Четвёртый год Украина наносит удары по нашим стратегическим предприятиям – каков наш ответ?

Налёты и «залёты»

Минувший август прошёл в многочисленных атаках БПЛА противника на предприятия энергетического комплекса России, в том числе дроны били и по Курской атомной электростанции (КуАЭС). Некоторые из этих ударов оказывались результативными: пять дней не могли потушить пожар на Новошахтинском нефтеперерабатывающем заводе, останавливались Сызранский, Новокуйбышевский, Волгоградский и Саратовский НПЗ, сокращал выпуск продукции Рязанский НПЗ, мощность одного из блоков КуАЭС была снижена наполовину. И это не исчерпывающий перечень пострадавших объектов.

Также последний месяц лета был отмечен нападениями дронов на инфраструктуру трубопровода «Дружба». В Брянской области ими была повреждена линейная производственно-диспетчерская станция «Унеча», вследствие чего остановились поставки сырья в Венгрию и Словакию. Будапешт и Братислава, конечно, пожаловались на действия украинцев в Еврокомиссию, но толку не было.

Однако враг пытается нанести ущерб не только нашей энергетике и добывающей индустрии. На днях спецслужбы задержали в Крыму жительницу Волгоградской области, принёсшую в здание местного УФСБ вмонтированное в икону взрывное устройство мощностью 1 килограмм в тротиловом эквиваленте. Теракт был предотвращён. А вот обстоятельства трагедии в «Детском мире» на Лубянке, где взрыв унёс жизнь сотрудника ФСБ и ещё двое людей были серьёзно покалечены, до сих пор, кажется, полностью не прояснены. Действительно ли там взорвался всего лишь баллон с гелием?

Маленькие помощники ВСУ

Вряд ли будет преувеличением сказать, что за последнее время одной их самых резонансных атак БПЛА противника стало нападение по порт Усть-Луги – второй по величине в России после Новороссийска. Конкретнее: удар был нанесён по комплексу «НОВАТЭКа», занятому переработкой газового конденсата в нафту, керосин и мазут. Сразу после атаки речь шла о временной остановке работы предприятия, ранее уже подвергавшегося ударам дронов. В январе 2024 года беспилотники вызвали на терминале «НОВАТЭКа» пожар, на месяц выведший из строя одну из установок.

Но резонансным нынешнюю атаку делает не её исход, а вероятная точка отправки БПЛА. Как полагает Герой России, генерал-майор авиации Сергей Липовой, ВСУ могли напасть на Усть-Лугу, к примеру, с территории сопредельной с Ленинградской областью республики. «Дело в том, что Прибалтика для них сейчас хороший плацдарм, который они используют именно для нанесения ударов», – считает офицер.

Косвенным подтверждением этой версии стало скорое обнаружение в Эстонии, за 80 километров от границы с нашей страной, обломков некоего беспилотника. Гендиректор департамента полиции безопасности Марго Паллосон прокомментировал находку следующим образом: «Речь идёт об украинском дроне, нацеленном на российские объекты. Нет никаких признаков того, что это мог быть российский дрон». Якобы наша РЭБ сбила БПЛА с курса, отправив его в Эстонию. В свою очередь, глава МВД последней Игорь Таро не исключил, что беспилотник мог прилететь в республику через сухопутную границу с Латвией.

По мнению политолога Юрия Баранчика, это «не снимает вопроса: а в Латвии что делал украинский дрон?» «Факт использования воздушного пространства Прибалтики для атак по России уже отрицать не получится. Вопрос, что мы будем с этим делать», – отмечает эксперт.

Терпением по эскалации

Если верить подсчётам Reuters, на сегодняшний день украинские беспилотники смогли вывести из строя около 17% перерабатывающих мощностей российской нефтегазовой отрасли, а поставки чёрного золота на внешние рынки, согласно источнику информагентства, сократились до полумиллиона баррелей в сутки. Это понятным образом сказывается и на экспортных возможностях нашей страны, и на внутреннем рынке, где уже наблюдается значительный рост цен на топливо.

Но, думается, цели Киева состоят не только в том, чтобы нанести серьёзный ущерб нашей экономике. Возможно, там расценивают этот ущерб как приятный бонус к главной задаче – доказать всем, что Украина не является проигрывающей стороной конфликта. Об этом твердит Зеленский, настаивая на том, что «Украина пока не победила, но и точно не проиграет». Вторит ему и глава офиса президента Андрей Ермак, утверждающий, что Украина «всё ещё может бороться». Но можно ли бесконечно дёргать тигра за усы?

Военкор Дмитрий Стешин уверен, что противник, нанося удары по нашим стратегическим предприятиям, рассчитывает «спровоцировать Россию на мощнейший удар по гражданским объектам на Украине, чтобы создать нужный переговорный фон». Того же мнения придерживается и эксперт Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков. Как указывает аналитик, «они могли бы, например, остановить работу нефтепровода «Дружба», перекрыв вентиль на своей территории. Но вместо этого Украина атакует его инфраструктуру в России, чтобы вызвать ответную реакцию Москвы и обвинить нас в агрессии».

На самой Украине интерпретируют проводимые атаки несколько иначе. В частности, председатель подкомитета Верховной рады по вопросам газовой политики Андрей Жупанин уверен, что «эти удары – хороший инструмент, чтобы показать, что, как говорит Трамп, у нас есть карты на руках». В свою очередь, по мнению эксперта по энергетике Украинского института будущего Андриана Прокипа, «для Украины важно оказывать давление на Россию в ходе этих мирных переговоров». «Эти удары – важный рычаг воздействия», – отмечает Прокип.

Но, похоже, какие бы интерпретации ни предлагались, всё сводится к одному – влиянию на «переговорный фон». Россия воздерживается от «мощнейшего удара» по украинской энергетике, чтобы не прослыть в глазах коллективного Запада «агрессором». Но разве Запад уже не утвердился в этом мнении? И разве допустит он послабление санкций или прекращение помощи нашему противнику, если Россия продолжит терпеть атаки на критически важную инфраструктуру? Зато Украина, не стесняясь, бьёт по российской энергетике, трубопроводам и портам, чтобы показать свои неиссякающие военные возможности, продемонстрировать спонсорам, что до российской победы в конфликте ещё очень далеко.

Напрашивается вопрос: какая из этих стратегий в итоге окажется эффективнее – терпение вкупе с нежеланием как следует поддаться на провокации или каждодневное обострение конфликта?

Игорь Димитриев, политконсультант

– Идём к завершению четвёртого года конфликта. Первоначальный пар вышел, огромные деньги потрачены с обеих сторон, постепенно приходит трезвое осознание реальных возможностей. Требования становятся более приземлёнными и практичными. У украинцев тоже дерзости поубавилось – от планов парада в Севастополе до признания реальности затяжного конфликта. Самое время методично заняться российской энергетической инфраструктурой: не торопясь и не создавая критических угроз для власти, но постоянно повышая экономическую цену противостояния.

Роман Алёхин, военкор

– Массовая атака по крупнейшему топливному порту страны – показатель, что удары идут не только по фронту, но и по экономическим артериям. Удар по АЭС – это уже не военная, а террористическая тактика. Киев сознательно играет с ядерной угрозой. Ответ Москвы должен быть симметрично жёстким, иначе такие атаки будут продолжаться.

Алексей Пилько, политолог

– Отказ политического руководства России от объявления охоты на Зеленского как опасного преступника и террориста, виновного в гибели российских граждан, нелогичен и парадоксален, но это именно та реальность, которая существует сегодня. Пожалуй, более странно выглядит дипломатический туризм в Киеве, который Москва могла бы прекратить, но не делает этого. Наверное, для того, чтобы не мешать Зеленскому повышать свои рейтинги встречами с западными политиками.

Всеволод Истомин

Просмотров: 1870