Сто лет назад построить «другую Россию» вне исторической родины у «белых русских» не вышло – не возникло даже единой культурной диаспоры за рубежом. Единицы добились успеха – Бунин, Зворыкин, Понятов, Сикорский, кто-то вернулся – Вертинский, Толстой, Куприн, Эренбург. Так что, по сути-то, тот «философский пароход» утонул. А этот, нынешний?
«Россий опять стало две, – рассуждает писатель Борис Акунин***** (внесён Росфинмониторингом в список террористов и экстремистов, а также признан Минюстом РФ иноагентом). – Очень многие – на обеих половинах – не могут или боятся это осознать». «Российский мир опять, как век назад, раскололся, будто льдина, и две её половины, большая и малая, стремительно отдаляются друг от друга. Просто раскол произошёл менее драматично, без давки на последний пароход». Определённо не в наших силах переписать историю, втащив назад в советскую реальность Рахманинова с Шаляпиным. Но где-то в душе мы ведь всё ещё об этом жалеем, не так ли? Хорошо бы, пожалуй, это отметить где-то у себя на подкорке – и не забывать об этом.
Строим стены, углубляем пропасть
То, что кус эмигрантский несладок, напоминает оставшимся актриса Чулпан Хаматова. «Здесь (в эмиграции. – Ред.) нас никто не ждёт, мы никому не нужны. И если ты хочешь, чтобы у твоих детей был кусок хлеба и какая-то одежда, значит, ты будешь работать таксистом, курьером, кем угодно». Хаматова за границей играет в спектаклях, а заодно даёт частные уроки по актёрскому мастерству. Явно не пропадёт, талантливая ведь актриса. Между тем Хаматова признаётся, что ей «грустно смотреть на коллег, оставшихся в России», углубляя тем самым пропасть между нею самой, уехавшей, и ими. «Всем грустно, – иронизирует, в свою очередь, писатель Захар Прилепин. – Хаматовой – смотреть на коллег. Коллегам – смотреть на Хаматову. Ничего. Это не самая большая грусть на свете». Прилепин в своём интернет-дневнике ведёт счёт уехавшим, отмечая хештегами, кто «за них», а кто «за нас». Он тоже, как и Хаматова, углубляет пропасть. Как там у Роджера Уотерса в его «Стенке»: «Конечно, мама тоже помогала строить стену». Она была хорошая и любила своего ребёнка, просто так вышло.
Но Хаматова хотя бы не делает резких движений – в отличие от своей коллеги Татьяны Лазаревой (признана Минюстом иноагентом). А та признаётся, что, когда слышит «об атаках украинских беспилотников на российские города» – «это ужасно, но я радуюсь». Раньше такое заявление могло бы остаться без внимания – теперь же у Лазаревой есть все шансы схлопотать на Родине срок. Что, в свою очередь, отрежет ей все отходные пути. Ещё дальше выбранная дорожка уводит таких, как историк Тамара Эйдельман* (признана Минюстом иноагентом). Накануне она выложила на YouTube лекцию о Степане Бандере, доказывая, что с лидером украинских нацистов «не всё так однозначно». Похоже, успел наговорить себе на срок и поэт Сергей Гандлевский: «Народ, как и человек – как мы с вами, – может низко пасть. Украина побеждает и победит – дай ей Бог! Она имеет полное право на месть и ярость. Но русским надо взывать к милосердию Украины, как немцам надо было взывать к милосердию победителей».
Александр Хинштейн запустил голосование о необходимости политических деятелей сообщать о собственных поездках за границу после того, как им была раскритикована врио министра за отпуск в Индии. Большинство участников опроса поддержали его предложение.
В белой эмиграции ходила такая байка: мол, поэт Дмитрий Мережковский как-то в сердцах выговаривал своей супруге Зинаиде Гиппиус, что давно бы вернулся в Советскую Россию, когда бы не её ядовитые публикации, отрезавшие ему дорогу назад. Воистину, всё повторяется. Важно помнить и то, что обе культурные России – советская и эмигрантская – в конечном итоге-то выжили. И всё-таки встретились, только спустя много лет, во второй половине 80-х годов.
Захар Прилепин, писатель
– В марте исполнилось бы 135 лет Александру Вертинскому, эмигранту, вовремя одумавшемуся и вернувшемуся на Родину. Вертинский, пожалуй, единственный наш автор-исполнитель, чьи песни остаются актуальными более сотни лет. Он эмигрировал вместе с Белой армией в ноябре 1920 года из Севастополя. Жил в Европе, в Палестине, в США, в Китае, неоднократно просил советское правительство позволить ему вернуться, и в 1943 году ему дали право на въезд. В 1951 году он получил за одну из киноролей Сталинскую премию. Пишут, что это была «единственная его советская награда». А сколько наград должны были ему вручить?! Сталинская премия – это абсолютное признание. Она в СССР весила, как Нобелевская и «Оскар», вместе взятые. И ещё это – в случае Вертинского – 50 тыс. рублей. При средней зарплате по стране 450 рублей. Советские наркомы получали в среднем 700 рублей. Он жил в центре Москвы в собственной отлично обставленной квартире на Тверской, давал концерты в лучших залах страны, и на эти концерты было не пробиться. Он находился внутри культурной элиты, даже если ему самому могло показаться, что внимания ему недостаёт.
Трудности возвращения
Есть и те, кто уехал, но вернулся. Помыкавшись по заграницам пару-тройку месяцев, в Москву прилетела «анфан-террибль» Настя Ивлеева. И вот уже афиши сообщают, что она даёт совместный концерт в Мелитополе – с Олегом Газмановым и Шаманом. Концертный тур по Донбассу вернул на телеэкраны Филиппа Киркорова – он снова блистает на телеэкранах. Но Ивлеевой, похоже, не повезло – теперь её нещадно критикуют не только гламурные товарки из числа уехавших. Появление Ивлеевой в Запорожской области «было бы воспринято запорожцами как оскорбление», отмечает местный политик Владимир Рогов. Концерт, похоже, не состоится. Но, похоже, состоялась «отмена» Ивлеевой. Что для неё чревато финансовыми потерями. «Всё-таки в былые времена Шаляпин и Вертинский могли десятилетиями жить за границей и не нищенствовать, – ёрничает Прилепин. – Тут Лёва из «Би-2» (Егор Бортник***; признан Минюстом иноагентом) сообщил, что они банкроты, и эта новость симптоматична. Потому, что «Би-2» очень востребованная и популярная группа. Была. И не думаю, что, если б они завтра поехали по России, их бы ждали пустые залы. Только в ближайшее время они точно никуда не поедут в России. И уж если даже их не прокормила святая заграница, сложно себе представить, как она прокормит всех остальных – Покровского (признан Минюстом иноагентом), Галкина (признан Минюстом иноагентом), Оксимирона**** (Мирон Федоров; признан Минюстом иноагентом), Касту, Земфиру** (признана Минюстом иноагентом), Макаревича (признан Минюстом иноагентом) или Гребенщикова (признан Минюстом иноагентом)».
Развод или правда? Как мошенники зарабатывают на доверчивых россиянах, выдавая себя за «Столото»
Впрочем, если судить по сайтам указанных артистов, концерты у них расписаны по всему миру на несколько месяцев вперёд. А вот с тем, что в Россию они не вернутся, поспорить можно вряд ли. Даня Милохин сдуру вернулся однажды, так в тот же день был вынужден эвакуироваться, втридорога купив себе билет на самолёт. А история с задержанием «Би-2» в Таиланде семафорит о том, что за уехавшими пристально наблюдают. Пожалуй, не один лишь Прилепин.
Регулярно выезжая за рубеж из Советской России и часто бывая в центрах тогдашней белой эмиграции, Париже и Берлине, поэт Владимир Маяковский нередко пересекался с коллегами-эмигрантами. Но даже он, при всей своей одномерности главного официозного советского поэта, разделял «эмигрантов-врагов» и эмигрантов, как он сам отмечал, «по несчастью». Маяковский неоднократно участвовал в благотворительных балах в Париже «в пользу нуждающихся художников», внося посильную лепту. Вот очерк «Моё открытие Америки»: «На двух лодках два гаванца ругались на чистом русском языке. «Куда ты прёшь со своей ананасиной, мать твою?!» И хотя из великого множества написанного Маяковским об эмиграции на первый план выведены лишь эти строки: «По Берлину, закручивая усики, ходят хвастаются – патриот, русский! Будьте прокляты! Вечное «вон!» им. Всех отвращая иудьим видом, французского золота преследуемые звоном, скитайтесь чужбинами вечным жидом!», в памяти и другие строки, например из очерка «Париж», в котором поэт сетует на обнищание российского культурного слоя, и материальное, и духовное. Маяковский не без горечи отмечал, что бывшие сливки общества легко трансформировались «в официантов и статистов». Настоятельно рекомендую исследовательскую работу Николая Михайленко «Осмысление феномена эмиграции в агитационном творчестве В.В. Маяковского» – там много такого, как будто из дня сегодняшнего. К чему это было: задержавшись в эмиграции, «белые русские» в итоге мутировали «ан масс». И в Советской России это было слишком заметно.
Распаковывать чемоданы или повременить?
Белая эмиграция, напомню, уезжала из России не навсегда – так, во всяком случае, казалось большинству уехавших. Вот не станет сатрапа Ленина – вернёмся, рассуждали они. И в 1924 году Ленина не стало. «Надежды на скорый крах режима (опять-таки как 100 лет назад) не оправдываются, – убеждает Акунин (внесён Росфинмониторингом в список террористов и экстремистов, а также признан Минюстом иноагентом). – Чемоданы надо распаковывать и готовиться к тому, что это надолго». Но что же станет с теми, кто решится распаковать чемоданы? Писатель, в общем-то, лёгкой жизни не обещает: «Те, кто моложе, или активнее, или профессионально космополитичней, с разной степенью успешности ассимилируются. Те, кто старше возрастом и кто профессионально привязан к языку и культуре, будут грустно петь «пока не меркнет свет, пока горит свеча» – и поддерживать этот огонёк, сколько хватит жизни и сил». «Эмигранты будут умиляться на любые живые проявления подцензурной культуры – как Набоков на Окуджаву. Россияне – тайком передавать друг дружке «тамиздат». Какая же всё это тоска, дамы и господа!»
Тут ведь что ещё важно: постепенно заполняются культурные ниши, которые высвободили уехавшие. Занимают их творцы, скажем прямо, разного качества, случается, что и несопоставимого по таланту. Тем не менее вернуться в кем-то занятую нишу будет весьма проблематично – особенно в сфере культуры. Если условных «физиков» хоть куда-то в итоге пристроят (возвращаются же учёные из-за границы), то «лирикам» явно не светит. Актриса Варвара Шмыкова эмигрировала в Европу. «Когда началась спецоперация, мы стали меньше общаться, а потом стало всё совсем плохо, – откровенничает она. – Мама назвала меня предательницей. Сейчас мы с мамой не общаемся. В ближайшее время я точно не вернусь в Россию». Этот разлом – он ведь не только со страной, он значительно глубже и страшнее. И безысходнее.
- *
- Тамара Эйдельман внесена Минюстом в реестр физических лиц, признанных иностранными агентами
- **
- Певица Земфира внесена Минюстом в реестр физических лиц, признанных иностранными агентами
- ***
- Егор Бортник внесен Минюстом в реестр физических лиц, признанных иностранными агентами
- ****
- Мирон Федоров (Оксимирон, Oxxxymiron) внесен Минюстом в реестр физических лиц, признанных иностранными агентами
- *****
- Писатель Борис Акунин (настоящее имя Григорий Чхартишвили) внесен Росфинмониторингом в перечень террористов и экстремистов
