Версия // Власть // Великобритания вскоре столкнется с экономическими реалиями, которые побудили ее поддержать европейскую интеграцию

Великобритания вскоре столкнется с экономическими реалиями, которые побудили ее поддержать европейскую интеграцию

8399

Страх проекта

В разделе

Некоторые британцы размахивают Юнион Джеком, а общественные здания подсвечиваются красным, белым и синим. Последнее открыло пространство для политического маневра, страна теперь празднует свое достижение. Это приподнятое настроение стало неожиданностью.

После референдума, состоявшегося в июне 2016 года, в ходе которого сторонники брекзита победили с относительно небольшой разницей (52–48%, явка составила 72%), вопрос стал глубоко поляризованным. Стремление покинуть Европейский Союз столкнулось со многими правовыми проблемами, и оставило парламент горько разделенным и не способным одобрить соглашение о выходе. Общество негодовало. Наблюдателям по всему миру казалось, что Соединенное Королевство распадается.

Но затем к власти пришел премьер-министр Борис Джонсон, и уверенную победу консерваторов на всеобщих выборах в декабре 2019 года многие расценили как «оползень» - эпический сдвиг в политической ориентации страны. Внезапное появление нового консенсуса решило имевшуюся проблему.

Поскольку в общественном мнении произошел сдвиг, он может просто отражать разочарование после более чем трех лет дискуссий о брекзите. Обращаясь к этому чувству изнеможения, тори предложили лозунг: «Завершить брекзит». Простота этого лозунга противоречит ошеломляющей сложности вопросов, которые остаются без ответа. Будут ли будущие торговые отношения с ЕС включать услуги? Сохранит ли доктрина «эквивалентности» доступ финансовых институтов Великобритании на континент? И как будет контролироваться ирландская граница?

Но, конечно, изменение общественного настроения также может отражать подлинное желание избавиться от ограничений, связанных с членством в ЕС. После многих лет уверждения, что выход из ЕС создаст неисчислимые экономические риски, Джонсон дал обещание окончательно преодолеть «страх проекта».

С 1970-х годов британские дебаты о Европе противопоставляют тех, кто сосредоточен на экономических выгодах интеграции, тем, кто обеспокоен политическим суверенитетом и посягательствами со стороны отдаленных наднациональных властей. Это привело к тому, что проблема стала экономической необходимостью, а не политическим выбором.

Премьер-министр Маргарет Тэтчер, однако, сумела встать на обе стороны пропасти. Она активно боролась за членство Великобритании в европейском экономическом сообществе, и ее правительство сыграло решающую роль в продвижении Единого европейского акта 1986 года, который привел Европу к свободному рынку. До прихода на должность канцлера Германии Ангелы Меркель Тэтчер была самым известным сторонником мнения, что «нет альтернативы экономической интеграции» (TINA).

И все же Тэтчер также последовательно спорила о необходимости выбора, и все чаще изображала Европу как «сверхдержаву», которая угрожала ограничить национальный суверенитет, что осуществляется посредством регулярных парламентских процессов. В своей речи в 1988 году в Европейском колледже в Брюгге она отвергла «коллективизм и корпоративизм на европейском уровне», хотя и придерживалась мнения, что «судьба Британии в Европе».

После мирового финансового кризиса 2008 года, и особенно после долгового кризиса в Европе, проблемы с TINA вышли на первый план. Крупномасштабные государственные расходы, финансируемые за счет дефицита бюджета и счета текущих операций, стали очевидным источником уязвимости. Внешнее финансирование иссякло, и правительства предприняли жесткие меры, которые они представляли по мере необходимости для восстановления доверия бизнеса.

По теме

Политически это сообщение не удалось. Серьезные сокращения социальных пособий привели к многочисленным жертвам и возродили старую жалобу на отсутствие выбора. После 2012 года началось новое повествование, чему во многом способствовало смягчение денежно-кредитной политики, что облегчало и удешевляло заимствование. В этих обстоятельствах масштабные государственные расходы могут фактически стабилизироваться, но в случае с ЕС не было механизма управления на европейском уровне, способного пожинать плоды дешевых денег.

На этом фоне правительство Джонсона пересмотрело экономический аргумент об отсутствии выбора. Используя разрушительные и деморализующие эффекты «жесткой экономии», он пообещал массивные государственные инвестиции, чтобы гальванизировать и преобразовать убывающие северные промышленные районы, которые проголосовали за Brexit и способствовали победе консерваторов в декабре. Это увеличение расходов предположительно приведет к социальной гармонии, потому что восстановит чувство свободного выбора. Или, как классно сказал Джонсон о брекзите: «У нас будет пирог, и мы его съедим».

Переосмысливая себя, Великобритания теперь ведет себя так, как будто она вступила в мир новых, привлекательных альтернатив. Свобода выбора означает, что Британия действительно свободна. В какой-то момент, однако, станет ясно, что, как и при любом выборе, существуют компромиссы. Выбрать один из вариантов - значит отказаться от многих других, и любой выбор может иметь далеко идущие последстви.

Brexit, возможно, поднял национальные настроения на данный момент. Но рано или поздно тяжелые экономические реалии вновь подтвердятся.

Логотип versia.ru
Опубликовано:
Отредактировано: 06.03.2020 12:26
Комментарии 0
Наверх