Два года назад представители Российского военно-исторического общества (РВИО), курируемого экс-министром культуры Владимиром Мединским, провозгласили: общественники-активисты, утверждающие, что в карельском урочище Сандармох лежат останки расстрелянных жертв сталинских репрессий, очерняют Советский Союз и НКВД. На самом деле это останки пленных красноармейцев, казнённых финскими оккупантами в годы войны. В РВИО пообещали доказать свою правоту. Но что-то пошло не так.
Своё начало эта скандальная история берёт в конце 2016 года, когда по подозрению в педофилии неожиданно был задержан руководитель карельского отделения общества «Мемориал»* (на данный момент ликвидировано по решению Верховного суда РФ, признано в РФ иноагентом) Юрий Дмитриев. Его обвинили в том, что он фотографировал голой свою 11-летнюю приёмную дочь.
Юрий Дмитриев в Карелии был известен как человек, активно участвовавший в раскопках массового захоронения репрессированных в местечке Сандармох Медвежьегорского района. По некоторым оценкам, здесь находится не менее 6–7 тыс. человек, расстрелянных органами НКВД в 1937–1939 годах. Считается, что в их числе бывшие заключённые Соловецкого лагеря, строители Беломорско-Балтийского канала и местные жители, обвинявшиеся в антисоветской деятельности. Кроме того, известны фамилии нескольких расстрелянных епископов Русской православной церкви, а также белорусских и польских общественных деятелей. Место захоронения было обнаружено ещё в начале 90-х годов, позже здесь был обустроен официальный мемориал, у которого проводились ежегодные церемонии памяти жертв репрессий.
Юрий Дмитриев активно участвовал как в первоначальных раскопках, так и в создании мемориала. Поэтому когда ему предъявили обвинения в педофилии, то защита Дмитриева решила, используя эти факты, обратиться напрямую к общественности, заявив, что все обвинения ложны, а само дело связано именно с его активностью в деле увековечивания памяти жертв Сандармоха. В последовавшей кампании по защите Дмитриева детали собственно уголовного дела отошли на второй план, а основной акцент защитники краеведа сделали именно на Сандармохе. В результате эти два, в общем-то, совершенно различных сюжета (обвинение в педофилии и мрачные события 30-х годов прошлого века) оказались накрепко связаны в общественном сознании.
Своевременная гипотеза
Защита Дмитриева посредством использования памяти о трагедии Сандармоха привела к тому, что этими событиями заинтересовались представители противоположного политического лагеря. Охранители оказались заинтересованы в том, чтобы понизить градус агитации, поставив под сомнение сам факт того, что в этом месте захоронены именно репрессированные. Дело в том, что, когда в 90-е годы расстрельные ямы были обнаружены, целиком всё захоронение не вскрывалось – были подняты останки лишь нескольких десятков человек с характерными ранами от выстрелов в голову. Тогда власти посчитали архивные изыскания вкупе с найденными останками исчерпывающим доказательством, что здесь лежат жертвы сталинского террора. Поэтому, когда в 2018 году карельский историк Сергей Веригин выступил с гипотезой о том, что на самом деле это может быть захоронение пленных красноармейцев, расстрелянных финскими оккупантами в годы войны, это предположение тут же было подхвачено. Действительно, через Медвежьегорский район Карелии в годы Великой Отечественной проходила линия фронта, и советских военнопленных финны использовали на строительстве оборонительных укреплений. Поэтому чисто теоретически (хотя данных в архивах не сохранилось и в целом финны подобное не практиковали) оккупанты действительно могли расстрелять часть рабочих, чтобы сохранить в тайне схемы ходов и бункеров. Тем более что Веригин и не настаивал на полной ошибочности прежней версии, уточняя, что в Сандармохе могли оказаться как репрессированные, так и военнопленные. Но в любом случае пафос сакральности Сандармоха в связи с этим слегка сбивался.
Очередной инцидент с высаживанием несовершеннолетнего из общественного транспорта произошел в Карелии. Кондуктор заставила девочку выйти из автобуса на выезде из города.
Для доказательства правоты Веригина стоящее на ультрагосударственнических позициях Российское военно-историческое общество организовало новые раскопки в Сандармохе. В рамках исследований в 2018 и 2019 годах на поверхность были подняты останки 21 человека – 11 мужчин и 10 женщин. В июле 2020 года прошла большая пресс-конференция, во время которой Сергей Веригин заявил: проведённая экспертиза доказала его правоту – найденные останки ткани и иные материальные свидетельства говорят о захоронении советских солдат, а вовсе не репрессированных. Почему среди красноармейцев почти половина оказались женщинами, Веригин, впрочем, не уточнил. Про итоги раскопок рассказали все федеральные новостные агентства и телеканалы. После чего тема Сандармоха в информационном поле заглохла.
Выбросили на свалку?
Почему? Здесь не стоит забывать, что сам Владимир Мединский в прошлом был профессиональным пиарщиком и хорошо знает технологии информационных войн. Защита Дмитриева проиграла своё сражение – в сентябре 2020 года он получил 15 лет колонии. После этого в освещении темы Сандармоха, видимо, пропала надобность. Почему-то потерял интерес к продолжению раскопок и Сергей Веригин, в 2021 году вошедший в состав Общественной палаты Республики Карелия. Тем временем останки, как выяснилось, почти два года так и оставались непогребёнными, валяясь в комнате вещественных доказательств Медвежьегорского отдела следственного управления СК РФ по Карелии. А потом они и вовсе пропали.
– В августе 2021 года их наконец похоронили. Но проблема в том, что местные власти, которые отвечали за похороны, не указывают место захоронения. Предприятие, которому было поручено захоронить останки, по сути, похоронами не занимается. Работники частных похоронных фирм Медвежьегорска о захоронении останков на территории местного кладбища ничего не слышали. Возникают серьёзные сомнения: а не выкинули эти останки на свалку? Я решил узнать, что РВИО думает по этому поводу. Спросил их, считают ли они нормальным то, что останки, как утверждается, казнённых красноармейцев два года лежали в комнате для вещдоков, а потом исчезли в неизвестном направлении? Считает ли РВИО, что останки людей, погибших, по их же версии, при защите своей Родины, достойны именно такого обращения? Вскоре мне пришёл ответ. Оказалось, что мои вопросы переправили... в Следственный комитет, – разводит руками председатель Союза журналистов Карелии Георгий Чентемиров**.
Любопытно, что такая ситуация невозможна с точки зрения не только здравого смысла, но и федерального законодательства. Согласно нормативным актам перезахоронение останков защитников Отечества должно осуществляться с «воинскими почестями». Другими словами, тайное захоронение противоречит закону. А нетайным, со всеми полагающимися ритуалами, занимался бы военкомат, отчего сведения о месте погребения так или иначе бы сохранились.
Поэтому вполне обоснованным выглядит предположение, что останки потеряли не просто так, а вполне осознанно. Возможно, чтобы исключить вероятность проведения ещё одной, независимой экспертизы, которая могла бы поставить под сомнение выводы поисковой экспедиции РВИО. Доказав, что в Сандармохе лежат именно жертвы Большого террора. А долг российского общества и государства, как бы это неприятно ни было, сохранять правду о трагедии конца 30-х годов.
Конкретно
Судя по всему, иного исхода у этой истории быть не могло. Идеолог РВИО Владимир Мединский недаром говорил, что и изучать историю нужно с позиций, которые выгодны государству. А тема репрессий явно не вписывается в текущий тренд. Хотя можно предположить и иную причину. В своём рвении о сохранении памяти защитников Родины РВИО уже установило множество грандиозных мемориалов, отличающихся не только размерами, но и размерами бюджетов на их возведение. А похороны останков двух десятков красноармейцев – ну что на этом «освоишь»…
- *
- Международное историко-просветительское, правозащитное и благотворительное общество «Мемориал» внесено Минюстом в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента
- **
- Георгий Чентемиров внесен Минюстом в реестр физических лиц, признанных иностранными агентами
