Россия сотрудничает с Интерполом без малого два десятилетия. На первый взгляд это сотрудничество выглядит плодотворным: совместными усилиями российского бюро и МВД РФ проводятся операции по задержанию опасных преступников и выявлению маршрутов международного наркотрафика, создаются базы данных организованной преступности и разыскиваются угнанные и проданные за рубеж автомобили. Тем не менее отношения наших правоохранителей с представителями Интерпола далеко не безоблачны. Из-за рубежа нам выдают, как правило, мелкую сошку, зато от нас требуют задержания и выдачи cерьёзных персон, да ещё порой не предъявляя никаких доказательств их причастности к криминалу. Правда, здесь стоит сразу заметить, что все циркуляры этой международной организации носят исключительно рекомендательный характер. Экстрадировать или нет подозреваемого, в конечном счёте решают власти той страны, к которой Интерпол обратился с просьбой. Корреспондент «Нашей Версии» разбирался в непростых отношениях отечественных правоохранителей с представителями Интерпола.
С одной стороны, никаких трений у Интерпола с российскими правоохранительными органами не должно возникать хотя бы потому, что Национальное центральное бюро (НЦБ) официально входит в структуру центрального аппарата МВД России на правах главного управления и его возглавляет действующий генерал-майор российской милиции Тимур Лахонин. Более того, в центральных милицейских органах всех субъектов Российской Федерации с 1997 по 2008 год были созданы филиалы НЦБ Интерпола.
Формально они отвечают за взаимодействие с НЦБ Интерпола других стран и с Генеральным секретариатом этой международной организации. То есть, по сути, Интерпол как бы вживлён в систему наших правоохранительных органов, в чём-то дублируя их функции, а в чём-то ведя явный надзор. Но, с другой стороны, НЦБ этой международной организации в России напрямую подчиняется не Москве, а Лиону: именно во Франции находится штаб-квартира Интерпола, и именно там принимаются все ответственные решения, касающиеся деятельности этой международной организации.
Так что выходит, что российский Интерпол находится как бы в двойном подчинении: одновременно как структурное подразделение российского МВД и некоей международной организации с весьма размытыми функциями и совсем непростыми связями. «Эта самая двойственность положения чрезвычайно удобна Лиону (а скорее Брюсселю и Вашингтону – основным «пользователям» информации Интерпола) и не слишком устраивает Москву, – считает глава Академии геополитических проблем генерал-полковник Леонид Ивашов. – Но нас, похоже, никто не спрашивает: задумана вся эта система была уж точно не ради нашего удобства».
– Некоторые решения Интерпола выглядят двояко и могут восприниматься как политические. Например, Интерпол снял ограничения на международный розыск Невзлина и Березовского – казалось бы, дружественный жест, но сделал он это только тогда, когда у обоих беглецов утряслись проблемы со статусом. До этого их можно было легко арестовать, но Интерпол не торопился. Теперь ограничения сняты, а толку-то? Арестовать фактически нельзя ни того ни другого. Полезен ли Интерпол? В чём-то безусловно: когда дело касается поиска угнанных и проданных за рубеж машин, расследования деятельности наркобаронов. Но специфический политический аспект тоже не стоит сбрасывать со счетов, – говорит Геннадий Гудков***, заместитель председателя Комитета ГД по безопасности.
Согласно уставу основными функциями Интерпола является международный розыск преступников, подозреваемых в совершении резонансных преступлений, лиц, пропавших без вести, похищенных ценностей и других объектов преступного посягательства. Международный розыск включает в себя оперативно-разыскные действия, проводимые как в пределах, так и за пределами территории государства, где было совершено преступление. В случае успеха предполагаемого преступника задерживают и заключают под стражу, после чего по дипломатическим каналам производятся переговоры о его выдаче (экстрадиции) государству, на территории которого совершено преступление или гражданином которого он является.
Различается три вида розыска по линии Интерпола: обычный, срочный и смешанный. Механизм обычного розыска таков: собранные документы на того или иного подозреваемого направляются в НЦБ Интерпола с просьбой о розыске бежавшего за границу. Просьба проверяется, запрашиваются дополнительные сведения и составляется «красный циркуляр» – специальный бланк с красной эмблемой Интерпола в правом верхнем углу. Получив этот документ, НЦБ даёт полицейским органам команду о начале розыска.
«Красный циркуляр» обязывает полицию действовать без промедления и служит своеобразным международным ордером на арест разыскиваемого лица. Срочный розыск отличается от обычного тем, что просьбы о начале розыска минуют Генеральный секретариат и направляются НЦБ через специальную радиосеть Интерпола. Если срочный розыск не принёс успеха в течение трёх месяцев со дня его объявления, он заменяется на обычный.
Но самый двусмысленный розыск – смешанный. В случаях, когда у Интерпола не находится достаточных оснований или доказательств для ареста, а собрать информацию о том или ином лице очень нужно, применяется именно этот вид розыска. Его основной целью являются установление негласного полицейского наблюдения и контроль за перемещениями того или иного подозреваемого. В подобных случаях в Генеральном секретариате заполняется «зелёный циркуляр». Такой циркуляр нередко заполняется на крупных предпринимателей или правительственных чиновников, к которым имеются счёты у международных финансовых корпораций.
Правда, подчас такие бумаги инспирируются противниками того или иного высокопоставленного чиновника, политического или общественного деятеля. Подключив Интерпол, можно создать неприятную «движуху» вокруг ответственного работника и подпортить ему если не репутацию, то хотя бы карьеру.
Зато в ловле мелкой и средней уголовной сошки система Интерпола действительно действует неплохо. По словам главы российского Интерпола генерал-майора Тимура Лахонина, в прошлом году в Россию были экстрадированы 57 преступников, в отношении ещё 80 человек в настоящее время принимаются решения об экстрадиции. Всего по каналам Интерпола по инициативе России разыскиваются примерно 1200 человек. Это, конечно, не Борис Березовский и даже не Евгений Чичваркин**, которых, по идее, ищет, но отчего-то никак не может найти британское отделение этой международной организации, но и среди них попадаются прелюбопытные персонажи.
Так, экстрадированная из Финляндии Елена Шипилова, которую объявляла в международный розыск милиция Волгограда, пыталась представить себя Ходорковским* в юбке. Она якобы стала неугодна властям после того, как оказала финансовую помощь некоему оппозиционному политику, хотя, если верить материалам уголовного дела, искали её совсем по другому поводу. Несколько лет назад она взяла банковский кредит на сумму 8 млн. рублей и исчезла вместе с деньгами.
Но вот едва дело доходит до поимки действительно важных преступников, у Интерпола начинаются сбои. Недавно стало известно о готовящейся экстрадиции из Италии некоего Михаила Помбрика. При задержании у 77-летнего старика изъяли паспорта России и Израиля, но заинтересовались им вовсе не из-за двойного гражданства.
В международном преступном сообществе Помбрик считается одним из трёх главных контрабандистов предметов искусства и прочих культурных ценностей. На него работали сотни людей в нескольких странах мира, но иногда Помбрик лично готов был тряхнуть стариной, если речь шла о достаточно крупных в его понимании суммах – от 1 млн. долларов. Итальянская полиция вычислила Помбрика примерно два года назад и готова была произвести задержание, но в дело неожиданно вмешался Интерпол, настоявший, что за Помбриком хорошо бы последить, установить его контакты и накрыть всю сеть. За время слежки Помбрик дважды уходил из поля зрения представителей Интерпола, и лишь благодаря настырности итальянских полицейских его находили вновь. Представители полиции писали десятки рапортов, в которых указывали на то, что Интерпол, по сути, вставляет им палки в колёса, но никаких действий не предпринималось.
Когда Помбрика всё-таки арестовали, представители Интерпола несколько раз пытались его извлечь из тюремной камеры и воспрепятствовать выдаче российской стороне. Формально – по причине «недостаточности улик», а неформально – так говорят компетентные лица – возможно, Помбрику собирались предложить размен. Культурные и художественные ценности в обмен на свободу. Такие случаи бывали, и Помбрику просто не повезло: итальянцы напрямую договорились с российской стороной об экстрадиции. А Интерпол лишь успел сделать вид, что также причастен к громкому делу.
Была и ещё одна история с участием представителей Интерпола, на сей раз французского. В декабре 2008 года из Франции экстрадировали Станислава Дормидонтова, которого разыскивали оперативники Приморья по целому ряду обвинений, в том числе и за разбойные нападения. Дормидонтову удалось бежать за границу, он несколько лет жил по фальшивым документам, пока в 2005 году не был арестован во Франции с израильским паспортом.
И вот тут-то и начались любопытные вещи. Арестовала Дормидонтова французская полиция. Но в дело вмешался Интерпол и целых три года – беспрецедентный срок! – велись переговоры с российской стороной о его выдаче. Хотя изначально Дормидонтова готовы были выдать сразу же после задержания. Почему же Интерпол затянул эту историю на целых три года? Возможно, слишком уж непростые отношения были у Дормидонтова и нескольких его знакомых, представителей спецслужб США и Израиля. В Интерполе об этом знали и, возможно, выполняли заказ, оттягивая момент экстрадиции. Лишь когда Дормидонтов стал неинтересен, его выдали. В чём же был интерес? Дормидонтов хорошо знал многих людей из окружения нынешнего Приморского губернатора, дальневосточных чиновников и бизнесменов. Говорят, даже дружил с нынешним губернатором ещё в те годы, когда тот занимался разнообразной неполитической деятельностью.
Не всегда Интерпол занимается экстрадицией граждан из-за рубежа. Некоторых преступников российские правоохранительные органы задерживают буквально у себя дома, но по наводке Интерпола. Так было при недавнем аресте кандидата на пост главы администрации Звёздного городка, бывшего заместителя руководителя Центра подготовки космонавтов, полковника ФСБ в отставке 63-летнего Николая Рыбкина. На днях его арестовали по подозрению в контрабанде. Рыбкину предъявили обвинение в организации контрабанды товаров народного потребления через Балтийскую таможню. По версии следствия, контрабанда на общую сумму в десятки миллионов рублей была реализована, в частности, на Черкизовском рынке Москвы. В этом деле Интерпол сработал с точностью до наоборот: у Рыбкина нашлось немало защитников и в спецслужбах, и в правоохранительных органах, которые неоднократно мешали возбудить против него уголовное дело. Зато российское отделение Интерпола проявило явную незаангажированность и чуть ли не в одиночку собрало обвиняющие свидетельства против Рыбкина.
Справедливости ради нужно сказать, что и наши правоохранительные органы не всегда идут на контакт с Интерполом. Это касается в основном резонансных дел, возбуждённых в отношении политиков и бизнесменов из третьих стран, которые получили официальное разрешение осесть в Российской Федерации или живут в нашей стране неофициально, но, скажем так, при сознательном попустительстве властей. Так, несколько дней назад на Украине был объявлен в международный розыск по линии Интерпола бывший заместитель начальника Службы безопасности Украины Тиберий Дурдинец. В общем-то, никто не делает секрета из того, что генерал находится в Подмосковье. Об этом секрете Полишинеля знает и глава СБУ, причём от самого Дурдинца, с которым в последнее время он имел неоднократные телефонные беседы. Но, поскольку Виктор Ющенко понимает, что беглого генерала СБУ российские власти официально ни за какие коврижки не выдадут, им ничего не оставалось, как подключить к розыску и последующей экстрадиции международные структуры. Дурдинца им, конечно же, никто не выдаст, как не выдали несколькими годами раньше другого видного чиновника, Игоря Бакая, и нескольких генералов СБУ, обвинённых в якобы организованном ими отравлении Ющенко. Но Интерпол в данном случае выполняет скорее не правоохранительную, а некую дипломатическую функцию.
Есть и ещё одна сфера, в которой сталкиваются интересы российского и украинского Интерпола. Через российскую границу на Украину легко проникают китайцы, их там уже примерно 200 тыс. человек, и официальный Киев это совсем не радует. Их можно было бы вернуть на родину или хотя бы в Россию, если бы у наших стран были подписаны договоры о реадмиссии мигрантов, какой, к примеру, в 2007 году Украина подписала с Евросоюзом.
Но наша страна не спешит подписывать с Киевом такой документ, а уж тем более не торопит события Пекин. И вот украинские политики вовлекли в спор представителей своего Интерпола. Представители фракции Верховной рады «Наша Украина – Народная самооборона» передали в киевское представительство Интерпола письмо, в котором российский транзит китайцев на Украину признан «диверсией против независимости Украинского государства». И украинский Интерпол немедленно начал разбирательство с российскими коллегами. Чем закончится эта история, непонятно. Пока китайцы остаются на Украине.
Были и другие случаи, когда российские власти отказывались выдавать Интерполу временно осевших на наших просторах иностранных граждан. К примеру, по запросам грузинского правительства Интерпол требовал от представителей МВД РФ ареста лидера Аджарии Аслана Абашидзе и оппозиционного политика Игоря Гиоргадзе – до Саакашвили дошла информация о том, что оба беглеца временно проживают в Москве и ближнем Подмосковье. Тем не менее арестовывать их не стали: Абашидзе до сих пор проживает в России, а Гиоргадзе дали спокойно уехать в Чехию, где его, похоже, никто уже не ищет.
Долгое время считалось, что на территории России нашёл убежище известный сербский генерал Ратко Младич. Гаагский трибунал несколько раз обращался в российское отделение Интерпола с требованиями найти Младича, арестовать его и отправить на евросудилище. Представители российского Интерпола, по слухам, даже начали разыскную деятельность, но, по признанию самих сотрудников Интерпола, им «сразу же дали по рукам». Младича так никто и не выдал, и неизвестно, проживает ли он в России до сих пор, или уехал, как Гиоргадзе.
В общем, «В 2009 году в России было обнаружено всего 140 единиц автотранспорта, похищенного за рубежом, – заявил представитель российского Интерпола корреспонденту «Нашей Версии». – В ряде регионов – Ингушетии, Кабардино-Балкарии, Псковской области и других – в этом году не выявлено ни одного разыскиваемого по каналам Интерпола автомобиля. Данные Интерпола свидетельствуют, что случаев хищений и мошенничества с автотранспортом меньше не становится. База данных Генерального секретариата Интерпола в Лионе на сегодняшней день содержит сведения о более 2,5 млн. единиц похищенных транспортных средств, ежегодно она пополняется на 500–600 тыс. единиц».
Что даёт нам в реальности Интерпол? Прежде всего возможность найти и задержать подозреваемого в преступлении российского гражданина практически в любой точке планеты. И, разумеется, найти и передать иностранным коллегам их гражданина, к которому они имеют претензии. Допустим, у нас есть проверенная информация, что объявленный Россией в международный розыск преступник находится в конкретной стране. Мало эту информацию довести до полиции данного государства. Надо ещё и убедить местные власти в необходимости выполнить просьбу России о задержании и выдаче преступника. Это не всегда бывает просто: у каждой страны свои законы, правила, порядки. А все документы Интерпола носят рекомендательный характер, окончательное решение всегда остаётся за властями.
- *
- Ходорковский Михаил Борисович внесен Минюстом в реестр физических лиц, признанных иностранными агентами
- **
- Чичваркин Евгений Александрович внесен Минюстом в реестр физических лиц, признанных иностранными агентами
- ***
- Геннадий Гудков внесен Минюстом в реестр физических лиц, признанных иностранными агентами. Росфинмониторинг внес Геннадия Гудкова в перечень террористов и экстремистов.
