В предстоящие годы мировую экономику начнут определять три тенденции. Отношения между рынками и государством будут перебалансированы в пользу последних. Процесс может сопровождаться перебалансировкой между гиперглобализацией и национальной автономией, также в пользу последней. И надежды на экономический рост должны быть пересмотрены в сторону уменьшения.
Нет ничего лучше чем пандемия, чтобы подчеркнуть неадекватность рынков перед лицом проблем коллективных действий и важность способности государства реагировать на кризисы и защищать людей. Кризис Covid-19 способствовал увеличению количества призывов к всеобщему медицинскому страхованию, усилению защиты на рынке труда и защите внутренних цепочек поставок критически важного медицинского оборудования. Это привело к тому, что страны стали отдавать предпочтение устойчивости и надежности производства, а не экономии средств и эффективности посредством глобального аутсорсинга. И экономические издержки блокировок со временем будут расти, поскольку массивный шок предложения, вызванный срывом внутреннего производства и глобальных цепочек создания стоимости, также приводит к снижению совокупного спроса.
Но в то время как Covid-19 усиливает и закрепляет эти тенденции, это вовсе не первопричина. Все три - активные действия национальных правительств, отступление от гиперглобализма и низкие темпы роста - предшествовали пандемии. И хотя они могут рассматриваться как представляющие значительную опасность для процветания человечества, также возможно, что они являются предвестниками более устойчивой, инклюзивной глобальной экономики.
Рассмотрим роль государства. Неолиберальный консенсус фундаменталистского рынка уже некоторое время сдает позиции. Определение более широкой роли правительства в реагировании на неравенство и экономическую нестабильность теперь стала ключевым приоритетом как для экономистов, так и для политиков. В то время как прогрессивное крыло Демократической партии в Соединенных Штатах не дотянуло до выдвижения кандидата в президенты, оно в значительной степени продиктовало условия дебатов.
Джо Байден может быть центристом, но на всех фронтах политики - здравоохранение, образование, энергетика, окружающая среда, торговля, преступность - его идеи находятся слева от предыдущего кандидата в президенты от партии, Хиллари Клинтон. Как сказал один журналист, «нынешний набор политических предписаний Байдена… будет считаться радикальным, если бы он был предложен на каких-либо предыдущих президентских выборах демократов». Байден может не победить в ноябре. И даже если он выиграет, он не сможет или не захочет реализовать более прогрессивную политическую программу. Тем не менее очевидно, что в США и Европе все движется к усилению государственного вмешательства.
Вопрос только в том, какую форму примет это более активистское государство. Мы не можем исключить возвращение к дирижизму в старом стиле, который достигает немногих ожидаемых результатов. С другой стороны, отход от рыночного фундаментализма может принять действительно инклюзивную форму, ориентированную на зеленую экономику, хорошие рабочие места и восстановление среднего класса. Такая переориентация должна быть адаптирована к экономическим и технологическим условиям настоящего момента, а не просто имитировать политические инстинкты трех золотых десятилетий после Второй мировой войны.
В случае погружения Соединённых Штатов в состояние рецессии произойдёт падение мировой экономики по меньшей мере на 4-5%, а европейской – как минимум на 6-8%.
Повсюду говорят о деглобализации, разъединении, возвращении домой цепочек поставок, уменьшении зависимости от иностранных поставок и поддержке внутреннего производства и финансов. США и Китай - страны, которые задают тон здесь. Но Европа, постоянно находящаяся на грани большего финансового кризиса, обеспечивает небольшой противовес. Во время этого кризиса Европейский Союз вновь отступил от межнациональной солидарности и вместо этого подчеркнул национальный суверенитет.
Отступление от гиперглобализации ведет мир на путь эскалации торговых войн и растущего этнонационализма, что может повредить всем экономическим перспективам. Но это не единственный мыслимый результат.
Можно предусмотреть более разумную, менее навязчивую модель экономической глобализации, которая фокусируется на областях, где международное сотрудничество действительно окупается, включая глобальное здравоохранение, международные природоохранные соглашения, глобальные налоговые убежища и другие области, восприимчивые к политике «нищего соседа». В противном случае национальные государства были бы свободны в том, как они расставляют приоритеты в своих экономических и социальных проблемах.
Такой глобальный порядок не мешал бы расширению мировой торговли и инвестиций. Это может даже облегчить и то и другое, поскольку оно открывает пространство для восстановления внутренних социальных сделок в странах с развитой экономикой и выработки соответствующих стратегий роста в развивающихся странах.
Возможно, самая разрушительная перспектива, с которой мир столкнется в среднесрочной перспективе, это значительное снижение темпов экономического роста, особенно в развивающихся странах. В этих странах добрые четверть века отмечены заметное сокращение бедности и улучшение образования, здравоохранения и других показателей развития. Помимо огромного бремени пандемии для общественного здравоохранения, теперь они сталкиваются со значительными внешними шоками: внезапной остановкой потоков капитала и резким сокращением денежных переводов, от туризма и экспортных поступлений.
Но еще раз, Covid-19 только усиливает существовавшую ранее проблему роста. Большая часть роста в развивающемся мире за пределами Восточной Азии была основана на факторах спроса - государственные инвестиции и бум природных ресурсов - которые были неустойчивыми. Экспортоориентированная индустриализация, наиболее надежный механизм долгосрочного развития, похоже, пошла своим чередом.
Развивающиеся страны теперь должны будут полагаться на новые модели роста. Пандемия может быть тревожным сигналом, необходимым для перекалибровки перспектив роста. Поскольку мировая экономика уже находится на хрупком, неустойчивом пути, Covid-19 проясняет проблемы, с которыми мы сталкиваемся, и решения, которые мы должны принять. В каждой из этих областей у политиков есть выбор. Судьба мировой экономики зависит не от того, что делает вирус, а от того, как мы отреагируем.