Рассмотрение дела против бывшего главы Нижнего Новгорода и двух отставных милицейских оперативников, похоже, превратилось в своеобразный мастер-класс для судей. Тема мастер-класса: как лишить человека минимальной возможности доказать свою невиновность. Никаких изысков – все методы простые, можно сказать, топорные. Разобраться в них предстоит суду вышестоящей инстанции, это – единственная надежда на справедливость.
7 марта Нижегородский районный суд вынес приговор бывшему главе города Олегу Сорокину, а также двум бывшим сотрудникам милиции Евгению Воронину и Роману Маркееву. Офицеров объявили виновными в похищении человека и превышении полномочий, а Сорокина – в пособничестве им. «Наша Версия» подробно рассказывала об этой ситуации, – спустя 15 лет жертву покушения и оперативников, которые расследовали это преступление, пытаются посадить в тюрьму. Адвокаты говорят, что в нижегородском суде все трое фигурантов дела, по сути, были лишены права на защиту.
«В процессе были допущены какие только можно нарушения. Все юристы, с которыми мы обсуждали этот процесс - с огромным опытом - никогда не встречали суда, где бы сконцентрировалось такое количество нарушений», – сообщил адвокат Сорокина Дмитрий Кравченко. Приговор будет обжалован в вышестоящей инстанции, которая, по-видимому, даст оценку действиям нижегородского судьи.
Во-первых, если верить адвокатам, Олегу Сорокину попросту не дали в полном объёме ознакомиться с материалами уголовного дела. Но не только. Обвиняемому не позволили изучить ключевые вещдоки, в том числе фотографии, аудио- и видео записи, которые якобы свидетельствуют в пользу его вины. В ходе судебных заседаний Сорокин ходатайствовал о предоставлении этих материалов. В ответ суд заявил, что он узнает о вещественных доказательствах в ходе их оглашения, но этого, по-видимому, не случилось. Кроме того, в материалах уголовного дела находятся записи разговоров, участники которых общались не на русском языке, вместе с тем перевод этих разговоров отсутствовал. Как в таких условиях строить защиту?
Адвокаты, в частности Михаил Бурмистров, просили суд огласить материалы уголовного дела в ходе заседаний, конкретно – озвучить более 1500 документов, а также осмотреть 5 дисков, находившихся в томах №№ 53, 54, 55. Суд в оглашении материалов отказал. Такую же судьбу постигло заявление Бурмистрова, в котором он просил предоставить ему возможность ознакомиться с DVD-диском, с записью следственного эксперимента с участием Новоселова (этого человека суд считает потерпевшим по делу о похищении), проведённого 6 октября 2017 года.
Судья сильно ограничил адвокатов во времени, в результате чего они не смогли в полном объёме предоставить доказательства защиты и де-факто лишились возможности заявлять ходатайства. По сути, суд по делу против Сорокина, Воронина и Маркеева работал в режиме конвейера – заседания часто продолжались после 18:00, некоторые из них заканчивались после 23:00. Такой график фактически исключал для обвиняемых и адвокатов возможность подготовиться к защите и лишал их права на отдых.
Ситуация выглядит так, что председательствующий судья торопился скорее подписать приговор. Защита Олега Сорокина обеспечила явку восьми свидетелей, но суд не стал их допрашивать. Более того, адвокаты ходатайствовали о вызове в суд более 30 свидетелей, но судья это ходатайство отклонил. Аналогичным образом он поступил со значительным числом ходатайств о приобщении к материалам уголовного дела заключений специалистов. Ходатайства об экспертизах, на проведении которых настаивала защита, также были отклонены.
Новый образовательный комплекс появится в Нижегородском районе российской столицы. Такую информацию распространила пресс-служба департамента градостроительной политики Москвы.
Спешка была такой, что суд продолжал работу вопреки проблемам со здоровьем обвиняемых. Так, во время заседания у одного из них давление подскочило до 180, прибывшая на место «скорая» зафиксировала кровоизлияния в глаза. В ряде случаев обвиняемых часами держали в душном стеклянном «аквариуме» вопреки отсутствию заключений врача о том, что они могут участвовать в судебных заседаниях. К слову, пара заседаний была проведена в зале, где эта стеклянная клетка не была оборудована устройством связи. Находящиеся в ней люди попросту не слышали судью и не могли нормально взаимодействовать с адвокатами.
Похоже, что судья вообще хотела бы провести этот процесс без адвокатов, ведь некоторым из них не сообщали о датах очередных судебных заседаний. Кроме того, если верить защитникам Олега Сорокина, суд в нарушение закона обеспечил участие в деле адвокатов по назначению, хотя в деле участвовали адвокаты по соглашению. Вновь вступившим адвокатам, в том числе – Каталымовой, Гуревич и Стасий, не была предоставлена возможность ознакомиться с материалами уголовного дела и встретиться наедине со своим подзащитным. Вместо этого председательствующая судья фактически устраивала адвокатам допросы по поводу их профессиональной деятельности.
По мнению адвокатов и правозащитников, всего в деле Сорокина, Воронина и Маркеева можно насчитать больше десятка различных нарушений. По-видимому, суд стремился любой ценой рассмотреть это странное дело до апреля – то есть, до момента истечения срока давности. Но очевидно, что к тому сроку приговор всё равно не вступит в законную силу, поскольку будет обжалован в вышестоящей инстанции. Можно предположить, что судья нижегородского районного суда прекрасно понимала это обстоятельство, но рассмотреть дело в нормальном режиме ей могла помешать чья-то злая воля. Проштамповать приговор побыстрее, а потом пусть другие разбираются?
Дмитрий Кравченко,
член Московской городской коллегии адвокатов, защитник Олега Сорокина:
По мнению защиты столь серьезная совокупность грубейших нарушений должна стать безусловным основанием для отмены вынесенного приговора. Рассмотрение дела в первой инстанции не являлось ни справедливым, ни состязательным, ни законным разбирательством, и вышестоящие суды должны обратить на этот беспрецедентный по количеству и качеству нарушений судебный процесс самое пристальное внимание.
Аббас Галямов, политолог
В России нельзя одновременно быть бизнесменом во власти и несогласным политиком. Сорокин же в какой-то момент попытался две этих ипостаси совместить. В результате он получил войну на два фронта: на политическом - со сменяющими друг друга губернаторами и стоящими за ними Кремлём; на чисто уголовном - с местными силовиками. Итогом стало разгромное поражение и суровый приговор.
