Верховный суд России решил изменить практику почти поголовной посадки подозреваемых и обвиняемых и ограничить число досудебных арестов в стране. Впервые будут разработаны чёткие правила, в каких случаях человека надо отправить за решётку, а когда можно ограничиться подпиской о невыезде, денежным залогом или домашним арестом. Эксперты надеются, что это нововведение существенно смягчит отечественную досудебную практику.
Сегодня, если правоохранительные органы просят «закрыть» кого-то на время расследования, шансов остаться на свободе у гражданина немного. По данным Судебного департамента при Верховном суде, в 2008 году служители Фемиды удовлетворяли 9 из 10 ходатайств об аресте. Всего же под стражу было взято более 200 тыс. человек.
Непреклонность людей в мантиях приводит к переполненности тюрем: количество заключённых в стране уже превысило 900 тыс. человек.
«В первый год действия нынешнего Уголовно-процессуального кодекса (вступил в силу 1 июля 2002 года. – Ред.), который передал право избирать меру пресечения от прокуроров к судьям, число арестов заметно сократилось. Но потом оно стало резко увеличиваться и, в конце концов, достигло критического уровня, – рассказал «Нашей Версии» председатель Общественного совета по проблемам уголовно-исполнительной системы при Министерстве юстиции России Валерий Борщёв. – И это при том, что по закону данная мера должна применяться лишь в исключительных случаях».
По мнению адвоката Петра Домбровицкого, подследственных необоснованно изолируют от общества примерно в 40% случаев. «Другие меры у нас работают крайне редко, – констатирует он. – В моей практике не было ни одного случая, когда бы человека согласились отпустить под залог. Даже когда за карманного воришку родственники хотели внести залог в 3 млн. рублей».
Согласно УПК РФ выбор меры пресечения должен быть убедительно обоснован. Даже если речь идёт о банальной подписке о невыезде, следствие должно чётко объяснить, почему необходима эта бумага. А для ареста человека правоохранители обязаны доказать, что он может скрыться или помешать ходу следствия или судебного процесса, например надавить на свидетелей. «Однако в угоду следствию у нас очень часто сажают людей, которые и не собираются никуда убегать и никакой возможности влиять на свидетелей не имеют, – продолжает г-н Борщёв. – Понятно, что следователю удобнее вести дело, когда его подследственный сидит в СИЗО: тот у него всегда под рукой, да и воздействовать на человека можно в следственном изоляторе».
Впрочем, это не единственная причина массовых посадок. «В нашей судебной системе сложилась такая тенденция: если судья избирает альтернативную аресту меру пресечения, его подозревают в корыстной заинтересованности, – поделился с нами адвокат московской коллегии адвокатов «Князев и партнёры» Владимир Китсинг. – Проще говоря, служителя Фемиды, который отпустил человека под подписку о невыезде или под залог, могут обвинить в получении взятки и даже внести в чёрный список. Поэтому судьи, предпочитая не рисковать своим креслом, в массовом порядке бросают людей в камеру».
При этом зачастую «коротать» время на нарах приходится подозреваемым в преступлениях небольшой и средней тяжести. В прошлом году таких сидельцев было порядка 60 тысяч. За решётку попадали люди по обвинению, скажем, в хищении металлического бачка. Или за кражу 500 рублей у соседа по общежитию.
«Таких примеров великое множество, – говорит г-н Китсинг. – У нас могут арестовать за попытку угона машины или за кражу мобильного телефона. Часто такие преступления совершают несовершеннолетние – по глупости, под влиянием дворовых авторитетов или алкоголя. Выпили подростки где-нибудь в подъезде и решили отнять у прохожего мобильник. Подошли, попросили позвонить – и убежали. Но разве можно за это арестовывать? Таких надо брать под контроль на свободе, перевоспитывать дома и в школе. А тюрьма сделает их только хуже».
Правительство РФ легализовало так называемый параллельный импорт, позволяющий ввозить в Россию различные товары без разрешения правообладателей
Ситуация усугубляется ещё и тем, что, оказавшись в казённом доме, человек практически лишается шансов выйти оттуда до приговора суда. Так, в минувшем году ходатайства прокуроров о продлении срока содержания под стражей удовлетворялись в 98% случаев. То есть, раз уж арестовали, жди приговора на нарах. А между тем ежегодно около 80 тыс. арестантов освобождают в зале судебных заседаний.
«Сегодня каждый четвёртый сидящий в следственном изоляторе в итоге получает наказание, не связанное с лишением свободы, или вообще оправдывается, – сказал нам Валерий Борщёв. – То есть изначально никакой необходимости помещать этих людей в СИЗО не было».
Кардинально изменить ситуацию должно готовящееся постановление пленума Верховного суда. «В документе будут изложены разъяснения, в каких случаях следует использовать арест, а в каких – нет. Судьям будут предложены чёткие критерии для применения различных мер пресечения», – сообщил официальный представитель ВС Павел Одинцов.
Как считают авторы нововведения, оно будет способствовать снижению количества граждан, находящихся под стражей. На то же самое надеются и эксперты, отмечая при этом, что высшая судебная инстанция страны должна была заняться этим наболевшим вопросом намного раньше. По мнению Валерия Борщёва, на решение ВС обратиться к этой теме повлияло февральское заседание Госсовета, на котором президент Дмитрий Медведев высказался за гуманизацию системы исполнения наказания и более широкое применение альтернативных мер пресечения.
«О том, что российские суды заключают людей под стражу невероятно часто, мы, правозащитники, говорим уже не первый год, – напоминает наш собеседник. – Обращал внимание на эту проблему и генеральный прокурор. Но, к сожалению, для того чтобы Верховный суд принял такое разумное решение, понадобилось вмешательство президента. Это не делает чести ВС. У меня такое ощущение, что он просто вынужден был это сделать. А ведь в таких вопросах Верховный суд должен действовать на опережение. Он должен был и сам прекрасно понимать, что такое обилие арестов – это ненормально».
Отдельно высшая судебная инстанция пропишет случаи, когда человека можно оставить на свободе за деньги, то есть отпустить под залог. В отличие от западных стран в России эта мера пока применяется редко (последним громким случаем стал прецедент со смертельно больным бывшим топ-менеджером ЮКОСа Василием Алексаняном, выпущенным под залог в 50 млн. рублей). Хотя председатель ВС Вячеслав Лебедев неоднократно призывал судей чаще назначать альтернативные аресту меры пресечения. В частности, залог он назвал «вполне цивилизованной нормой» и посоветовал «не стесняться её применять». Однако в 2008 году под залог были освобождены только 538 человек, а под домашний арест отправлены и того меньше – 88 человек.
Верховные судьи разработают рекомендации, в том числе и по величине залога. С одной стороны, сумма должна быть ощутимой для человека, чтобы он не так-то легко мог с ней расстаться. С другой стороны, нельзя делать залог неподъёмным – тогда он просто потеряет смысл. «Поэтому единых тарифов не будет, а цену свободы для каждого подозреваемого установят исходя из его материального положения», – пояснил Павел Одинцов.
По мнению Владимира Китсинга, именно залог может стать самой эффективной мерой пресечения. «Прежде всего налицо прямая экономическая выгода для государства, ведь ему не придётся тратить деньги на содержание человека под стражей (стоимость одного человеко-дня в СИЗО составляет около 300 рублей. – Ред.) А если он всё-таки пустится в бега, залог уйдёт в доход государству, – говорит адвокат. – Поэтому залог будет наиболее действенной мерой. Правда, для этого нужно установить такие тарифы, при которых подозреваемым и обвиняемым будет невыгодно скрываться от правосудия. Если человеку инкриминируется статья с санкцией до 3–5 лет лишения свободы, то в 90% случаев он получит условный срок. Так что, если гражданину назначат залог в 100 или 200 тыс. рублей, а зарплата у него 15–20 тысяч, он вряд ли станет скрываться, чтобы избежать условного наказания».
