Китай отрицает проникновение бизнеса в политику, но он давно использовал торговлю, чтобы наказать страны, которые отказываются придерживаться его линии. Недавние тяжелые экономические санкции Китая в отношении Южной Кореи, в ответ на решение этой страны о развертывании противоракетной системы (THAAD), стали лишь последним примером использования китайскими властями торговли в качестве политического оружия.
Правительство Китая поощряло, а затем беззастенчиво использовало экономическую зависимость государств, чтобы добиться своих внешнеполитических целей. В качестве «наказания» использовались различные экономические санкции: от ограничения импорта до бойкота товаров и прекращения экспорта стратегического сырья (например, редкоземельных минералов). Также власти открыто поощряют протесты граждан против конкретных иностранных фирм. Существуют и другие примеры, но объединяет их одно - все они использовались точечно, чтобы избежать проблем, способных навредить деловым интересам Пекина.
Классическим примером такого геоэкономического принуждения стала Монголия. Поводом для санкций стал прием страной в прошлом году Далай-ламы. Девять десятых экспорта Монголии приходится именно на Китай, чем последний не преминул воспользоваться. После введения карательных пошлин глава китайского МИД Ван Йи выразил надежду на то, что Монголия полностью усвоила урок и впредь будет «держать свои обещания».
Более известным примером стали китайские торговые репрессии против Норвегии, после того как Нобелевскую премию мира в 2010 года получил китайский диссидент Лю Сяобо, отбывающий наказание в тюрьме. Ответом на признание заслуг диссидента стало существенное снижение экспорта норвежского лосося.
В 2010 году Китай, являющийся глобальным монополистом на рынке редкоземельных минералов, нанес удар по Японии и Западу, введя негласное экспортное эмбарго. В 2012 году, после того, как территориальные споры между Китаем с Японией за острова Сэнкаку (которые первыми объявила своей территорией Япония в 1895 году) разгорелись с новой силой, Китай использовал торговлю как стратегическое оружие, нанеся Японии ущерб в миллиарды долларов.
Еще одним примером торговых репрессий Китая являются недавние действия против Южной Кореи, договорившейся с США о развертывании системы THAAD. Санкции Китая не коснулись США, которые развертывают данную систему для защиты от потенциальной ракетной угрозы со стороны КНДР, поскольку Вашингтон может дать сдачи.
Сеул не впервые ощущает на себе силу китайских санкций: в 2000 году, когда Южная Корея увеличила пошлины на импорт чеснока, чтобы защитить своих фермеров, Китай, в качестве ответного шага, ввел запрет на импорт южнокорейских сотовых телефонов и полиэтилена. Целью данного демарша стало не столько желание поддержать развитие отечественных отраслей, сколько стремление сделать так, чтобы Южная Корея потеряла гораздо больше, чем Китай.
Китай не использует свое торговое оружие, когда потенциальные потери выше потенциальных выгод. Наглядным примером является ситуация с Индией - экспорт более чем в пять раз превышает импорт. Не желая втягиваться в потенциально болезненную для самого Китая торговую войну, Пекин пошел другим путем – закрыл доступ индийским паломникам к тибетским святыням.
Там, где у Китая есть экономические рычаги, он ими пользуется. Исследование, проведенное в 2010 году, показало, что страны, лидеры которых встречались с Далай-ламой, быстро сталкивались с сокращением экспорта товаров в Китай на 8,1-16,9%, в результате чего почти все, за исключением Индии и США, демонстративно избегают контактировать с тибетским духовным лидером.
Как палестинские боевики вырвались из Газы?
Суровая действительность заключается в том, что Китай превращается в торгового тирана, который грубо нарушает международные правила. Китай рассматривает даже двусторонние соглашения как средство достижения собственных целей. С точки зрения Китая, ни один договор не имеет обязательной силы, если он не служит его интересам.
По иронии судьбы свое влияние Китай получил благодаря США, которые сыграли ключевую роль в его экономическом росте, не вводя против страны санкции и внедряя ее в глобальные институты. Предполагалось, что президент Дональд Трамп положит конец бесчинствам Пекина. Тем не менее, пока предпринимать никаких действий американский лидер не спешит. Более того, решив выйти из Транстихоокеанского партнерства, он сыграл на руку Китаю.
ТТП, возродить которое без участия США стремится премьер-министр Японии Синдзо Абэ, может помочь обуздать меркантильное поведение Китая, создавая благоприятные для рынка условия, основанные на правилах экономического сообщества. Но чтобы ТТП был действительно эффективным против карающего торгового меча Китая, в него должны войти Индия и Южная Корея.
До сих пор использование Китаем торговли как средства принуждения не оспаривалось. Согласованная международная стратегия по возрождению ТТП является важным компонентом успеха в стремлении множества стран заставить Пекин играть по правилам.
