На прошлой неделе президенты России и Белоруссии встречались в Бишкеке, обсуждалось в том числе и двустороннее сотрудничество. Но почему-то в рамках Евразийского экономического союза, а не Союзного государства. В последнее время Минск всё более явно гнёт собственную внешнеполитическую линию, а летом 2024-го вступил в ШОС как самостоятельная единица. Так что там с нашим союзом?
Помнится, несколько лет назад интеграция шла семимильными шагами: в 2019-м стороны приняли дорожную карту, а осенью 2021-го премьеры Михаил Мишустин и Роман Головченко согласовали 28 союзных программ из 31 в рамках этой карты. В ноябре того же года президенты подписали Декрет Союзного государства, и, казалось, процесс вот-вот завершится. По сути, нерешёнными оставались всего три вопроса – правда, ключевых. Единого правительства, единой валюты и единой банковской системы. И тут процесс, что называется, завис. А затем началась СВО, и вопросы союзной интеграции – возникло такое ощущение – отошли на второй план. Но пауза – тоже по ощущениям – затянулась. Президенты встречаются регулярно, перед Бишкеком общались в конце сентября в Кремле, а прорыва как-то не происходит. Но в этот раз Владимир Путин по итогам беседы с Александром Лукашенко, кажется, обозначил имеющийся расклад. «Россия лидирует среди стран – инвесторов в белорусскую экономику. В целом в рамках Евразийского экономического союза у нас, по-моему, дела идут хорошо, тенденция очень хорошая». Формулировки Путина, как известно, предельно точны и корректны. Но если так, выходит, что в рамках ЕАЭС «дела идут хорошо», а как тогда они идут в рамках Союзного государства? Путин «подсветил» и этот вопрос: «Мы уже выполнили более трети всех наших планов по совершенствованию и строительству Союзного государства. Это очень важно». Более трети, конечно, немало, но ощущение пробуксовки от этих слов несколько усугубляется, не находите?
При всём вышесказанном нельзя не отметить, что интеграционные процессы как бы движутся: 25 ноября в Москве прошло совместное заседание коллегий МИД России и Белоруссии, обсуждались вопросы координации действий. В тот же день в Минске провели совместное заседание пяти «экономических» комиссий Парламентского собрания Союза России и Белоруссии и приняли проект бюджета союза на будущий год. Чуть раньше в Минске заседала «группа высокого уровня» совета министров Союзного государства. А на 9 декабря запланировано заседание Парламентского собрания Союза в Москве. Как там шутили в популярной кинокомедии: «Движение есть, прогресса нет»? Или мы чего-то не замечаем?
Версия 1
Вступив в ШОС, Белоруссия интегрируется уже не с Россией, а с Китаем
Стало известно, почему США не включили Россию и Белоруссию в список стран, на которые распространяются новые импортные пошлины, объявленные администрацией Дональда Трампа.
Экономист Михаил Хазин разъясняет возникший феномен, что называется, на пальцах, предлагая «разобраться, кто главнее». Вступив в ШОС год назад, Минск выбрал новый вектор развития. Ресурсы России, как ни крути, ограничены, хоть и велики. Но с ШОС – история совершенно иного масштаба. «ШОС, созданный как инструмент Китая для замены и G20, и ООН, становится всё более важным институтом, – разъясняет эксперт. – Да, заменой ООН эта организация не стала, но роль её сильно выросла. Суммарный экспорт в рамках организации составил около пятой части мирового показателя. А доля участников ШОС в глобальном валовом внутреннем продукте достигла трети. По итогам текущего года, согласно прогнозам, она вырастет ещё больше – до 35%. География организации охватывает практически всю Евразию». То есть Белоруссия, выступая в ШОС в качестве самостоятельного игрока, а не части Союзного государства, как до лета 2024-го, и пользуясь покровительством Пекина, выбрала, «кто главнее»? А бюрократические процессы в рамках Союзного государства при этом движутся своим чередом. Вот только сложно сказать определённо, что движутся они к своему скорому завершению.
Версия 2
Ситуацию намеренно «пришпоривают» в политических целях – до завершения СВО
Как-то малозаметно в Москве прошёл 7-й евразийский деловой форум «Интеграция» – патронировал его, скажем так, госсекретарь Союзного государства Сергей Глазьев. «Основной вектор форума, – отметил он, – направлен на вопросы союзного строительства как локомотива развития интеграции ЕАЭС». Чувствуете, куда клонит Глазьев? Может статься, Союзное государство в ближайшее время станет чуть шире, чем нынешний союз России и Белоруссии. И речь не только о Средней Азии, и даже не только об Украине, ряд областей которой в обозримом будущем может провести референдумы о государственной принадлежности (сомневающиеся могут перечитать, что об этом говорил на прошлой неделе президент России). В ЕАЭС могут оказаться и Молдавия, и даже Литва (не случайно же белорусские эксперты в последние месяц-два всё чаще об этом судачат). Короче говоря, союзная повестка, похоже, корректируется по мере изменения внешнеполитической ситуации для России. И новый союз, может статься, будет намного более представительным.
Версия 3
Интеграционные процессы идут, как всегда, с долгими паузами и внезапными рывками
Просто напомним историю российско-белорусского союза: в 1997-м его провозгласили, но не оформили как подобает, а затем между Москвой и Минском резко «похолодало». Договор о создании союза подписали лишь в декабре 1999-го. Закипела работа по созданию реальных механизмов интеграции – единого экономического пространства, единой таможенной территории, общего бюджета и согласованной политики в международных и оборонных делах. В 2006-м эта работа застопорилась – Лукашенко тогда решил, что он «не хочет похоронить суверенитет и независимость» Белоруссии. У Минска начался период «многовекторности» – по украинскому образцу. В 2011-м процессы вновь интенсифицировались, затем снова последовал спад, и лишь к 2019 году вышли на пик. И снова забуксовали. Но в целом всё остаётся в рамках общего понимания, просто наша общая бюрократия работает так, как работает. Ничего не поделаешь, мы, как известно, долго запрягаем. Зато быстро едем.
