22 июня в Страсбурге на Парламентской ассамблее Совета Европы, собравшиеся делегаты обсудили доклад, подготовленный британцем Дэвидом Аткинсоном и немцем Рудольфом Биндигом, о том, как Россия соблюдает свои обязательства в Совете Европы.
Соблюдает, считают докладчики, плохо. Вот лишь некоторые из их выводов. Путинская вертикаль власти противоречит нормальному функционированию демократии. Последние изменения в законодательстве о выборах в Государственную думу (повышение избирательного порога для партий до 7%, отмена выборов по одномандатным округам, запрет на создание предвыборных коалиций и т.п.) существенно ограничивают политическую конкуренцию в стране. В докладе жёстко критикуется ситуация со средствами массовой информации.
Конечно, все эти реалии и рассуждения по их поводу для нас самих отнюдь не откровение. Мы своими глазами наблюдаем и на собственном опыте знаем, как скукоживается в последние годы шагреневая кожа нашей демократии. И тем не менее собранные воедино критические наблюдения (кто-то уже подсчитал, что всего в 120-страничном докладе содержится более 400 претензий к России) впечатляют.
Тем более удивительно, что обсуждение доклада прошло во вполне примирительно-благодушном по отношению к России духе. Даже лорд Джадд, многолетний критик действий российских властей в Чечне, повёлся, как теперь говорят, на благодушный тон и лишь где-то на последних минутах своего выступления вспомнил о том, что, когда девять лет назад Россию принимали в Совет Европы, власти обещали решить чеченский конфликт исключительно мирными средствами.
В общем, острота самого доклада оказалась едва ли не полностью сглажена ходом дискуссии. Выйдя из зала заседаний, председатель думского Комитета по международным делам Константин Косачёв с обезоруживающей откровенностью сказал журналистам: «Обсуждение получилось гораздо более конструктивным, чем мы могли рассчитывать». И добавил, что в Турции избирательный порог для прохода партии в парламент вообще 10%, а в Лихтенштейне — 8%. Так что, какие, мол, могут быть претензии к России с её 7%?
Автор этой заметки с давних времён следит за отношениями нашей страны с Советом Европы. Я помню и фактическое «замораживание» членства России в СЕ из-за войны в Чечне, и уходы российской делегации из зала заседаний, с громким хлопаньем дверью, и угрозы перестать платить взносы в бюджет СЕ, и даже рукопашную в фойе, когда лояльные Кремлю чеченские депутаты бились против масхадовцев, которых тогдашнее руководство Совета Европы пригласило на заседание. Практически на всём протяжении 90-х годов, включая начало 2000-х, отношения находились, что называется, на грани нервного срыва. А ведь тогда претензий у европейских депутатов к России было куда меньше, чем сейчас. На сотни счёт не шёл.
Глава сенатского международного комитета Михаил Маргелов на мой вопрос, почему так потеплели отношения Москвы и Страсбурга, высказал мнение, что дело в изменившемся качестве самой российской делегации, которая, как он выразился, «умеет играть по правилам». «Мы не хлопаем дверями, наше оружие — слово, и мы этим оружием владеем», — многозначительно сказал политик. Вероятно, он прав: то, чего раньше не удавалось добиться с помощью шантажа и драк, теперь получается благодаря искусной дипломатии и кулуарным договорённостям.
Москва — Страсбург
