государством

Из седла его выбило даже не столько физическое здоровье, сколько психическое. Сначала повесился лучший боевой товарищ. Затем случился другой инцидент. Отряд возвращался из рейда. Борис замыкал группу, следя, чтобы не возник интервал и отставших не приняли за боевиков и не обстреляли свои же. Стал пропускать задних мимо выдохшегося вконец бойца, а тот прошипел: «Вонючий русский». Борис врезал ему. Они не сказали друг другу ни слова – обычное дело: когда ты всё время на нервах, какие обиды? А потом тот парень сгорел заживо – после артобстрела по посадке пошла стена огня и накрыла снайперскую позицию. И пришёл стыд за тот удар, который так и не прошёл.

Работать и учиться было невыносимо трудно. Не получалось сосредоточиться, болела голова. Врачи долго не могли поставить диагноз, пока в 2001 году не определились: посттравматический синдром. Он отправился в министерство обороны, где офицер сразу посоветовал ему не тратить зря времени и ничего не требовать. Только через год он случайно узнал, что до завершения разбирательства ведомство обязано было оплачивать ему лекарства. Правда, разбирательство, как и заверил его сердобольный чиновник, закончилось отказом.

Решил идти в суд. Адвокат взял деньги и исчез. Только в 2010-м узнал, что ему, как неимущему, положен бесплатный адвокат, но их энтузиазм соответствовал оплате. Попробовал сражаться сам. Запросил личное дело – «не обнаружено». Но тут пригласили на встречу боевые друзья. Как нашли? Оказалось, минобороны предоставило все координаты…

Не давали и материал о том роковом бое. Схитрив, написал в архив: дескать, пишу книгу, помогите. Тут же прислали отчёт о бое за подписью командующего Северным округом.

Прошло 18 лет, и суд обязал минобороны назначить медицинскую комиссию. Что мешало это сделать сразу? Казалось бы, проверяйте: положено – получай пенсию, нет – извини. Однако оказалось, что это не из ряда вон выходящий случай, а стиль работы местных бюрократов. Сразу отказать, скрывать информацию, судиться до морковкина заговения. Пока человек сам не плюнет.

Под роспись отнёс решение суда в министерство обороны. Три месяца никакой реакции. Осталось пойти в «Аль-Джазиру» и с телеэкрана попросить «Хезболлу» назначить ему пенсию, раз от её мины он пострадал. И это не шутка. Его всё это время спасала мать, но у неё развилась онкология, и денег стало не хватать.

Каждый сам по себе

Всякий раз, когда они выходили из Ливана на отдых, их встречали цветами и немереным количеством еды даже незнакомые люди. Тогда он чувствовал себя частью большой семьи. В то время даже экскурсоводы встречали туристов фразой: «Добро пожаловать в социалистическое Государство Израиль!».Но фраза постепенно исчезла, как исчезли кибуцы, где всё, включая постельное бельё, было общим. И судьба у всех была общая. Сейчас всё не так. Судьба, как у Бориса Розенсона, у каждого своя. Общество атомизировано. Жить стали на уровне самых богатых стран мира, но неизбежно порознь. Новая экономика исключает те отношения друг с другом и с жёстким, а то и жестоким государством. Судьба разная, и нет уже тех конкурсов в боевые части, и стремятся в них в основном лишь репатрианты из бывшего СССР.

Всё очень похоже на Россию. Сейчас доморощенные либералы утверждают, что не было никакой общности, никаких иных отношений, что всё это миф. А вся эта ностальгия оттого, что по молодости, как говорится, эрекция была лучше. Но нет, было иначе. В том числе и множество каналов «качать права». И тоталитарное государство поэтому было куда более уязвимо в противостоянии с гражданином.

И у нас, и в Израиле людей осыпало обломками социализма или социалистического мифа, как считают либералы. Не суть – менее болезненными они от перемены терминов не становятся. В Израиле перестройка прошла плавнее, осмысленнее. Да и сионистский социализм был куда мягче. У нас всё рухнуло разом. И положительный опыт Израиля для России бесценен. Ведь не дай бог, если за возможность пройти комиссию на инвалидность придётся бороться 20 лет.

Логотип versia.ru
Опубликовано:
Отредактировано: 22.11.2019 01:38
Комментарии 0
Еще на сайте
Наверх