С российских прилавков может исчезнуть популярное лакомство?
Медовая ловушка
Ситуация как минимум выглядит странно – крепнет впечатление, что пчеловоды и определяющие их работу чиновники живут отдельной жизнью, хотя разве это и правда не так? Только в начале года замминистра сельского хозяйства Максим Боровой провозгласил: мол, за 2024 год Россия увеличила экспорт мёда в полтора раза, мёд для нас почти как вторая нефть! Однако уже тогда эксперты предупреждали: введённые в 2023 году новые правила ветеринарно-санитарной экспертизы мёда со временем могут больно аукнуться. Казалось бы, затея благая: сколько фальсификата, разбавленного фруктозой, регулярно вскрывают экспертизы, сколько случаев, когда под видом качественного натурального мёда продаётся недозревший или перегретый продукт. Но разработчики правил, похоже, слабо представляли себе весь процесс изготовления мёда от цветка до прилавка. Вот и вышло, что вышло.
Загвоздка же в следующем. 94% всего мёда в стране производят мелкие пасечники на своих личных подсобных хозяйствах. Для них даже небольшое увеличение накладных расходов оказывается чувствительным. После вступления в действие новых правил сертификации финансовая нагрузка на пчеловодов заметно выросла. Во-первых, увеличилось количество показателей, на которые пасечники должны сдавать пробы мёда. Во-вторых, если прежде подтверждение безопасности было обязательным только для пчеловодов, продающих упакованный мёд, то теперь получать документ должны все. «Конечно, у пчеловодов сразу подорожала продукция, ведь если раньше они платили, условно, 5–10 тыс. рублей за анализ образца мёда, то сейчас в некоторых регионах его стоимость может доходить до 40–50 тыс. рублей. И если пчеловод держит 50 пчелосемей, с которых получил 2–3 тонны мёда, то издержки становятся почти неокупаемыми», – цитирует «Агроинвестор» заведующую лабораторией пчеловодства Федерального аграрного научного центра Северо-Востока Анну Брандорф.
Плюс аккредитованные лаборатории, где производятся анализы, зачастую находятся в областных центрах, куда ещё нужно доехать. Причём ездить приходится дважды: сперва отвезти пробы, а затем получить сертификаты. Также требуется промаркировать пчёл, для чего нужно вызвать специалиста – конечно, небесплатно. И это ещё не все расходы. Прежде пасечники могли продавать свой мёд на местных рынках – анализы для этого не требовались. А теперь всё, сертификаты требуются даже в том случае, если мёд не вывозится за пределы района.
В итоге получается, что пасечникам, держащим небольшое количество пчелосемей, становится слишком накладно сдавать мёд на переработку, констатирует председатель Союза пчеловодов России Валерий Михеев. «Наступил момент, когда излишки стало невыгодно сдавать по цене, которую предлагают переработчики, поскольку расходы повысились в разы», – отмечает он. Потому есть вероятность, что пасечники просто оставят мёд себе, благо что при соответствующих условиях он может храниться годами без потери качества. Соответственно на прилавках магазинов мёда станет меньше, его место займут «медовые продукты». А всего-то и нужно было подумать о последствиях. Впрочем, любую ошибку всегда можно исправить. Если, конечно, на то имеется желание.
Просмотров: 85