Массовое убийство во Франции могло быть не террористическим актом, а социальным протестом

Кто устроил бойню в Ницце

Ещё не забылась рана от нападения на редакцию «Шарли Эбдо», за которым вскоре последовала атака на «Батаклан». И вот теперь – Ницца. Звенья одной цепи? Похоже, но всё-таки не вполне.

Посмотрим на происшествие несколько отстранённо, не повторяя банальностей о террористах-смертниках и халифате, мстящем за гибель Шишани-Батирашвили. Ницца не просто курортный город. Это солидное место отдыха солидных людей, бедные в Ниццу не едут. Ненавидишь богатых пролетарской ли, люмпенской ли ненавистью? Лучшего места, чем Ницца, для сведения классовых счётов едва ли найдёшь. А кем был Мохамед Бухлель? Исламистом-фанатиком? Возможно. Но вот кем он был точно, так это нищебродом-неудачником, свихнувшимся от собственных комплексов. Классическим чаплинским «маленьким человеком». «Не важно, какие мухи залетели в его голову – исламистские или левацкие, – полагает востоковед Анатолий Несмиян. – В данном случае это вопрос второстепенный. Социальная неустроенность, равнодушие общества и психоз на теме терактов – вот та гремучая смесь, что рванула в Ницце. Бухлель – персонаж сродни печально известной Бобокуловой: её тоже поначалу приписали к исламистскому подполью, но в итоге признали обычной психически нездоровой». Немаловажен и контекст, на фоне которого произошла трагедия в Ницце. Вот уже несколько месяцев во Франции продолжаются левацкие протесты, причём это отнюдь не мирные демонстрации, а настоящая уличная война с полицией. Анархисты, маоисты – а если говорить попросту – деклассированные элементы – вымещают на улице свою неустроенность, неудовлетворённость жизнью и полнейший бесперспективняк. Обратили внимание, как халифат и прочие радикальные исламские группировки резко отмежевались от бойни на юге Франции? Казалось бы, чего стесняться-то: сотней трупов больше, сотней меньше? Тем не менее мусульманские радикалы ушли в отказ. Не их рук дело. Значит, в Ницце всё-таки рванул не пресловутый исламский фактор, а социальный протест?

Обращает внимание и такой факт: если устроители терактов в «Шарли Эбдо» и «Батаклане» подолгу готовились к акциям устрашения, не считаясь с затратами, то инцидент в Ницце на этом фоне мнится дешёвенькой самодеятельностью, чуть ли не спонтанной. Действовала не организация, действовал одиночка. И это плохая новость для французских властей, да и не только для них одних. Терроризм – как это, кстати, было и в России конца XIX – начала XX века – переходит в новую стадию, стадию неуправляемого хаоса и суверенизации. По сути, любой разочаровавшийся или просто пассионарный энтузиаст, одержимый любой навязчивой идеей – как доказывает инцидент в Ницце, – нынче имеет возможность, используя доступные подручные средства, нанести удар такой силы, который организованные террористы будут планировать месяцами.

Примечательно и то, что инцидент в Ницце оказался направлен не против государства как такового, а против населения. Атака на редакцию «Шарли Эбдо» была всё-таки атакой на «четвёртую власть», а значит, в известной степени ударом по государству. Подобные атаки, может, и нелегко, но всё же возможно предупреждать. А что могут силовики противопоставить войне одиночек-фанатиков с населением? Откуда ждать новый удар и кто его нанесёт? Как прикажете спецслужбам проводить профилактические мероприятия и где искать тех, кто вот-вот ударит тебе в спину?

Евгений САТАНОВСКИЙ, востоковед:

Спасти Францию, да и Европу вообще, могут только самые жёсткие меры.

– Хотите, чтобы кровопролитие прекратилось? Введите смертную казнь. Ликвидируйте террористов публично. С демонстрацией по телевидению. Убийцы должны понимать, что не выживут, что их точно прикончат, может быть, даже превентивно. В Израиле с водителем грузовика никто не церемонился бы. В таких ситуациях уместно одно. Как можно быстрее застрелить предполагаемого террориста. Ситуация, при которой грузовик 2 километра едет через толпу народа, давя людей, в Израиле невозможна по определению. Европейцам пора привыкать к новой реальности. Их будут убивать точно так же, как и евреев в Израиле.

Но почему же снова рвануло во Франции, а не в Бельгии или Германии, где ничуть не меньше своих социальных проблем и уж точно не меньше исламских радикалов? Может быть, потому, что власти Бельгии и Германии в отличие от французов не позволяют себе фрондёрства в адрес заокеанских партнёров? Зря, видать, президент Франции Франсуа Олланд за несколько дней до трагедии в Ницце заявил: мол, Россия нам не враг. По сути, сегодня Франция стала «девочкой для битья» – все самые громкие европейские теракты происходят именно там, и это факт. Но есть этому печальному факту и простое, безо всякой конспирологии, объяснение: в Пятой республике, увы, традиционно слабы спецслужбы. В послевоенной Германии секретные подразделения натасканы, как нигде в Европе, ещё со времён генерала Гелена. Почти так же отлаженно действуют и британцы. А у французских спецслужб дело с профессиональной подготовкой – полный швах. И уже очень давно. «На сегодняшний день у французских коллег очень много проблем, – отмечает президент ассоциации ветеранов подразделения «Альфа» Сергей Гончаров. – Но положительной динамики ни я, ни другие эксперты не наблюдают. Неподготовленность, расслабленность и слабая агентурная работа». Именно расслабленность правоохранителей и стала причиной беды, случившейся в Ницце, убеждён ветеран разведки Израиля Яков Кедми: «Если террорист находится на стадии выполнения теракта – это провал всей системы». И тут снова вопрос: а был ли Мохаммед Бухлель террористом?

Есть в происшедшем и французский особенный фактор: полвека назад в страну перебрались сотни тысяч выходцев из стран Северной Африки. Части переселенцев удалось интегрироваться и стать французами арабского происхождения, но большинство адаптацию не прошло. Жили эти мигранты обособленно, в своих «гарлемах», и для антиобщественных элементов, будь то криминалитет или террористы, нет лучшей среды обитания, чем «сабёрбия» французских больших городов. Там и стол найдётся, и кров, и там тебя никогда не сдадут полицейским. Кодекс чести не позволяет. Это значит, что такие, как Бухлель, готовя то ли теракты, то ли акты отчаяния, принимают во внимание немаловажное обстоятельство: у них есть куда отступить. Психологически это очень важно.

В России тоже есть свои «арабы»

Будущих мохамедов бухлелей следует искать в их среде обитания. Среди люмпенов, безработных и прочего плебса – среди обитателей дна. Антиобщественные элементы – это не только хорошо унавоженная почва, где произрастают самые кровожадные идеи и убеждения, это ещё и готовые инструменты террора – по сути, живые, самонаводящиеся бомбы. Да, именно в этой среде чаще всего халифат ищет и находит своих адептов – но кто сказал, что занимается этим один халифат? Во Франции, например, тем же самым занимаются как раз многочисленные леваки – те самые, которые вот уже несколько месяцев громят парижские улицы.

Бог с ней, с Францией. Обернёмся-ка на самих себя. Оказывается, и у нас есть свои мохамеды бухлели. Скажем, дети из неблагополучных семей (а таких семей у нас – каждая пятая). Сами-то «неблагополучные» чаще всего заняты – пьют сутки напролёт, рыдая над собственной неустроенностью, но вот их дети чаще всего трезвы как стекло. Качают мускулы, злясь на весь мир, что у них нет ни единого шанса вырваться из своего замкнутого беспросветного мирка. Что же делать? Или добыть себе лучшее будущее, воспользовавшись правом сильного, или отомстить этому миру и обществу за своё отчаянное положение.

Влад Крымский

Просмотров: 8365