Шуфрича, угодившего на тюремные нары без возможности внести залог, во главе комитета по свободе слова сменил 29-летний Евгений Брагарь, запомнившийся тем, что три года назад, во время телеэфира посоветовал голосовавшей за него пенсионерке, лишившейся средств к существованию, «продать собаку – если она элитной породы». С тех пор умерли и собака, и, как сообщало украинское телевидение, сама пенсионерка, зато предприимчивый депутат Брагарь смог занять высокий пост главы парламентского комитета.
Как отмечают знающие люди, Брагарь получил новое назначение вовсе не по причине своей предприимчивости. Его мать – домработница четы Зеленских и бывшая няня его детей. Теперь, правда, она именуется домоправительницей, что не меняет сути. А сам Брагарь, как выясняется, неоднократно пользовался своей особой приближённостью к семейству Зеленских в корыстных целях. В июне 2021 года автомобиль Брагаря остановили полицейские – выяснилось, что депутат вёл машину, будучи то ли пьяным вдрызг, то ли находясь под воздействием запрещённых препаратов. Тогдашний глава МВД Арсен Аваков допустил служебную утечку, и о скандальном инциденте сообщила пресса. В итоге министра попросили в отставку – судачили, что её причиной послужил именно инцидент с Брагарём, хотя вопросов к министру накопилось к тому моменту изрядно.
Замена Шуфрича Брагарём, по украинской традиции, не обошлась без скандала. Дело в том, что изначально задержанного правоохранителями главу комитета Рады предполагалось уволить с поста и одновременно вывести из состава комитета. Но это оказалось невозможным – согласно регламенту, в комитете должно быть, как минимум, три депутата-члена. А без Шуфрича их оставалось всего два – новый руководитель, Брагарь, и его подчинённый. Ситуация выглядела анекдотично, вполне в духе «собачьего казуса». Но руководство Рады нашло выход – оставило Шуфрича в составе комитета, но лишила его председательской синекуры. Зато украинское экспертное сообщество получило повод посудачить, а нужен ли в Раде комитет по защите свободы слова вообще – в ситуации, когда в стране этой самой свободы не осталось и в помине.
