От Советского Союза Россия унаследовала невероятное по мощности ядерное оружие. Нам удалось не только сохранить это наследство, но и усовершенствовать его, усиливая боеготовность страны. Тем временем ситуация на Украине провоцирует горячие головы «бахнуть» – хотя бы тактическим зарядом. Но учёные доказали, что даже такое решение может оказаться не только антигуманным, но и фатальным для планеты.
Исследователи убеждены: масштабный обмен ядерными ударами однозначно спровоцирует необратимые последствия. Порядка 3 миллиардов человек погибнут сразу, а ещё столько же жизней унесёт «ядерная зима». Но что, если ядерный удар будет ограниченным и не слишком сильным? Советский физик Владимир Александров (на фото) однажды об этом задумался – и с тех пор словно испарился. Выступив на научной конференции в Мадриде, вечером 1 апреля 1985 года автор советской концепции «ядерной зимы» Александров решил прогуляться по городу. Вышел из гостиницы – и бесследно исчез. Занимавшийся весьма щекотливой научной темой учёный, к тому же имевший доступ не только к советским, но и к американским (!) военным секретам, месяцами беспрепятственно работавший за рубежом, что по тем временам было весьма необычно, запросто мог прогуляться в одиночку, без сопровождения «топтунов» из «конторы»? Сложно в такое поверить, времена ещё были не перестроечные. Так или иначе, Александрова больше не видели – ни живым, ни мёртвым.
«Никогда не было так страшно»
В начале 80-х годов западногерманский учёный Пауль Крутцен выдвинул гипотезу, основанную на наблюдениях за последствиями бомбардировок Дрездена и Гамбурга в ходе Второй мировой войны. Её суть заключалась в том, что ковровые бомбардировки провоцировали возникновение масштабных пожаров, в ходе которых над землёй поднимались потоки воздуха, создавая «огненные смерчи». Учёный предположил, что если бомбить будут не обычными, а ядерными зарядами, масштабы пожаров будут гигантскими, и в атмосферу устремятся критические массы пыли, дыма и сажи. На поверхность Земли перестанут проникать солнечные лучи, и температура резко упадёт. Настанет «ядерная зима».
Сверхдержавы – что США, что СССР – публикациям Крутцена и ему подобных оказались не рады. Министр обороны США Каспар Уайнбергер назвал их «коммунистической пропагандой», а возглавлявший ВПК СССР Леонид Смирнов, обращаясь к научному руководителю Александрова академику Никите Моисееву, брюзжал: «Ну что вы влезаете?! Занимались бы спокойно своей наукой, а то на весь мир растрезвонили!» Без вас-де Крутцену никто не поверил бы. Тем не менее данные выводов Крутцена решили досконально изучить, подключив к исследованиям лучших советских и американских специалистов. Парадоксально, но факт: не имевший на Родине допуска к государственным тайнам Александров на протяжении года пользовался свободным доступом к компьютерной базе Национального центра атмосферных исследований США Ливерморской национальной лаборатории имени Лоуренса, где помимо прочего занимались разработкой ядерного оружия. Как-то в кругу коллег Александров то ли шутя, то ли серьёзно проговорился, что полученных им данных достаточно, чтобы стать обладателем данных кодировки ядерных ракет США, вспоминал академик Моисеев.
Лазерное оружие дальнего действия Dragonfire, разработкой которого занимается Великобритания, не введено в эксплуатацию. Британские власти пока не планируют развёртывать его на Украине.
И вот в сентябре 1983 года Моисеев и Александров отправились в Хельсинки на организованный Институтом жизни симпозиум «Совместная эволюция человека и биосферы». Перед началом симпозиума, вспоминал его участник, учёный Александр Тарко, «Александров показал Моисееву листок бумаги с графиком падения температуры при «ядерной зиме», тот был потрясён». Температура падала сразу на 20–30 градусов! И, когда наши учёные выступили, продолжает Тарко, «все были поражены». «Академик фон Рихт, философ и старейшина финских учёных, признался: «Я прошёл всю войну, но никогда мне не было так страшно».
Искусство напугать
Эффект был таков, что изучением последствий наступления «ядерной зимы» занялся Научный комитет по проблемам окружающей среды (СКОПЕ) со штаб-квартирой в Париже. Комитет предоставил учёным из разных стран, в том числе и из СССР, возможность разъезжать по миру, участвуя в совместных исследованиях, что по тем временам было беспрецедентно. Александров стал колесить по миру, а сопровождали его советские научные светила первой величины, такие как академик Велихов. Выступал Александров и в Папской академии наук в Ватикане, и даже перед Сенатом США (в Вашингтон их с Моисеевым пригласил сенатор Эдвард Кеннеди). И всё это в самый разгар правления антисоветчика Рейгана! Лейтмотивом всех выступлений Александрова было утверждение: согласно проведённым расчётам, страна, начавшая ядерную войну, неминуемо погибнет от своих или чужих ядерных ударов. При этом Александров неизменно подчёркивал, что расчёты эффекта «ядерной зимы» получены советскими и американскими учёными независимо друг от друга, а стало быть, верны.
И всё было бы, видимо, гладко – через три недели после мадридской конференции Александров должен был защищать докторскую диссертацию. Да только накануне поездки учёному в руки попали свежие исследования лаборатории Вычислительного центра АН СССР, занимавшейся компьютерным моделированием взаимодействия атмосферы и гидросферы Земли (эту лабораторию «заложил» академик Моисеев, а формально руководил ею Александров, хотя руки у него, что называется, не доходили – слишком был занят). Так вот, сотрудники лаборатории высказывали гипотезу, что последствия «ядерной зимы» не обязательно могут быть столь разрушительными и однозначными, как полагали Крутцен и Александров. Прочитанное так потрясло Александрова, что он решил включить результаты исследований в свой доклад. И включил. И успел ознакомить с ними небольшое число коллег. Возможно, он зря это сделал.
Эффект убедительный, но недолгий?
Тем не менее эффект от исследований Крутцена и Александрова оказался таков, что о боевом применении даже сравнительно маломощного тактического ядерного оружия предпочли отказаться, причём как в США, так и в нашей стране. Благодаря публикациям Александрова, можно сказать, началась советско-американская разрядка, сверхдержавы стали договариваться о разоружении. Эффекта хватило на три десятилетия. А к концу 2017 года в США окончательно решили вернуться к «концепции Уайнбергера» о нанесении ограниченного ядерного удара, заручившись научными исследованиями, якобы доказывающими, что тщательно проведённая после такого удара дезактивация решит все проблемы. Никакой «ядерной зимы», никакого огненного шторма. Вот и в России у этой концепции тоже появились сторонники.
Мол, почему же нельзя, даже если очень хочется? Главный украинский ресурс – земля. Кто только не покушался на этот плодородный чернозём, от мадьяр до немцев. «Наша Версия» не раз писала о том, кто и как стремился заполучить его в собственность. Ударить по этой земле тактическим ядерным оружием – потерять этот бесценный ресурс как минимум на 40 лет. А то и на дольше. Даже химическое оружие причиняет страдания и не допускает селективного использования по целям. Но ядерное заражение ещё страшнее. Болезни, поколения людей, не способных зачать здоровых детей, незримый характер поражения – весь этот ужас люди уже пережили при антигуманном использовании бомб американцами в Японии. Разве можно сейчас поддаться искушению быстрой победы любой ценой, уповая на иностранные исследования о возможном допущении ядерного удара малой силы?
Нам пришлось распутывать сложнейший узел противоречий у своих границ. А теперь нам намекают, что тактическое ядерное оружие – это козырь. Примените его, и Украина тут же падёт! Нет, это не козырь. Это очередная ловушка. Ударим мы раз этим козырем, и остальные игроки тоже смогут им бить. Эти игроки – от США до Китая. Нас просто задавят числом. Мы готовы к такому развитию событий? Отказ от применения тактического ядерного оружия – элемент сдерживания в мировой системе сдержек и противовесов. Сбежал ли Александров на Запад, спрятался ли в СССР либо его убрали – не так уж и важно. Главное, что основные позиции его исследований остались незыблемы, как и мнение научного сообщества: применение ядерного вооружения на этой планете – это край, который нельзя переступать ни при каких условиях.
