Осенью 1956 года 36 тыс. советских солдат вошли в Венгрию. Причиной этому стало вооружённое восстание, вызванное недовольством населения Венгрии просоветским коммунистическим режимом. Восстание в итоге было подавлено: с советской стороны погибли 706 человек, с венгерской – около трёх тысяч. Почему социалистическая Венгрия взбунтовалась? Отчего СССР не мог допустить, чтобы один из её сателлитов ушёл из зоны Москвы? Правда ли, что в Москве долгое время не хотели замечать того, как в Будапеште накаляется обстановка? Насколько законен был ввод войск? Об этом «Нашей Версии» рассказал чрезвычайный и полномочный посол в отставке, заслуженный работник дипломатической службы РФ Владимир Казимиров, в 1956 году работавший в советском посольстве в Венгрии.
– Владимир Николаевич, революции, как известно, не происходят из ничего. Что послужило поводом для того, чтобы венгры вышли на улицы?
– Недовольство жизнью при социалистическом строе венгры выражали к тому времени уже давно. Одним из поводов для обострения ситуации стало произошедшее 6 октября 1956 года при стечении огромного количества народа перезахоронение Ласло Райка (министр иностранных дел Венгрии во время коммунистической диктатуры Ракоши. В 1949 году был обвинён в шпионаже в пользу США и казнён. В 1955 году реабилитирован. – Ред.). Следом случилось ещё одно событие. В Варшаве состоялся пленум Польской объединённой рабочей партии, на котором первым секретарём был избран Владислав Гомулка, выдвигавший идею «польского пути к социализму». В связи с этим в Будапеште прошёл митинг в поддержку перемен в Польше. При этом так совпало, что проходил он на площади Бема. А если вспомнить историю, то как раз польский генерал Бем был одним из противников вторжения русской армии в Венгрию в 1849 году, и именно он сражался вместе с венграми против войска генерала Паскевича, который руководил тогда русской армией. Потому в Будапеште есть площадь имени Бема, и там стоит памятник ему. У этого монумента 23 октября 1956 года и начался митинг, который быстро перерос в массовую демонстрацию. Причём основной движущей силой выступали студенты и представители венгерской интеллигенции.
Во время демонстрации постоянно звучала критика политического курса правящей Венгерской партии трудящихся. Таким образом, стало понятно – в стране начались очень серьёзные дела.
«Слишком много пишете!»
– Что предприняло в связи с этим советское посольство?
– Послом СССР в то время был Юрий Владимирович Андропов – будущий председатель КГБ. Как только стало известно, что митинг перерос в демонстрацию, он распорядился, чтобы все работники посольства, знающие венгерский язык, шли в ряды демонстрантов и на месте изучили их требования и лозунги. Знатоков венгерского в посольстве было всего четыре человека – пресс-атташе Владимир Александрович Крючков, близкий соратник Андропова и в будущем также председатель КГБ, В.А. Черников, Л.С. Ягодовский и я. Вместе с нами пошли и сотрудники КГБ, работавшие в посольстве. По возвращении мы доложили о том, что увидели, а Андропов направил в Москву сообщение. И вот что важно: насколько мне известно, Юрий Владимирович ещё в начале октября прямо предупреждал Москву: обстановка в Венгрии накаляется, скоро дело может дойти до кровопролития. Но в Москве посчитали, что посол просто паникует и перестраховывается.
Чтобы не быть голословным, приведу пример. Сын Андропова рассказывал мне, что министр иностранных дел СССР Андрей Андреевич Громыко лично говорил Андропову – мол, слишком много пишете! В том смысле, что посольство присылает чересчур много сообщений.
– Андропов действительно тревожился не зря. Сейчас известно, что ещё с середины 1956 года в Будапеште начал действовать студенческий кружок Петёфи, где в ходе дебатов обсуждалось освобождение Венгрии от влияния СССР и звучали призывы провести суды над организаторами репрессий, которые развернул в стране «лучший ученик Сталина» Матьяш Ракоши. То есть обстановка в Венгрии накалялась, но это предпочитали не замечать. закончилось же всё тем, что в Будапешт вошли советские войска.
Ветеран спецоперации из Горловки Кирилл Сидоров рассказал, что мошенники предлагали ему залить зелёнкой урну для голосования на выборах президента России.
– Первый ввод войск произошёл под утро 24 октября. Перед войсками стояла задача взять под охрану стратегические объекты венгерской столицы – вокзалы, аэропорты, мосты и т.д. Но в некоторых районах Будапешта советские части были неожиданно встречены огнём со стороны венгерских контрреволюционеров. В связи с этим наши войска были вынуждены открыть ответный огонь. Успех восстания означал бы сужение сферы влияния СССР и проецирование венгерского опыта на другие страны социалистического блока. Иначе говоря, старт пересмотра итогов Второй мировой войны в Восточной Европе. И этого, по крайней мере, нельзя было допустить.
Финт Надя
– Нынче звучат мнения о том, что ввод советских войск был незаконен и вообще это выглядело как оккупация. Что вы думаете по этому поводу?
– Это очень интересная история. Вечером 23 октября, когда уже стало ясно, что события в Будапеште принимают весьма тревожный оборот, первый секретарь ЦК Венгерской партии трудящихся Эрнё Герё позвонил Хрущёву и сам попросил о введении советских войск в Будапешт для наведения порядка и охраны стратегически важных объектов. Но дело в том, что это был телефонный разговор и сама просьба прозвучала устно. Поэтому Андропов получил из Москвы поручение сделать так, чтобы просьба была оформлена документально. Ведь речь шла об очень серьёзном вопросе, и потому требовалось оформить всё как следует, чтобы потом ни у кого не возникло сомнений, что руководство Венгрии само попросило о введении советских войск в Будапешт. Однако Андропову пришлось потратить много дней, чтобы выбить у венгров такой документ.
– И в чём же заключалась проблема?
– Дело в том, что в ту же ночь, с 23 на 24 октября 1956 года, по результатам пленума на пост премьер-министра Венгрии вместо Андраша Хегедюша заступил Имре Надь, а тот стал его замом. В связи с этим встал вопрос, кто же должен подписать документ о просьбе ввода наших войск в Будапешт. Сам Надь во время пленума не возражал против этого ввода, но как только дело коснулось оформления документа, он начал уходить в сторону. Мол, когда вопрос решался, он ещё не являлся премьером. В итоге Андропов провёл несколько встреч, для того чтобы добиться письменной просьбы.
Меня Юрий Владимирович привлёк как переводчика для прочтения текста этого документа на венгерском языке, так как требовалось особое внимание к каждой букве и запятой. Но венгры хоть и согласились выдать письменную просьбу о вводе войск, всё равно предприняли уловку, весьма своеобразно оформив этот исторически важный документ. На нём стоит подпись не Имре Надя, а Андраша Хегедюша. Но поскольку прежней премьерской печати у Хегедюша уже не было, на документе стоит печать первого заместителя премьер-министра Венгерской Народной Республики. Хотя документ однозначно подтверждает, что да, именно по настоятельной просьбе руководства Венгрии имел место ввод советских войск в Будапешт.
– А кто же в Москве принимал решение о вводе войск? Доводилось слышать версию, что Хрущёв на самом деле колебался, однако на него надавили «ястребы» из КГБ и Министерства обороны.
– О колебаниях по этому поводу со стороны Хрущёва и тем более Анастаса Микояна я тоже слышал. Микоян, как писал председатель КГБ при Совете Министров СССР Иван Серов, вообще хотел подождать с вводом войск дней 10-15 и посмотреть, как будет развиваться ситуация. Но всё же решение в итоге было принято.
