Версия // Украина // Энтузиазм «русской весны» восьмилетней давности пока не виден – почему?

Энтузиазм «русской весны» восьмилетней давности пока не виден – почему?

5919

Без фанфар

Энтузиазм «русской весны» восьмилетней давности пока не виден – почему?
(фото: Михаил Почуев/ИТАР-ТАСС)
В разделе

А ведь весной 2014-го было всё по-другому – многотысячные толпы радостного народа от Одессы до Харькова с российскими триколорами, скандирующие «Россия! Россия!!!», и даже в Киеве нас тогда ждали с надеждой: вот придут наши и снесут напрочь этих майданщиков! А теперь в освобождённых городах как-то тихо. Нам не рады?

Нам рады. Но после случившегося страшно, и измученному, с физической и душевной дистрофией трудно пускаться в пляс от радости. На ногах бы устоять. Нет победных фанфар, как в 2014-м, это так. Что же такого произошло? Давайте разбираться.

«Украина – не Крым»?

Говорят, мол, «Украина – не Крым». На самом деле разницы почти никакой. Или даже вообще никакой. Просто те, кто считает, что Украина – не Крым, плохо знают историю. А я её знаю, я её в Крыму сам писал в своё время. «Русская весна» 2014 года в Крыму – вторая по счёту. Первый раз Крым собрался отплыть в сторону России в 1992 году, с собственной Конституцией и республиканским (не автономным, а именно республиканским, это важно!) статусом. Воссоединяться с Россией крымчанам пришлось на свои кровные – президенту Борису Ельцину было тогда не до нас. Нам постоянно обещали какие-то деньги разнообразные российские структуры и отдельные личности, но так ни разу и не дали. Мэр Москвы Юрий Лужков помогал Севастополю, строил там дома и дороги, но «на политику» даже он не дал ни копейки. Всё материальное бремя мужественно взял на себя и тащил до тех пор, пока мог, первый крымский миллионер Валерий Аверкин, владелец ассоциации «Импэкс-55-Крым». Именно он покупал время на крымском телевидении, чтобы размещать там программы им же вскормленного с руки Республиканского движения Крыма (позже расколовшегося на «республиканское» и «русскоязычное»), учредил и выпускал почти двухсоттысячным тиражом (небывалым для Крыма) «Мещанскую газету». Именно Аверкин «породил» и привёл во власть первого и последнего крымского президента, Юрия Мешкова – на деньги «Импэкса». Чтобы поддерживать интерес российского телевидения к крымской тематике, в том числе и политической, Аверкин регулярно устраивал юморины с участием известных кавээнщиков и смехачей, проводил фестивали и всякие прочие тусовки со знаменитостями. Только на первом этапе, с 1992-го до весны 1994 года, он потратил на это порядка 15 млн долларов. Своих личных денег. По тем временам – гигантская сумма.

А затем Киев резко перекрыл ему кислород. Банковские счета ассоциации арестовали, партнёрские фирмы разгромили. По сути, Аверкина разорили – и уже в мае 1994-го

партнёры по РДК, победившие на парламентских выборах и сформировавшие большинство – «Блок «Россия», обвинили миллионера в том, что он перестал их подкармливать. Ну а дальше всё полетело в тартарары – без регулярной денежной подкормки. Мешков и спикер парламента Сергей Цеков вдрызг разругались, деля власть, затем Мешкова отравили украинские контрразведчики (точнее – подосланная сотрудница СБУ Юлия Лапутина, возглавляющая сейчас украинское Министерство по делам ветеранов). Мешкова увезли лечиться в Москву, чуть позже пал и Цеков. «Блок «Россия» развалился на части. Крымскую Конституцию переписали, по сути, сведя республиканский статус на нет. И всё это – на глазах у крымчан. Которые верили: не сегодня завтра Россия за нами вернётся. Но шли годы – Россия не возвращалась. Ждать пришлось два десятилетия. Были и разочарование, и непонимание, и крики о предательстве. Аверкин умер в полной нищете – в начале нулевых. Он совершенно не употреблял спиртного, как, кстати, и Мешков, которого украинская пресса выставляла чуть ли не пьяницей. А перед смертью, уже неизлечимо больной, он запил. От обиды и полного внутреннего выгорания. Разочарование – оно такое.

По теме

Я мог бы написать целый трактат о тех, кто тогда разочаровался. Об успешных и перспективных, на весь Крым известных тележурналистах Александре Беланове (теперь он работает режиссёром на РТР, снимает документальные фильмы) и Сергее Надеждине (он сотрудник администрации президента России), вынужденных бежать в Москву, спасаясь от уголовного преследования. О своей коллеге из «Мещанки» Светлане Сергиенко, хватившей горя, наверное, как никто. О главреде Льве Рябчикове, у которого Киев – чисто из мести – убил сына. О силовиках из окружения Аверкина, закрывавших его от украинских пуль своими телами, таких как Володя Лизун, вынужденных спасаться в России. И о тех, кто не смог или не успел спастись – о покойных Викторе Межаке, Юрии Стребуле. О разорённых бизнесменах. О простых сотрудниках «Импэкса» – им пришлось узнать, что такое невозможность трудоустроиться, вообще никуда. Разочарованных, разуверившихся среди нас было немало. Да что говорить, из тех, кто сражался «на баррикадах» в 90-х, на баррикадах 2014-го я разглядел лишь двух своих знакомцев, бывших депутатов Серёгу Веселовского и Вадима Мордашова. Если кого не заметил – простите. Но я понимаю, не всем достало сил, а главное – веры, чтобы начинать всё заново, по второму кругу. Вдруг и в этот раз не удастся выгнать карателей.

Слишком долгое ожидание

Украине пришлось ждать чуть меньше – всего восемь лет. Но мы, крымчане, то ли были терпеливее, то ли внутреннее отторжение от всего жовто-блакитного балагана у нас было сильнее. Энтузиазма в 2014-м было значительно меньше, чем в 1992–1994 годах (кто застал – подтвердит, сравнить хотя бы два побоища у Верховного совета Крыма, осени 1992 года и весны 2014-го), но картинка тем не менее была всё равно впечатляющей.

То, что мы наблюдаем сегодня на освобождённых Российской армией территориях, отчасти следствие нашей нерешительности 2014-го. Не довели до конца дела в Харькове – а Харьковская народная республика была провозглашена первой, ещё до Донецка с Луганском. Не хватило сил у протеста в Одессе, к которым не пришли на выручку одесситам «вежливые люди». Активных одесситов в городе тогда не просто сожгли в Доме профсоюзов. Завезённые с Западной Украины националисты убивали горожан сотнями (и тому есть множество свидетельств и живых по сей день свидетелей, готовых давать показания на суде). Жители Херсонской области вручную отодвигали украинские пограничные столбы от своих сёл, рассчитывая, что их причислят к крымчанам и возьмут под защиту российские военные. Увы! Впоследствии украинские каратели замучили главу сельсовета села Стрелкового, расстреляли местных активистов. Как вы думаете, селяне могли об этом забыть? И брошенные на произвол судьбы харьковчане не забыли, и сожжённые и замученные одесситы. И ведь несложно понять – сил уже не было у людей, ни физических, ни моральных. Долгие, бесконечные восемь лет!

Украинцы боятся. Пока им страшно, и для страха есть все основания. В Луганской области бандеровцы убили главу Кременецкой администрации Владимира Струка – выкрали, а на следующий день привезли вдове уже мёртвого. Едва наши военные чуть отошли от Мелитополя, там активизировались недобитые националисты. Пока не закончится зачистка, страх будет пересиливать радость. Просто задумайтесь, каково это – восемь лет прожить в оккупации? Когда повсюду – враги, и не понять уже, кто свой, а кто – нет.

Поверьте, всё ещё будет – и радость от освобождения, и благодарность освободителям. Людям надо поверить, что теперь это – реальность. И что их больше не бросят. Донбасс ждал и боролся восемь лет, воевал и умирал каждый день. Но даже там не празднуют, хороводы не водят. Всему своё время.

Лев Вершинин, политолог, уроженец Одессы

– Большинство населения просто сидит по углам, вусмерть запуганное фанатиками. Процесс денацификации как раз на то и рассчитан, чтобы помочь этому большинству выползти из морока многолетней, предельно изощрённой нацистской пропаганды. Вернуть замороченным зомби человеческий облик. И ради этого, можете не сомневаться, киевская телевышка, попорченная ради прекращения раскрутки фанатизма, будет отстроена в первую очередь.

Логотип versia.ru
Опубликовано:
Отредактировано: 07.03.2022 14:00
Комментарии 0
Наверх