Уже сейчас многие устали от торговых переговоров между администрацией Трампа с Китаем. Являются ли его твиты реальными угрозами или блефом, или просто отражают его настроение? Вице-премьер Лю Он приезжает в Вашингтон, чтобы возобновить переговоры, или нет? Как рынки будут реагировать на каждое новое развитие ситуации?
Да, все происходящее в торговой войне между США и Китаем имеет значение. Но более важно сосредоточиться на общей картине: торговые переговоры хаотичны, поскольку торговая сделка также была бы хаотичной. Ее было бы трудно интерпретировать и применять в отрыве от нынешней ситуации. Все это верно даже без учета дополнительной неопределенности, вносимой уникальными личностными качествами и методами коммуникации Дональда Трампа.
Основную проблему достаточно легко сформулировать, хотя ее практически невозможно решить. Многие из аргументов США против китайской торговой практики, независимо от их достоинств, являются фундаментальными возражениями против организации китайской экономики. Это не просто жалобы на легко изменяемые переменные, такие как тарифные ставки.
Китайская экономика изобилует государственными предприятиями, которые получают дешевые кредиты от государственных или связанных с государством банков, а также другие многочисленные привилегии. Кроме того, Китай ведет обширный промышленный шпионаж, который нелегко отследить или подтвердить, даже если вы знаете, что он продолжается. Китайцы также проводят последовательную промышленную политику, чтобы догнать и превзойти США в важных областях экономики, опять же с помощью правительства. Эта сложная среда не может быть обобщена фактами или цифрами.
Короче говоря, любая попытка обуздать Китай сталкивается с проблемой обеспечения соблюдения дисциплины. Нарушения Китая или предполагаемые нарушения трудно подтвердить и проконтролировать. Экономисты иногда проводят различие между наблюдаемыми категориями и поддающимися проверке (соблюдение хорошо функционирующего торгового соглашения основывается на проверяемости, а не просто на общем чувстве, что другой партнер не может жульничать). Не существует простого способа «поймать Китай с поличным», даже если крайне нежелательная политика продолжается или ускоряется.
А как насчет устоявшихся правил, подобных правилам Всемирной торговой организации? Они тоже не сильно помогают. Независимо от того, что произойдет, все еще будут споры о том, насколько политика Китая совместима с буквой или духом правил ВТО. Торговая практика Китая существовала задолго до того, как Китай вступил в ВТО, и процесс принятия решений в ВТО не решит вопросов. Более актуальным моментом сейчас и в будущем является вопрос о том, довольна ли администрация Трампа.
Проблема по-прежнему будет заключаться в принудительном исполнении решений в ситуации с относительно небольшим количеством четких показателей. Если бы существовало торговое соглашение с Китаем, что бы оно ни говорило, США все равно было бы трудно призвать Китай к соблюдению договоренностей, а тем более доказать обратное.
С другой стороны, чего добиваются китайцы, относительно легко определить и применить: они хотели бы, чтобы какая-то версия статус-кво продолжалась - то есть они не хотят, чтобы США взимали высокие тарифы с китайского импорта.
Эта асимметричная трудность принуждения помогает объяснить по крайней мере две особенности сделки. Во-первых, администрация Трампа желает сохранить хотя бы некоторые тарифы на китайские продукты даже после заключения соглашения. Это не имеет экономического смысла (не в этом ли смысл торгового соглашения для снижения тарифов?), но это более понятно ввиду трудностей правоприменения любой сделки. Наличие права на сохранение некоторых своих тарифов позволит США сохранить часть своего давления.
Дональд Трамп неоднократно говорил, что в случае своего возвращения в Белый дом сможет оперативно урегулировать конфликт на Украине, однако деталей своих планов не раскрывал.
Во-вторых, Трамп единодушно сосредоточился на сокращении торгового дефицита США с Китаем, хотя экономисты настаивают на том, что он не прав. Это одно из немногих конкретных требований, которые США могут предъявлять и навязывать. Дефицит двусторонней торговли является измеримой величиной, и постановка цели его сокращения дает Китаю некоторые стимулы для реорганизации своих закупок и заказа большего количества товаров из США (по иронии судьбы, это самое изменение потребовало бы от Китая усиления государственного контроля над своей экономикой, что противоречит желанию Америки).
Если торговое соглашение заключено, то, скорее всего, оно будет состоять из двух частей, которые легко реализовать, и одной части, которую нет. В той мере, в которой США настаивают на строгом соблюдении Китаем незначительных вопросов, корыстный Китай ответит, перенеся больше торговли на трудновыполнимые части соглашения.
Перетягивание каната никогда не прекратится. Трамп продолжит твиттить и нервировать рынки. Китайцы будут продолжать организовывать свою экономику, чтобы максимизировать государственный контроль. И, возможно, со временем мы все признаем истину: в крайне легалистическом мире смутные и трудно поддающиеся определению стратегии предлагают конкурентное преимущество.
