СМИ: депутат Госдумы Роман Терюшков предложил приравнять смену спортсменами гражданства к государственной измене.
Носишься с ними, понимаешь, как с писаной торбой, воспитываешь, тратишь на них деньжищи бюджетные, а они, неблагодарные, норовят за границу удрать! Во сне Терюшков, выступая с думской трибуны, безжалостно жёг глаголом легкомысленных атлетов, торгующих Родиной за чемпионские медальки. Из зала коллеги поинтересовались: а что вы конкретно предлагаете, как проблему решить? Терюшков хотел было рубануть как на духу. Записывается перспективный юнец в секцию – ставь подпись в «кабальной грамоте» на весь срок спортивной карьеры! Уходит из спорта – получи «вольную». А ежели сбежать удумает – гражданства лишить, предварительно всыпав как следует розог по филейным местам. Ещё чего не хватало – иноземцам своих чемпионов раздаривать. То ли дело было в СССР, за железным занавесом! Из зала на витийствующего с трибуны Терюшкова скептически и безо всякого сочувствия смотрели шахматисты Алёхин и Камский, фигуристы Белоусова и Протопопов, хоккеисты Могильный и Фёдоров – сплошь советские невозвращенцы. Вы бы, Терюшков, матчасть, что ли, изучили, предложил гроссмейстер Виктор Корчной. Чтобы в Союзе лишили гражданства, нужно было не просто сбежать, нужно было от страны публично отречься. А так-то сбежавшим и гражданство оставляли, и даже назад принимали – чемпиону по прыжкам в воду Немцанову, сбежавшему во время Игр в Монреале, без проблем позволили выступить за советскую сборную на Олимпиаде-80. А так-то железный занавес особой препоной не был – звёзды киноэкрана и балетных подмостков сбегали за границу массово. Крамаров, Видов, Фёдорова, Годунов, Нуреев, Барышников – продолжать?! И гражданства лишались, бывало. Только кого это останавливало? А уж из сбежавших на Запад советских литераторов можно было альтернативный Союз писателей соорудить, с Аксёновым да Солженицыным во главе. Да, кстати. А как быть с иностранными спортсменами, перешедшими в российское гражданство, вот хоть с Аном и Уайлдом? Выслать прочь? Или на наших обменять, на «мосту шпионов» в Потсдаме? Терюшков, растерявшись, примолк. Крыть ему было нечем.
