Россию посетила Маргрете II, королева Датская. Визит прошёл в «тёплой дружественной». И, разумеется, никто не вспомнил, что 65 лет назад завершилась, пожалуй, самая странная операция Великой Отечественной войны. Советские войска покинули датский остров Борнхольм. Ушли спешно: на то, чтобы свернуть почти 10-тысячный гарнизон, потребовались считанные дни, и это едва ли не единственное, что не вызывает сомнений. Всё остальное: причины захвата острова в мае 1945 года, цель почти годичного пребывания на нём наших войск и даже даты проведения операции – предмет споров, которые длятся несколько десятилетий. Наш коллега Пётр Котов не стал претендовать на абсолютную истину в исторических исследованиях. Его книга «Мимо острова Буяна», опубликованная под псевдонимом Пётр Могунов – действительно исторический, но всё же роман, художественное произведение. Впрочем, выражаясь профессиональным языком, фактура собрана честно. Вымысел – герои книги, их личные отношения. Остальное – зачастую не слишком приятная, но правда.
–Пётр Алексеевич, первый и, пожалуй, главный вопрос: зачем? По какой причине уже после фактического окончания войны Сталину пришла в голову мысль высадиться на датском острове?
– Однозначного ответа нет. Мои герои – советские офицеры Сергей Фотинёв, Павел Котинюшин – пытаются рассуждать, анализировать ситуацию. Одна из версий, которая высказывается ими: Борнхольм – это непотопляемый крейсер. Пожалуй, так оно и есть.
…Сказочное «мимо острова Буяна», ставшее заглавием романа, почти со 100-процентной вероятностью сказано о Борнхольме. Чрезвычайно важный, стратегический клочок суши, расположенный в юго-западной части Балтийского моря. Собственно, именно поэтому мимо него с такой регулярностью проходили былинные корабли. Если же вернуться в реальный мир, то в 40-м году Борнхольм оккупировали немцы и вплоть до окончания войны на острове стоял небольшой гарнизон. Дальнейшие события описываются, мягко говоря, путано. В разных источниках приводятся аж четыре даты высадки на острове советского десанта: с 9 по 11 мая включительно. Нет ясности и в том, что предшествовало операции: официальная и советская, и датская пропаганда утверждает, что гарнизон не сдавался и вот, дескать, его разгромили. По другим данным, немецкие солдаты неоднократно предпринимали попытки сложить оружие, но, на их беду, англичан, которые освобождали Данию, поблизости не оказалось и в конце концов сдаваться пришлось советским войскам…
– Как сами датчане воспринимают историю с оккупацией?
– Официальная позиция очень сдержанная: с самого начала и по сей день нас считают освободителями. Когда я работал над книгой, разумеется, побывал на острове. Свидетелей осталось немного, но я встречал людей, которые помнят события 45-го года. И, знаете, они, конечно, хорошо к нам относятся, но оторопь, ужас всё же были. Остров небольшой, там жили всего
46 тысяч человек, а тут на их голову сначала падают бомбы, а потом размещается 10-тысячный контингент.
…7 и 8 мая советская авиация совершила три авианалёта на Борнхольм. По официальной информации, целью было уничтожение живой силы, техники и укреплений. Фактически бомбы были сброшены на дома мирных жителей, обитатели которых по счастливой случайности успели укрыться до начала бомбардировки. С отчётом о результатах этой операции можно ознакомиться буквально на обложке романа Котова, где приведена выдержка из шведской Dagens Nyheter – газеты, вышедшей 16 мая 1945 года. 10 мирных жителей погибли, разрушено 471 здание, 4600 человек остались без крова. Что касается потерь вооружённых сил фашистской Германии, то, по одним источникам, их не было вовсе, по другим – был убит один человек. Потом последовал практически не встретивший сопротивления десант, причём долгое время считалось, что наши войска высадились лишь 11 мая, хотя на самом деле операция началась 9-го. Такой временной сдвиг объясняется просто: захват острова с союзниками по антигитлеровской коалиции согласовать не удосужились. Кое-как вопрос утрясли, а чтобы все стороны сохранили подобающую мину, дату высадки передвинули: в таком случае телеграммы из Кремля, адресованные Эйзенхауэру, можно было представить как некий переговорный процесс.
О планах реабилитации национального парка «Лосиный остров», который является крупнейшим зеленым массивом Москвы, рассказал в блоге на своем персональном сайте Сергей Собянин.
– Ни США, ни Великобритания не стали активно вмешиваться в ситуацию, но впоследствии СССР оставил плацдарм. Чем можно объяснить такую непоследовательность?
– В мае 45-го года, видимо, просто было не до того. А потом могли последовать какие-то переговоры, договорённости. Советский Союз был не в состоянии противодействовать нажиму со стороны США и Великобритании. Авиация, техника, живая сила – превосходство было подавляющим. Не исключено: либо от Сталина прямо потребовали, либо он сам решил не обострять ситуацию и уйти с Борнхольма. В книге говорится о потерях в войне очень обтекаемо, герои оперируют понятием «миллионы человек», но всего ужаса той катастрофы, которой была Великая Отечественная, они просто не могут осознать. И, кстати, в этом, в подобных моментах для меня, как для автора, была главная сложность. С одной стороны, хотелось дать информацию, написать действительно исторический роман. С другой – не увлечься и оперировать только теми данными, которые были доступны в тот момент. Отчасти из-за необходимости передать, внести большое количество информации я не стал заниматься и стилизацией: по сути, герои книги – наши современники, во всяком случае, они говорят на современном языке, тем более что роман адресован в первую очередь тем, кто родился уже после войны. Но это и эпизод с радио (капитан Фотинёв получает от командования разрешение слушать передачи западных радиостанций. – Ред.) – два допущения, натяжки, на которые пришлось пойти абсолютно сознательно. В остальном я твёрдо придерживался истории. Известный датский историк Бент Енсен, который в 1996 году выпустил книгу о событиях на Борнхольме, очень помог при работе над книгой. Потом он читал мой роман, он ему понравился. Но главное – факты. Профессиональный историк их принял, не нашёл каких-то нелепостей, нестыковок – для меня это очень важно. Но я не писатель. Если угодно, то можно с натяжкой назвать меня начинающим литератором или сочинителем. Перефразируя известное выражение, можно сказать, что «плох тот журналист, который не мечтает стать писателем». И если говорить о писательстве, о том, есть ли у меня любимый писатель, у меня есть не просто любимый писатель, а писатель-маяк. Для меня таким ориентиром стал Виктор Астафьев. Я считаю, что он не просто лучший писатель советской эпохи, но и один из самых выдающихся во всей русской литературе…
…«Нужно было налаживать жизнь на острове. Советские воины работали вместе с жителями на полях, помогли восстановить связь, возобновить рыбную ловлю. Постепенно население пришло в себя после мук фашистской оккупации. Возродились сельское хозяйство и промыслы». Так описывает миссию Советской армии на Борнхольме генерал армии Штеменко, издавший книгу «Генеральный штаб в годы войны». Красиво, но на деле не всё было так радужно. Пребывание на острове наших войск ежемесячно обходилось Дании в 2 млн крон, поначалу имели место грабежи, кражи. Тем не менее 18 июня 1945 года королевская семья Дании посетила освободителей и выразила признательность за избавление от фашистского ига…
– В романе появляется женщина, есть любовная линия. У этого сюжета были прототипы?
– Женщина, любовь – дань жанру. Какой же роман без любви! Мне не известно, случалось ли что-то подобное во время оккупации. Некрасивые моменты, грабежи, домогательства – да, всё это было вначале, но уже к середине лета ситуация была взята под жёсткий контроль. Я честно пишу об этом, и надо отметить, что в любом случае мы оставили по себе достаточно добрую память. «Достаточно» – потому что всем понятно: шла война и трудно требовать в этих условиях великосветских манер от бойцов. А если вернуться к женщине, к Хелен, в которую влюбляется Павел Котинюшин, то она мне понадобилась по двум причинам. Первая – требовался какой-то ход, поворот, чтобы советский офицер пошёл на безрассудный поступок, поехал в самоволку в Копенгаген и там встретился с бывшим власовцем Соматиным.
(У него, кстати, есть прототип – Леонид Самутин, был офицером власовской армии, после войны он отсидел в ГУЛАГе в Воркуте 10 лет; я близко знаком с его сыном Фёдором.) Вторая причина – я не хотел написать книгу о войне. Я писал о людях, о цене жизни. В романе есть диалог, герои рассуждают о смысле слова «бесценный». О том, что картина может быть бесценной, поскольку её невозможно адекватно оценить, нельзя выразить в денежном эквиваленте стоимость шедевра. А на войне, говорят они, слово «бесценна» по отношению к человеческой жизни означает «ничтожна». Во всяком случае, для Сталина и его окружения.
…4 апреля 1946 года был подписан акт о передаче острова Борнхольм датским властям. Уже 5 апреля командующий войсками генерал-майор Якушев покинул остров на последнем военном корабле. По неизвестным причинам с тех пор остров де-факто демилитаризованная зона, хотя никаких договоров на этот счёт заключено не было. Есть лишь версии, что существовало некое джентльменское соглашение между правительством Дании и Сталиным, но тому нет никаких документальных подтверждений. После вывода войск в датской газете Politiken было опубликовано официальное сообщение, которое заканчивалось следующими словами: «Русские войска оставят о себе наилучшие воспоминания, их дисциплина была примерной. Они пришли как друзья и принесли с собой освобождение. Мы никогда этого не забудем».
