Откровения монахини об искушениях, о церковных проблемах и жизни без Бога
«В монастыре жизнь строже, чем в армии»
Сегодня трудно представить жизнь без мобильника, компьютера, радио и телевидения. Но уходящий в монастырь должен от всего этого отказаться. Мобильный телефон есть только у тех, кто исполняет управленческие и хозяйственные функции. Как правило, лишь у настоятеля или того, кто его замещает на время отсутствия. Строгие правила распространяются и на семинаристов. У них были проблемы из-за просмотра спортивных соревнований по телику. Самим спортом заниматься можно, но времени на него остаётся не много.
В среднем в день в молитвах и заботах проводишь до 20 часов. Сколько требуется – столько и трудишься. Жить приходится в тяжёлых условиях. Несколько лет я спала у отсыревшей стенки. Храмы не отапливаются, поэтому женские болезни среди монахинь не редкость. Сербия – страна религиозная. В маленьком селе может быть несколько храмов. А монастырей в своё время насчитывалось больше 2 тысяч. Их строили с таким расчётом, чтобы за день можно было пешком добраться от одного до другого. Но войны и коммунистический режим нанесли церкви серьёзный урон. Сейчас идёт восстановление храмов, но с трудом.
В восстановленных монастырях не всегда есть средства на отопление. И монахов не хватает. Несколько десятков – уже большой монастырь, а бывает и так, что есть только настоятель и один монах.
У нас нет воинствующих атеистов, вандализма и надругательства. Монастыри и церкви не охраняются, часто в них нет служителей, открыто лежат пожертвования, свечи. Святое место само себя бережёт
Дисциплина в монастыре жёсткая, даже с армейской не сравнить. Ни оспорить, ни обжаловать распоряжение нельзя. Мне, например, настоятельница сказала бюстгальтер не надевать, хотя в других монастырях такого нет. Но это касается уклада. Вопросы веры обсуждаемы. Недавно несколько епископов покритиковали публично действия патриарха по косовской проблеме. В остальных случаях – послушание абсолютное. Это серьёзное испытание, особенно когда видишь, что что-то делается абсолютно неправильно. С этим сложно мириться, но приходится. Также неверно мнение, что монастырь автоматически смиряет плоть. Во всяком случае, у женщин усталость этого не гарантирует. Тоже испытание.
Святые и грешные
Разные люди приходят в монастыри. И те, кто открыл для себя Бога, и те, кто надеется его обрести, и разочаровавшиеся в миру, потерпевшие в нём неудачу. В бедных странах нельзя исключить и вероятность обретения стабильного быта, возможности духовного развития без оглядки на хлеб насущный. Кстати, в монастырях немало людей с высшим образованием, а то и не с одним. Монашество вовсе не исключает получения диплома, причём не только по теологии. В одном греческом монастыре четверть монахинь обучаются на фармацевтов, технологов и других специалистов, необходимых для развития подсобного производства.
Православная церковь едина. Поэтому есть у нас послушники, монахи, а порой и настоятели из Греции, России и с Украины. Думаю, это всем идёт на пользу, ведь все мы братья и сёстры.
Все ли служат одинаково ревностно и избегают мирских искушений? У каждого – личный ответ перед Богом, и не нам судить ближних. Довелось видеть и корыстолюбие, и узнавать о сексуальных проявлениях – церковный «телеграф» работает хорошо. Но всё же несравненно больше подвижников, людей высокой образованности и духовности, а то и просто святых. Мне судьба подарила счастье служить патриарху Сербскому Павлу. Он ликвидировал автопарк в патриархии, ездил общественным транспортом, сам чинил двери и электропроводку. Половина яблока или стакан томатного сока были его дневным рационом. Когда он был епископом в Косово, албанцы отнимали у него деньги в автобусе, избивали, издевались как могли, а он сносил всё это безропотно. Он не признан пока святым, но люди называли его так уже при жизни.
Бизнес и пожертвования
Церковь у нас бедная, государство ей не помогает. Деньги даются только приходам в Косово. Причём у нас считается, что церковь не только должна восстанавливать и строить храмы, но и помогать нуждающимся. Источника доходов два – благотворительность и бизнес. Богатые помогают деньгами, бедные дают копеечку и трудятся без оплаты. Жертвуют даже особы королевских кровей, часто других конфессий. Например, принц Чарльз… Но это такое дело: дали – хорошо, не дали – тоже хорошо.
Свой труд надёжнее. Кроме предметов культа в монастырях производятся продукты, лекарства, косметика. Чем только не приходится заниматься – пасека, сад, виноделие, цветоводство. Сама я могу ездить на всех видах транспорта, включая трактор, фельдшерить, шить-вышивать, работать парикмахером. Так что церковь бизнес ведёт вовсю. Только прибыль отдаётся полностью другим.
Любовь, а не страх
Церковь у нас в стране – уважаемый институт. Хотя далеко не все воцерковлены и глубоко знают веру. В часовне Георгия Победоносца видела следы поцелуев на иконе – змею больше досталось, чем святому. Иного и ждать не приходится после стольких лет истребления веры. Настоящее чудо, что большинство предков религию всё же не утратили и пусть по праздникам или в тяжёлую минуту, но в храмы приходят.
Зато у нас нет воинствующих атеистов, вандализма и надругательства. Монастыри и церкви не охраняются, часто в них нет служителей, открыто лежат пожертвования, свечи. Святое место само себя бережёт. Нет и агрессии к безбожникам. Их надо жалеть и любить, а не наказывать: ты с Богом душой богат, а он беден... И страхами в храмы не надо затягивать. Чего адом в загробной жизни пугать, если и в этой в нём живут? Бог – это любовь. Где её нет – там и Его нет.
Просмотров: 43483