Британская юридическая компания Burford Capital, представляющая в судах по всему миру интересы многих корпоративных и частных клиентов, в том числе из России, попала в отчёт об использовании незаконных методов сбора информации, а также давления на суд и участников судебного процесса. Исследование подготовлено авторами специального расследования International Insight, материалы которого оказались в распоряжении редакции. Деятельность судебно-инвестиционных фондов, подобных Burford, уже в ближайшее время может быть объявлена незаконной в США, а затем и в других странах.
Фонд Burford Capital, занимающийся инвестициями в судебные споры, предметом которых могут быть активы стоимостью до нескольких миллиардов долларов, начал свою деятельность в 2009 году. Деньги на первые инвестиции – около 80 млн британских фунтов – были получены компанией в результате листинга на Лондонской фондовой бирже. Как отмечается в расследовании International Insight, подробности дел, в которые инвестировал Burford, всегда держались в строжайшем секрете, однако статус публичной компании и скандальный характер многих из финансируемых процессов позволили приоткрыть завесу этих тайн.
На момент основания Burford судебное инвестирование было далеко не новым словом в бизнесе. Смысл этого бизнеса достаточно прост: фонд договаривается с одной из сторон судебного спора, истцом или ответчиком, о том, что берет на себя все расходы по сопровождению процесса в судах и в случае выигрыша получает комиссию в виде определённого процента от стоимости предмета спора. Условно говоря, если сторона А подает иск к стороне B на сумму 1 миллион долларов (во столько, например, оценивается оспариваемая доля активов компании), то Burford может предложить свои услуги по найму адвокатов и представлению интересов за 30% от этой суммы – 300 тыс. долл. При этом все судебные расходы, как это принято, оплачивает проигравшая сторона, а если проигрывает сторона Burford – фонд несет инвестиционный убыток. То есть, главным залогом успеха в этом бизнесе (как, впрочем, и в любом другом инвестиционном) является правильная оценка рисков.
У Burford Capital с этим до поры до времени все было хорошо. Начинала компания с финансирования процессов, которые рассматривались судами США: первым делом был иск о краже коммерческой тайны, вторым – спор бывших партнёров о разделе выручки от продажи бизнеса. Свой поход на рынок Великобритании фонд начал с поглощения других юридических фирм со своими клиентскими базами и активными сопровождаемыми процессами. В 2011 году акционеры узнали, в частности, о покупке фондом компании First Assist Legal Expenses, в чьем портфеле на тот момент было более 3000 активных дел. В 2013 году Burford купил 16% акций компании Manolete, основанной Стивеном Куклином, бывшим банкиром HSBC, которая занималась, в основном, скупкой долговых требований неплатёжеспособных компаний и, с помощью аудиторов таких известных контор как PwC или PKF, собирала доказательства несостоятельности, инициируя уже от своего имени процедуры банкротств.
Также Burford запустил в Соединённом Королевстве, можно сказать, инновационную в своей сфере программу SPRINT, направленную на повышение доступности судебно-инвестиционных сервисов: воспользоваться услугой в рамках этой программы могли заявители, стоимость исков которых составляла от 25 000 до 500 000 фунтов – ранее доступ к финансированию судебных разбирательств для них был закрыт.
В 2015 году Burford в годовом отчёте сообщил о получении чистой прибыли в размере 36 млн долл., а также о рекордной норме прибыли на инвестированный капитал по одному из выигранных процессов – 144%. О такой прибыли многие инвестиционные банкиры могут только мечтать, поэтому неудивительно, что стоимость акций фонда Burford Capital резко пошла вверх.
Глава Роспотребнадзора Анна Попова допустила, что «болезнь Х» может быть как абсолютно новым вирусом, так и старым, который в результате мутаций обрёл новые свойства.
Однако радость акционеров была недолгой. В 2019 году акции Burford упали сразу на 20%, и, судя по всему, это далеко не предел. Сам фонд, как мы уже говорили, практически не раскрывает никаких деталей процессов, в которые инвестируются его средства. Даже сделка, финансовыми результатами которой фонд похвастался в 2015 году, окутана тайной: ничего, кроме представленного в отчете процента прибыли, о ней неизвестно. При этом факты, опубликованные в докладе International Insight, говорят о крайне рискованной инвестиционной стратегии Burford в последние годы, а также о убытках, понесенных в результате ставок на неправильные случаи в неправильных местах.
В расследовании International Insight говорится также о грубых нарушениях морально-этических норм, слежках, прослушках, взломах почтовых аккаунтов и несанкционированном использовании приватной информации. Подобные методы называются в докладе непременными атрибутами участия Burford в процессах, сторонами которых являются, в том числе, россияне. В частности, в документе упоминается история с «исполнительным директором и крупным акционером рухнувшего российского банка», дело против которого необходимо было перевести под юрисдикцию британского правосудия. С этой целью детективное агентство Focus Intelligence, купленное фондом Burford Capital в 2015 году, чуть ли не под микроскопом изучало социальные сети родственников и несовершеннолетних детей банкира, а также использовало, предположительно, фрагменты частной переписки из взломанных e-mail аккаунтов банкира, – чтобы доказать в суде, что банкир большую часть времени проживал на территории Великобритании.
Не соучредитель ли Focus Дэниел Холл, занимающий сейчас в Burford должность директора «службы глобального исполнения судебных решений», не без бахвальства пояснял в суде, что дети – отличный инструмент для сбора подобных доказательств? «Нашими целями, – говорил Холл, – являются люди старшего возраста, не всегда пользующиеся Facebook*, Instagram или Twitter, но их дети и сотрудники – активные пользователи соцсетей. Например, недавно нам таким способом удалось «захватить» частный самолет, приобретенный одним мошенником: его сын опубликовал в Instagram фотографию себя и своего отца, стоящих перед самолетом».
Про Холла известно, что до основания Focus Intelligence он возглавлял отдел в лондонской корпоративной разведывательной фирме GPW, а его партнёр, второй соучредитель Focus Майкл Редман работал в Москве, в российском офисе компании Diligence International LLC, консультативный совет которой возглавлял экс-директор ЦРУ Уильям Уэбстер. Скорее всего и Холл, и Редман, и многие другие сотрудники Burford тесно связаны, как минимум, с британской разведкой МI5. А потому, как уже писали СМИ, прибегая к услугам фонда Burford, иностранные компании фактически добровольно могут предоставлять доступ к своим секретам, а нередко и к тайнам своих государств, разведке Её Величества.
Еще одним инцидентом, свидетельствующим об использовании сотрудниками разведки фонда сомнительных методов сбора информации, стал иск против американского нефтяного магната Гарри Сарджента III, в котором Burford играл на стороне истца – двоюродного брата короля Иордании Мохаммада аль-Салеха. По заявлению Сарджента в суде, на протяжении всего процесса, по всему миру за ним велась слежка. Организатором «наружки», похоже, был тот же Дэниел Холл, на эти мероприятия фонд потратил более 10 млн долл, а вступив в сговор с братом Гарри Дэниэлом Сарджентом (между братьями ведется давняя вражда из-за контроля над рядом предприятий), штатные шпионы получили доступ к электронной почте Гарри Сарджента и «слил» оттуда гигабайты частной переписки. Сотни страниц деловых записей, личных бесед и «чрезвычайно секретных видео и фотографий», утверждал Гарри Сарджент, использовались в ходе многолетней кампании против него, возглавляемой его братом.
Это скандальный процесс в конечном счёте стал еще одним мощным фактором риска для акционеров Burford Capital, поскольку власти США всерьёз озаботились проблемой регулирования подобных «инвестиционных» сервисов. Американские сенаторы и раньше публично высказывали беспокойство по поводу отсутствия прозрачности этого бизнеса, но теперь на смену заявлениям готовится полноценный законопроект, который, скорее всего, перекроет доступ Burford к судебной системе США.
Появилась новая информация об обстановке на руднике «Пионер» в Амурской области, где в результате обрушения под завалами оказались 13 человек. Высока вероятность, что шахту затопило.
И дело Гарри Сарждента стало далеко не первой каплей в чаше терпения американских законодателей. Ранее появлялась информация, что фонду пришлось публично извиняться перед американской нефтяной компанией Chevron Oil, против которой был подан иск о загрязнении окружающей среды от лица группы граждан Эквадора. Иск, как позже выяснилось, был подкреплен «не точными» данными о якобы имевшем место «загрязнении», а судья из городка Лаго-Агрио (Эквадор), вынесший решение в пользу истцов в первой инстанции, потом публично признал, что был непосредственно причастен к организации этой схемы.
В полученных нами документах указывается, что этот прецедент дал Институту правовой реформы США право заявить, что участие Burford в деле против Chevron Corp, и первоначальное решение фонда инвестировать 4 миллиона долларов в предоставление адвокатов истцам, несмотря сомнительные признаки дела, формирует опасную практику, (цитата): «третьи лица, финансирующие судебные процессы, имеют высокие аппетиты к риску и готовы поддержать претензии сомнительных достоинств».
С годами игры судебных инвесторов Burford не становятся более чистыми, однако от слишком уж очевидных рисков они научились технично избавляться. Например, в судебном процессе против государства Аргентина, которое в 2012 году национализировало нефтяную компанию YPF, принадлежавшую испанским компаниям Petersen Energia и Petersen Energia Inversora, фонд сделал ставку на последних.
Однако ход этого процесса в окружном суде США в Нью-Йорке не слишком оптимистичен для испанцев, и, кроме того, в Аргентине Burford Capital называют чуть ли не как «фонд стервятников», то есть, решение правительства по YPF определённо нашло там поддержку. Представители Burford, в свою очередь, не упускают случая публично рассказать, каким инвестиционно-привлекательным выглядит этот проект (а вложить в суды надо не менее 400 млн долл.), какие баснословные прибыли ждут тех, кто профинансирует претензии дуэта Petersen… И под этот информационный шумок потихоньку распродает свои права на этот иск другим инвесторам: сначала 10%, затем еще 15%, итого на сегодняшний день, как следует из материалов International Insight, Burford продал в общей сложности 25% претензии на общую сумму 106 млн. долл.
То есть, обжегшись на рискованных исках сами, юристы Burford научились виртуозно вовлекать в опасную игру коллег по цеху?
Но главной «подставой» будет, конечно, запрет на ведение судебно-инвестиционной деятельности в США, который обусловлен, в немалой степени, деятельностью Burford Capital. Причем недовольство нарастает и в Старом Свете: на днях британская The Guardian опубликовала колонку Ника Коэна под заголовком «Грязный бизнес, который не остановится ни перед чем ради жирных комиссий» – это о судебных инвестициях. По сути, респектабельные с виду юристы Burford упоминаются в скандалах с использованием тех же методов, что и дельцы лихих 90-х. Слежки, прослушки, тайные видеозаписи, сбор компромата через родственников и даже блоги детей, и услуги хакеров – будто все средства хороши для наживы.
- *
- 21.03.2022 г. американская транснациональная холдинговая компания Meta признана экстремистской и запрещена в РФ. Meta Platforms Inc. является материнской компанией социальных сетей Facebook и Instagram. Facebook и Instagram также признаны экстремистскими организациями, их деятельность на территории РФ запрещена.
