Выборы – как поход в супермаркет, поучал одиозный деляга Беня. Бери с полок что хочешь, но помни, что впереди – касса. Ах, да: и всё, что ты выбрал, теперь предстоит съесть тебе самому и твоим близким людям. Но, чур, не плеваться потом.
Вот так бродишь, бывало, по продуктовому магазину – полки ломятся от товара, изобилие, вроде бы, а выбрать-то на ужин и нечего. Вот эта румяная свежая булка – покупал как-то такую, внутри – полусырая, непропечённая. Варёная колбаса тоже на вид хороша, но с душком, неаппетитным таким. Фу! Рыбные консервы – после них изжога. Сыр – словно резиновый. Помидоры – безвкусные, трава травой. Но выбрать-то всё-таки что-то надо, не так ли? Кушать-то хочется! Вот так примерно и граждане в единый день голосования – и тот кандидат не ахти, и этот тоже не особо, но, побродив глазами по списку, как по прилавку в магазине, вздыхаешь и ставишь галочку. Или крестик.
Условно пустующее пространство
Всезнающие эксперты наперебой доказывают, что единый день голосования 14 сентября стал как бы репетицией думских выборов 2026 года. И что расклад через год будет примерно такой же, как и сейчас. Ой ли? На крестный ход 7 сентября в столице вышли – откуда ни возьмись! – 400 тыс. мирян, по оценке патриарха Кирилла. Хотя предварительные данные Росгвардии были принципиально иными – «более 40 тыс.человек». Вот эти без малого полмиллиона – не виртуальная масса, а реальные люди, которых все видели, а некоторые после увиденного даже бились в истерике – за кого бы они голосовали на выборах, если бы в списки попала некая клерикальная партия с православным уклоном? А кто сказал, что такая партия вскоре не объявится? Так и не взлетевший несколько лет назад «Двуглавый орёл» Константина Малофеева во время крестного хода был весьма заметен – а ведь там и чиновники, причём довольно высокого ранга, и крупные предприниматели. Сегодня это общественная организация, а завтра?
Изгнанный из ЛДПР Ярослав Нилов системно, как, пожалуй, никто из политиков, работал с ветеранами СВО. Он и сегодня возглавляет думский комитет по делам ветеранов. В социальных сетях Нилов подписывает свои сообщения «ЛДПР Жириновского», что как бы намекает на скорое появление новой общественно-политической силы. На этих выборах депутатские мандаты получили 870 ветеранов СВО – год назад были избраны 308 ветеранов. Учитывая эту динамику, как-то оно будет через год? Сегодня абсолютное большинство участников СВО – 830 кандидатов – шли в составе «Единой России», ну а если завтра появится партия, представляющая именно их интересы, хоть та же условная «ЛДПР Жириновского» – Нилова? В спецоперации на Украине участвовало не меньше миллиона бойцов, а если посчитать вместе с семьями, сколько активных избирателей может оказаться у новой политической силы с патриотическим уклоном?
Вот эти две ниши, обозначенные выше «православно-народническая» и «патриотическая», сегодня никем, по сути, не заняты. При этом все парламентские партии пасутся на этой поляне, несмотря на очевидные идеологические нестыковки. И только отсутствие на этой поляне других, идеологически более чётко очерченных игроков даёт им возможность пополнять свой ресурс. А что будет завтра?
Трудно быть карликами
В Самарской области мужчина, которого госпитализировали после того, как он чуть не сжёг свою квартиру, сбежал из больницы, устроил погром в магазине и напал на кассиршу.
ЛДПР нынче – вторая по влиятельности парламентская партия, да-да! Обошла коммунистов, набрав 464 тыс. голосов избирателей на выборах в региональные законодательные собрания! Коммунисты безнадёжно отстали со своими 444 тыс. голосов, а уж эсеры с 334 тыс. – и подавно. Вот только на фоне «Единой России», собравшей более 3 млн голосов, показатели других участников избирательного забега выглядят довольно жалко. Как если бы спортсмен-разрядник состязался с калекой. Тем не менее исполненное важности руководство парламентских партий с удовольствием рапортует о взятых зияющих высотах. На губернаторских выборах КПРФ собрала больше всех вторых мест в 12 регионах – в Иркутской, Свердловской, Костромской, Новгородской, Курской, Оренбургской, Брянской, Ростовской и Тамбовской областях, в Татарстане, а также в Краснодарском и Пермском краях. ЛДПР пришла второй в шести регионах – в Архангельской и Ленинградской областях, в ЕАО, Чувашии, Севастополе и в Камчатском крае, а «Справедливая Россия» – в двух – в Калужской области и в Коми. Но так-то все победители – чётко единороссы (точнее сказать, 20 партийцев плюс 1 условно беспартийный).
Но при таком раскладе – что толку от вторых-третьих мест? Вон, «Новые люди» – на первом месте с конца по результатам выборов в региональные законодательные собрания, 279 тыс. голосов, а некоторые эксперты представляют их незавидный (чтобы не сказать как есть – постыдный) финиш как безусловную победу. На голубом глазу! «Новые люди», похоже, первая в истории России альтернативная партия, которая так быстро расширяет представительство в региональных заксобраниях и городских думах, – убеждает политолог Константин Калачёв. – В столицах регионов она конкурирует за второе-третье место. Прирост голосов наглядно демонстрирует положительную динамику». «Очевидно, что эта партия востребована «системой», – заключает эксперт. – В партию «Новые люди» за год до выборов влилась Партия роста, и теперь, как метко подметил коллега Илья Гращенков, реальная партия роста – это «Новые люди». От выборов к выборам прибавляют!» Вот молодцы, правда?! Чутка поднажмут, того и гляди – обойдут эсеров. В следующем избирательном цикле. Может быть. Перспективы у партии – закачаешься, согласитесь. «Новые люди» успешно перехватывают протестный и колеблющийся электорат, предлагая ему новую, современную, альтернативу», – доказывает политолог Илья Гращенков. Верим?
Вот казалось бы, коммунисты – чуть ли не единственная парламентская партия с чётко прописанной идеологией. У нынешней молодёжи в чести советская эстетика, участники спецоперации поднимают над взятыми населёнными пунктами красные флаги, по телевизору нон-стоп идут кинофильмы, снятые во времена СССР. Со всей их идейной начинкой и подоплёкой. А у КПРФ что ни год, то хуже показатели. Хоть плачь! Уж насколько был близок к победе в Приангарье Сергей Левченко – но и он не взлетел. Сейчас Геннадий Зюганов пытается оспорить итоги выборов – да что толку, если реальные показатели поддержки Компартии вполне соответствуют показанному результату? А чему, собственно, удивляться-то? Кризис идей интернационализма – налицо, особенно в свете темы миграции из Средней Азии. Не кто иной, как сами товарищи коммунисты обрушили советскую сверхдержаву, осколки которой мы нынче собираем в ходе СВО с кровью и болью. Всё помним – и безвольных советских лидеров, «ради мира во всём мире» сдавших великую страну Западу, и партийных бонз, поучающих, как жить, что читать и кому внимать. Вот, кстати. Последние инициативы коммунистов (запрет интернета, записей группы «Сектор Газа» и др.) мнятся одновременно вызывающими и жалкими, но на самом деле демонстрируют их вопиющий дисбаланс с реальностью. И на что можно рассчитывать партии при таком дисбалансе – только честно, как на духу?
В Мельбурне активисты движения Extinction Rebellion выступили против проведения ежегодной распродажи «Чёрная пятница». По их мнению, бренды приручают людей к чрезмерному потреблению, что вредит планете.
Накануне дня голосования ВЦИОМ подкинул пищи для размышлений, опубликовав статистику «личностного ресурса» партий. За «Единую Россию» (оценивая личностные успехи её руководства) готовы проголосовать 34,1% избирателей, за ЛДПР – 10,9, за коммунистов – 9,6, за эсеров – 3,9%. А куда подевались ещё 40% избирателей? За каких таких личностей, не представленных в списках, они готовы отдать голоса? Просто оглянемся вокруг, озирая партийный спектр. Есть левые – коммунисты, есть социал-демократы – «Справедливая Россия», есть центристы без чётко очерченной идеологии – «Единая Россия» и есть условно правые центристы из ЛДПР. И как бы либералы (как там у ёрника Ярослава Гашека, придумавшего бравого солдата Швейка, – «партия умеренного прогресса в рамках закона») – «Новые люди». Навскидку – кого не хватает? Не будем гадать, вернёмся к началу статьи и повторим сказанное выше – патриотов и клерикалов, условно. Что же, выходит, исходя из замеров ВЦИОМ, именно им – при заполнении всего политического спектра – и перепадут искомые 40% голосов избирателей? А неплохая электоральная база!
Низкая явка на голосование и значительное количество наших соотечественников, не уверенных, что их интересы в политике кто-то представляет, — показательные симптомы нездоровья всей выборной системы
Прекрасное далёко, не будь ко мне жестоко
Повторимся: в 2024 году депутатами законодательных собраний регионов и муниципальных советов стали более трёх сотен бойцов спецоперации. А в этом году – 870 бойцов. Это много или мало? Судите сами. В прошлом году замещалось порядка 35 тыс. мандатов. В этом – порядка 47 тысяч. Капля в море, выходит? А ведь через СВО ежегодно проходят сотни тысяч человек. По данным ЦИК, на единый день голосования всего было зарегистрировано 1616 ветеранов («кандидатов с боевым опытом»). Из них были избраны 62,3% кандидатов. Так-то показатели вроде бы приличные, больше половины. Но меньше полутора тысяч соискателей на 47 тыс. мандатов – откровенно мало. Кто-то явно недорабатывает, и эти «кто-то» – партийное руководство. Причём и в центре, и на местах. Если на долю ветеранов приходится лишь 1,85% от совокупного количества вакантных мест, впору поинтересоваться: а почему? А дальше – не удивляться стремительному рывку пока не оформленной, но уже вполне обозначенной ЛДПР Жириновского. Ветеранской партии. Вот, кстати. Второй партией по числу избранных ветеранов спецоперации стала ЛДПР – в систему власти либерал-демократы делегировали 17 бойцов. Здорово! Но выдвигала-то партия 89 соискателей! То есть проскочить удалось только каждому пятому, вдумайтесь. Ничего себе фильтр. А подают как победу. Ну-ну.
А вот ещё одно неявное наблюдение. «Тенденция к фрагментации оппозиции проявилась на выборах главы Камчатского края, – отмечает Илья Гращенков, – где высокая конкуренция за протестные голоса привела к минимальному отрыву между кандидатами от ЛДПР (13,58%) и КПРФ (12,95%). Это подтверждает наши прогнозы о том, что основная конкуренция разворачивается не между властью и оппозицией, а внутри оппозиции». Да как сказать. В этом году было именно так – кандидаты-оппозиционеры, по сути, делили объедки, недоеденные партией власти. Но кто сказал, что точно так же будет и на будущий год? Сегодня – «высокая конкуренция за протестные голоса». А завтра? Те же эсеры – они точно удовольствуются жалкими несколькими процентами, если партия продолжит эксплуатировать (в хорошем смысле слова) антимигрантскую повестку? Для коммунистов мигранты из Средней Азии – несомненное благо (в рамках идеологии интернационализма), для единороссов – неизбежность (в рамках их понимания экономики), а для «новых людей» – и подавно.
С миграцией системно борются эсеры и либерал-демократы, при этом последние одновременно выстраивают «особые отношения» с диаспорами и выглядят при этом, мягко говоря, неизящно. Но для эсеров одно дело поделить те самые жалкие «протестные голоса» с либерал-демократами и совсем другое – отобрать их у партии власти, убедительно доказав электорату, что вся их антимигрантская риторика – словеса, и не более. И тут уж речь не о 10% , как давеча на Камчатке, можно гораздо больше урвать. Вот и интрига – рискнут ли?
Другая интрига – продолжит ли почивать на лаврах партия власти. Сегодня – в рамках выстроенной Сергеем Кириенко модели – многим мнится, что и через год уже ничего не изменится. Но Кириенко – если верить слухам – уходит в правительство. А внутренней политикой заниматься придётся кому-то другому. Вот и гадай, как оно будет. А пока экспертам приходится изобретать витиеватые формулировки, как бы объясняющие сложившееся положение дел. «Ключевой тренд нынешней кампании – способность кандидатов от «Единой России» консолидировать лояльный и значительную часть колеблющегося электората даже в традиционно «протестных» регионах, – рассуждает Илья Гращенков. – Яркие примеры – выборы в Иркутской и Свердловской областях, где, несмотря на повышенный уровень протестного голосования, действующие руководители одержали уверенные победы. При этом оппозиционный электорат демонстрирует усиливающуюся дробность». Ещё понравилось у Гращенкова: «Итоги единого дня голосования позволяют с высокой долей уверенности прогнозировать лидерство «Единой России» и на предстоящих думских выборах. Партия будет определять повестку кампании, опираясь на организационное и программное доминирование, а также на позитивный образ проверенных региональных руководителей. Для оппозиционных сил результаты голосования становятся сигналом к пересмотру стратегий». С последним предложением едва ли поспоришь, вот только станет ли руководство партий – в его сегодняшнем виде – корректировать стратегию своих действий? Захочет ли? Да что там – сможет ли?
А между тем ситуация меняется, как в калейдоскопе, и в мире, и в нашей стране. Появляются новые вызовы, люди объединяются по новым интересам, и одновременно уходят в сторону те, кто ранее формировал политический ландшафт. Определённо, в будущем году уже не будет так, как в этом. А хорошо это или нет, поживём – увидим.
