Слишком жаркие объятия
Больше всего на свете эстрадному артисту Моргенштерну в этот момент хотелось проснуться, но не получалось, хоть плачь. Снилась ему устрашающе мясистая Нонна Мордюкова в роли управдома из «Бриллиантовой руки». Сексуально пританцовывая и призывно напевая «Помоги мне», она приклеивала на доску объявлений громадный плакат: «Позор пьянице и дебоширу Алишеру Валееву». Под яркой надписью была его фотография. Стало стыдно. Моргенштерн попятился и попытался сбежать, но домоправительница цепко по-свойски схватила его за резинку семейных трусов (кроме них, на эстрадном артисте ничего не было, только татуировки). «Куда?! Приступаем к перевоспитанию!» Моргенштерн почувствовал, как ногами врастает в землю. Выражение физиономии у Мордюковой было такое, как будто она собирается выпить кружку пива и закусить её им, популярным артистом, как какой-то сушёной воблой. «Я ведь вообще не пью, друг пригласил!» – оправдывался Моргенштерн. «А веществами в интернете тоже друг торговал через социальные сети? А над ветеранами глумился, подвергая сомнению ценность Великой Победы, тоже друг? А кто девиантное поведение среди несовершеннолетних пропагандировал, переодеваясь в женское?» – «Это не я, это Даня Милохин!» – хотел было крикнуть Моргенштерн, но Мордюкова ухватила его ещё крепче, да так, что не пискнуть. «Цигель! Ай лю-лю!» И тут Моргенштерн понял, каково это, оказаться в жарких объятиях родины, один на один. Последний вздох, сдавленный писк, и он умер. «Цигель, Алишер, цигель, поезд на Минск отходит через два часа! – тряс его за плечо концертный директор. – А оттуда – в Дубай! Или сразу на нары, если на рейс не поспеем! Подъём!» Моргенштерн в полудрёме припомнил, что не время теперь рассиживаться. Бастрыкин – не Мордюкова!
Просмотров: 5589