Жила-была на свете журналистка Ольга Романова. И всё вроде бы у неё было хорошо – публиковалась в сети и в нескольких журналах-газетах, муж – серьёзный бизнесмен Алексей Козлов. И тут произошло событие, которое круто изменило жизнь рядовой журналистки Романовой и вознесло её на пиаровский и правозащитный олимп: её супруга Алексея Козлова посадили в тюрьму, продержали некоторое время в «Бутырке» и, дав ему восемь лет лишения свободы, отправили в лагеря. И вот карьера госпожи Романовой понеслась на скаковом коне. Как говорят в тюрьме, карьера-то фартовая.
Сразу хочу предупредить уважаемого читателя, собирающегося разразиться тирадой о том, что, мол, грех писать плохо о страдальцах, практически даже об узниках совести. Тише, ребята! Какие узники совести? Вы о чём? Я провёл четыре года в местах лишения свободы, из них два с половиной – в Бутырской тюрьме на спецблоке для особо опасных преступников, так называемом «воровском продоле», и полтора года – в колонии строгого режима в Заполярье. И с мужем Ольги Романовой Лёшей Козловым судьба меня сталкивала в тюрьме, и там же я и тысячи других осуждённых с возмущением и обидой читали опусы Ольги Романовой, слушали её выступления по радио. Сколько же лжи и откровенного пиара, сколько самолюбования и банальных неточностей было в каждом её материале или интервью. Я имею право так говорить, потому что знаю ситуацию изнутри и во всех подробностях. Но расскажу всё по порядку.
Не по понятиям
Перед вами откровенный пример пиара от Ольги Романовой. Итак, в одном из номеров «Новой газеты» наша героиня написала такие строки: «Мужа перекидывали из камеры в камеру, свиданий не давали, с передачами проблемы были, а уже перед самым судом перекинули в одну большую камеру, где у мужа начались серьёзные проблемы со смотрящим, Игорем его звали, со странным погонялом Пушок. И мне, и мужу было понятно, что он на следствие работает. Через чужих адвокатов мне муж передал дивную «маляву», выполненную по строгим канонам тюремного эпистолярного жанра, от настоящего арбитра, мудрого и рассудительного, вора по имени Лаша Сван. Там было главное: «Чести своей не уронил». Я как-то сразу успокоилась. С Лашей в одной камере тогда сидели два человека – один с еврейской фамилией, другой, как ни странно, с французской, оба по бизнесу, оба ещё не свободны».
И теперь я могу открыть «страшную» тайну: тот самый человек с «французской фамилией», который сидел в камере с Лашей Сваном на «воровском продоле», был я – Олег Лурье. Но это не важно. Важно то, что Лёшу Козлова действительно побил смотрящий за Бутырской тюрьмой Игорь, только прозвище у него было не Пушок, а Шустик. И побили супруга Ольги за пренебрежительное отношение к другим арестантам – сверху вниз, как богатый, глядит на голодранцев. За это по физиономии и получил. Однако дело в том, что этой статьёй Романова создала очень большие проблемы тому же самому Лаше Свану, который действительно написал по просьбе моей и ещё одного сокамерника «маляву» с целью успокоить Романову и более или менее восстановить статус Козлова в тюрьме. Ну, чтобы не били больше. Но в своей публикации госпожа Романова назвала Лашу, бывшего обычным осуждённым, вором, присвоив ему высшее уголовное звание – «вор в законе», что само по себе является страшным грехом в уголовной системе. Исходя из статьи Романовой создаётся впечатление, что Лаша «осмелился» представиться Ольге вором в законе, не будучи им. А за это в тюрьме могут убить. Соответственно проблемы возникли и у самого Лаши, и у всех, кто сидел с ним в одной камере. Но Романову эти подробности не интересовали. Как хочет, так и пишет. Правозащитница, однако.
На фоне скандальных высказываний Олега Тинькова стало известно о том, что в текущем году банк «Тинькофф» проведет ребрендинг и откажется от использования старого названия.
Приведу ещё один пример весьма неадекватного отношения Ольги Романовой к героям её публикаций. В 2010 году вышла её статья о том, что в зоне Алексею Козлову, работавшему библиотекарем (абсолютнейшая синекура для избранных, причём за большие деньги), охранники принесли телефон, который потом якобы по навету его друга «отшмонали» те же охранники. После выхода в свет этого материала во всех зонах страны прошли тотальные обыски, каждый барак выворачивали наизнанку, летели в мусорник фотографии жён и детей, отбирались телефоны (единственное средство связи с близкими), осуждённых били омоновцы в масках. В ряде лагерей в Карелии зэков просто калечили, если находили «трубу» (телефон) или даже сим-карту. Я видел, как осуждённые, с переломанными костями после нашествия «масок», проклинали Ольгу Романову* за её публикации. Но зато потом у Алексея Козлова телефон был в постоянном пользовании, а Ольга Романова стала «защитницей» якобы всех неправедно осуждённых.
Вспоминается ещё одна история, косвенно связанная с творчеством Ольги Романовой. Как-то рано утром в мою камеру вошли «шмонщики» (специальная команда по проведению обысков) во главе с оперативником. Выбрасывали всё – на пол летели вещи, фотографии, документы. Оперативник, руководящий обыском, заявил, что Ольга Романова опубликовала очередную статью о том, что в «Бутырку» за деньги можно пронести любые средства связи, документы и даже ноутбук. А я якобы связан с её мужем. И поэтому производится так называемый неплановый обыск. После моих возражений и наивных разговоров о правах человека меня били трое – долго и неторопливо. Старательно, со знанием дела. Требование было одно – необходима информация о моих «межкамерных» контактах с Козловым и соответственно с Романовой. Даже при всём своём желании я не мог уточнить какую-либо связь с этой семейной парой, так как её просто не было. В результате я получил 15 суток знаменитого подземного бутырского карцера. Эти 15 плавно перешли в 45. Спасибо, Ольга.
И таких примеров тысячи. Я считаю, что многие люди, отбывающие наказание, готовы подтвердить то, что именно Ольга Романова, зарабатывая себе имидж правозащитницы, поломала им жизнь, принесла физические и моральные страдания, боль. Именно её публикации и регулярная истерия в эфире и в сети являются основанием для тотального усиления режима в лагерях и следственных изоляторах, для лишения сидельцев человеческих условий отбывания наказания.
И ещё. Моя жена прошла вместе со мной тюрьмы, лагеря, этапы, неизвестность, суды неправедные и многое-многое другое – то, что не дай бог никому. Она ездила за мной в лютые заполярные морозы, ждала часами очередь на свидание, прошла через издевательства следователей и вертухаев и в итоге расплакалась только при вынесении присяжными оправдательного вердикта. Но я никогда не смогу простить то, что в очередной «правозащитной» статье Ольга Романова классифицировала всех жён осужденных только как «мурок» (жёны блатных «авторитетов») и «куриц» (жён интеллигентов, которые их тут же бросили), а себя единственную посчитала декабристкой. При этом проживая в благополучной Москве и катаясь к мужу, как на экскурсию. Стыдно, Ольга.
Пиар на свободе
Но время прошло. Алексей уже на свободе, а госпожа Романова возглавляет правозащитное движение и шествует во главе колонн на митингах оппозиции. А за её спиной грустно маячит Лёша, наверное, понимая, что его трёхлетнее сидение в тюрьмах и лагерях стало великолепным стартом для карьеры супруги. Только вот возникает вопрос: а как же десятки тысяч других осуждённых, чьи судьбы поломал пиар Ольги Романовой? Или они уже отработанный материал? Я думаю, что эти люди уже не интересны Романовой. Всё, о чём мечталось, уже произошло.
Но даже после освобождения под подписку о невыезде супруга Ольги Романовой история не хочет заканчиваться. Шоу должно продолжаться. И выплывают на свет всё новые и новые печальные подробности о стиле жизни «правозащитницы» Ольги Романовой. Так, в своё время Романова заявила, что передала следователю Виноградовой миллион долларов за освобождение супруга (у богатых свои законы. Представьте себе миллион «зелёных» у обычной жены арестанта. Я не могу представить. Мистика получается). И тут выясняется, что Романова якобы продала скромную дачку бизнесмена Козлова за… 100 млн рублей. При этом оформив сделку «всего» за 40 миллионов. Так скромненько. По информации самой же Романовой, следователь Виноградова отказалась принять взятку (в это тоже слабо верится, но пусть это будет на совести Романовой) и деньги куда-то исчезли. Наверное, на правозащитное движение.
Я изложил некоторые и весьма краткие моменты из жизни бывшей, в моём понимании, журналистки Ольги Романовой, которая использовала грустный факт посадки собственного мужа для пиара и фантастического продвижения по карьерной лестнице оппозиционного движения. Но от имени всех тех осуждённых, кто пострадал из-за пиара журналистки, мне хотелось бы спросить у Ольги Романовой, не снятся ли ей по ночам тени тех, кого на основании её публикаций избивали в лагерях? Я сомневаюсь в том, что на заданные этим материалом вопросы кто-либо ответит конкретно. Скорее всего будут вопли о том, что идёт подкоп под чистую репутацию оппозиции в лице Ольги Романовой. Печально. Но ведь люди остаются в лагерях, и им с каждой статьёй Ольги Романовой становится всё сложнее и сложнее выживать. А в остальном всё хорошо. Правозащитное движение рулит… Болотная площадь и прочие радости. И Ольга Романова впереди.
Мнение автора статьи
не совпадает с мнением
редакции.
- *
- Ольга Романова внесена Минюстом в реестр физических лиц, признанных иностранными агентами
