Ефим Шифрин: Я уже вышел из телевизионной песочницы
–Ефим, сейчас появилось очень много юмористических передач, в которых участвуют не только ваши коллеги по цеху, но и, наверное, друзья. А вы как бы с ними, но и вне этих телепроектов. Почему?
– Нельзя рассматривать судьбу каждого артиста по участию или неучастию в каких-то громких телевизионных проектах. Может быть, обывателю и телезрителю, который не расстаётся с телевизором, и кажется, что актёрская судьба зависит именно от этого. Но я свою жизнь уже давно меряю другим: интересно мне что-то или неинтересно. А как это будет выглядеть со стороны – как некие циклы, сериалы или что-то одноразовое, – меня совершенно не волнует. Например, как-то ко мне с неожиданным предложением обратился телеканал «Культура»: принять участие в моноспектакле по Хармсу. Как только я услышал кодовое слово «Хармс», всё остальное мне стало неинтересно: в цикле это будет, не в цикле, на каком из каналов это выходит и т.д. Прежде всего актёр откликается на интересную работу, а все эти досужие разговоры о юмористических передачах, честно говоря, мне давно надоели. Я уже выпал из этого контекста и, наверное, перешёл такую возрастную границу, когда бывает интересно топтаться в песочнице.
– А что не песочница?
– Например, Интернет. Ведь сейчас по клику мышки можно найти абсолютно всё, что ты хочешь, например лучших комиков. А следить за развивающимися судьбами каких-то телепроектов мне кажется очень глупым. Можно следить за судьбой какого-то артиста, за тем, как он растёт и развивается, как он формируется в каком-то новом качестве, что он делает и как чувствует себя в профессии. По-моему, все люди уже выросли из ежедневной дружбы с телевизором, и я замечаю это даже в провинции. Приезжаешь куда-нибудь и спрашиваешь в отеле: «У вас есть Wi-Fi?» И, знаете, во многих гостиницах отвечают, что есть. Я вижу, как молодёжь сидит в интернет-кафе и что у неё теперь другой досуг. Кончилась одна эпоха, началась другая, и жизнь каких-то телевизионных проектов, может, зависла на волоске.
– И как в этой эпохе с юмором? А как с ним, на ваш взгляд, у нас в стране?
– Та страна, у которой было только одно представление о юморе, уже давно почила в бозе. Её нет, зато теперь есть клубы по интересам. Есть юмор у чудесного подрастающего поколения, есть юмор у убитого поколения, есть он и у тех, кто давно заковался в другой формат. Я знаю, как плюются старики от некоторых новых юмористических телепрограмм и, наоборот, какой восторг от них же испытывает молодёжь.
– А вы сами телевизор смотрите?
– Честно говоря, я и не помню, когда последний раз включал его.
– Сколько раз я пытался остановиться на том популярном телеканале хотя бы ради интереса, ведь его программы так раскручены, – и ничто меня не цепляло. Ничто в этих «удачных бизнес-проектах» не может вызвать улыбки, а уж про смех я вообще молчу. Больше минуты на это смотреть невозможно, да и смех там подмонтирован… Как-то всё это стало ниже, мельче.
– Я уже 31 год работаю на эстраде и 31 год слышу такого рода сетования. Так всегда было и будет, потому что тот юмор, который устроит всех, очень штучный.
– Но Зощенко же всех устраивал, это же мерило…
– Почему же всех? Он не устраивал Сталина.
– Так я и говорю, что Зощенко – мерило, и понятно, что он не устраивал Сталина, потому что Сталин – это монстр.
– Правильно. Но для того, чтобы стать мерилом, должно пройти какое-то время. При жизни Зощенко мерилом не был. Наоборот, он был изгоняем и повержен.
– Работала система. Но сейчас Зощенко — классик.
– В искусстве не бывает так, как уже у кого-то было. Скажем, Малевич не писал так, как Тициан. И тогда вся мировая драматургия закончилась бы на «Гамлете», потому что это, как принято считать, самая лучшая пьеса всех времён и народов. И что Зощенко? Сейчас всем надо кинуться с эстрады его читать?
– Читают – скажем, Александр Филиппенко. Но в судьбу Зощенко вмешались большая политика, система и так далее. А как вам то, что власти предержащие сейчас вдруг критикуют некоторые передачи? Помните, член правительства Сергей Иванов, будучи министром обороны, вдруг обрушился с критикой на передачу «Аншлаг»?
– Да, помню. Но ведь за этой критикой не последовало никаких мер. Наверное, он мог это сказать и как частное лицо, и как министр обороны, но, слава богу, что прошли те времена, когда он мог закрыть этот проект.
– А как вам идея пародии на первых лиц страны?
– Меня это совершенно не занимает. Пародируют их или не пародируют – мне абсолютно всё равно. Если есть какая-то харизматическая фигура с явными комическими чертами, то и пусть пародируют.
– Вам не кажется, что таких пародий сейчас стало меньше? В этом смысле Максим Галкин ещё как-то на плаву…
– Сравнение напрашивается очень легко: шамкающий, плохо соображающий человек – и два парня в кожанках, вышагивающие по мостовой под музыку «Любэ». Да, в первом случае есть объект пародии. Но если даже и уйти от политики, то что комического в этих двух ещё не пожилых людях, которые сейчас стоят у руля нашей страны? Да, Галкин нашёл какие-то черты для пародии, и для меня в этом смысле нет табу. Бывает, что политик сам просится на пародию, и это понятно. Что касается жанра пародии, то, во-первых, я им не владею, а во-вторых, это не самый любимый мною жанр. Если кто-то из молодых пародистов подхватит интонации и какие-то характерные черты, присущие нынешним политикам, что ж, это будет хорошо. Не подхватит – значит список «Черномырдин, Новодворская, Жириновский» останется вечным. А впрочем, он не останется вечным, потому что даже те .
– Вы следите за творчеством молодых? Есть такие артисты, кто вам по душе?
– Специально не слежу. Я отвлекаюсь не на творчество молодых, потому что это ещё трудно «творчеством» назвать. Я отвлекаюсь на проявление таланта. Скажем, мне нравятся какие-то бесспорные вещи и неожиданные ходы Миши Галустяна и Вани Урганта. Я понимаю, что меня это смешит, забавляет, что мне это нравится. Но я же не могу говорить про то, что они сейчас делают, как про творчество. По-моему, творчеством это станет по мере накопления попаданий. Они мне очень симпатичны, я понимаю, что это другое дыхание, свежий взгляд, другие скорости и персонажи…
– А что вас сейчас занимает?
– У меня есть несколько своих спектаклей, есть свой блог в Интернете, и я этим живу. Я стал старше, и меня стали меньше волновать коллективные радости. Скажем, блог – это же большая работа. У меня 2,5 тыс. подписчиков, и я никак не могу обойти какие-то важные комментарии. Это же Интернет, а он требует других скоростей. Мне там очень интересно, потому что я там разный – и актёр, и журналист, да и вообще кто угодно.
– А что вас привлекает в блогосфере?
– Блогосфера – это же совершенно другой способ общения. Заметьте, как буквально на наших глазах умер эпистолярный жанр. Когда вы последний раз видели человека, который в почтовый ящик опустил конверт с письмом?
– Это уж точно!
– Куда-то канула целая эпоха – вместе с длинными письмами, посланиями, признаниями… Умерла эпоха, которая была основана на устном творчестве советских кухонь… И вот возникла блогосфера со своими нишами. С нишой для хамов, для интеллектуалов, для любителей кино и, конечно, с нишей для всеядных, то есть тех, кому вообще всё интересно. Таким всеядным я себя и чувствую в блогосфере. Да, у меня есть небольшой крен в сторону профессии, в сторону моих гуманитарных интересов – театра, музыки, живописи и кино. Но я могу говорить и о политике, могу, не стыдясь, задавать вопросы или вызывать на спор. Кстати, многие мои комментаторы удивляются тому, что в моём журнале некого «банить», некому туда прекращать доступ, потому что у меня нет хамов. Когда я начинал вести блог, то получил кучу грозных предупреждений: Ефим, ты сейчас «получишь», «нарвёшься», зачем тебе, публичному человеку, пускаться во все эти тяжкие? Но ничего подобного не произошло, и у меня за год сложился круг поразительно доброжелательных комментаторов.
– А в реале с кем-то встречаетесь или, что называется, жанр не предполагает?
– Виртуальная сказка не требует этого, потому что она является частью другого мира. Это же не брачное объявление, когда сначала расписывают друг друга в красках, а потом встречаются и женятся. Этот способ общения устраивает всех тем, что он неназойлив. Он не грозит личными разочарованиями и потрясениями. Виртуальный мир отличается от земного и жизненного тем, что в нём всё может быть идеально.
– А не перетянет ли вас со сцены эта виртуальная сказка?
– Как я могу без своей работы?! Я никогда не рассматривал ведение блога как основной способ существования.
– Но это же отнимает много времени, тем более когда столько подписчиков...
– Нет, мою работу мне не заменят никто и ничто. Никакая измена не принесёт мне столько радости, сколько приносит мне моя любимая жена – моя работа.
Просмотров: 2971