Президент Европейской комиссии Жан-Клод Юнкер - человек компромисса, готовый ради его достижения пожертвовать видением, которого он придерживается. Но в одном из своих последних выступлений он достаточно бескомпромиссно призвал к жесткому федералистскому ЕС, что идет вразрез с намерениями двух самых влиятельных национальных лидеров блока - канцлера Германии Ангелы Меркель и президента Франции Эммануэля Макрона.
Жан-Клод Юнкер опубликовал заявление, в котором поделился своим видением будущего ЕС. Он представил пять сценариев для блока, начиная от «оставить все как есть» до передачи полномочий в национальные столицы. Юнкер дал понять, что выступает против деволюции.
Ангела Меркель, будучи квази-реалистом, поддерживает идею «многоскоростной Европы», в которой крупные государства делают больше, чем другие. Эммануэль Макрон также призвал двигаться вперед «с авангардной группой желающих», за которой последуют остальные.
Широко распространено мнение, что «меркрон» - дуэт национальных лидеров, которые сдерживали популистские силы в двух крупнейших экономиках континента - теперь может воспользоваться возможностью для прогресса в ЕС, созданной возвращением европейской экономики к росту и выходу из блока Великобритании. Кто такой Юнкер, чтобы противоречить им? Он по большому счету даже не является избранным должностным лицом: хотя Европейский парламент проголосовал за него, он должен был быть выдвинут в первую очередь национальными лидерами.
Жан-Клод Юнкер, который, по его словам, не намерен баллотироваться на второй срок в 2019 году, неожиданно получил хороший ответ на вышеобозначенный вопрос. Он призвал объединить две должности – главу Европейской комиссии, отвечающего за ежедневные дела блока, и главу Европейского совета, который объединяет национальных лидеров – в выборной должности президента ЕС. «Чтобы понять проблемы своей работы и многообразие наших государств-членов, будущий президент должен встретиться с гражданами в ратушах Хельсинки, а также на площадях Афин», - заявил Юнкер.
Этот шаг вызовет опасения многих европейцев относительно демократической легитимности ЕС. В Европейском парламенте, который они уже избирают напрямую, есть расплывчатые полномочия, которые мало кто из избирателей понимает, поэтому выборы проходят при низкой явке и протестном голосовании, которое не повторяется на национальном уровне. Выбор единого лидера для блока должен быть более ясным, особенно если президент ЕС сидит на вершине упрощенной бюрократической системы с ясными полномочиями. С этой целью Юнкер предложил, чтобы новый пост министра финансов и экономики, создание которого и Меркель и Макрон поддержали, был передан высокопоставленному должностному лицу комиссии. По сути, в рамках этих предложений ЕС получит нечто вроде института президентства США, уравновешенное гораздо более сильными государствами (штатами).
Внутри такой системы не было бы места для «многоскоростной» Европы. Юнкер стремится быстро вовлечь восточноевропейские страны в интеграцию. Болгария, Румыния и Хорватия должны, наконец, стать полноправными членами Шенгенской зоны. Страны, не входящие в зону евро, должны в нее вступить. И все члены блока должны рассматриваться одинаково: Юнкер специально обратил внимание восточных европейцев на более дешевые ингредиенты, используемые в транснациональных корпорациях в этих странах для брендов, которые они продают по всему миру. Он также пообещал странам, не входящим в евро, «инструмент конвергенции» - помощь в соблюдении критериев для распространения на них зоны единой валюты. Европа, по его словам, должна была «дышать как своими западными, так и восточными легкими, иначе она задохнется».
Очевидный вопрос: есть ли у Юнкера поддержка за пределами федералистских фракций в Европейском парламенте, которые ему аплодировали? На первый взгляд нет. Дело не в том, что Чешская Республика и Польша нуждаются в значительной помощи для соответствия критериям евро; они могут это сделать, но ими управляют политики, которые видят общую валюту как средство внешнего давления и хотят сохранить крону и злотый.
Открытые границы Европы и относительная открытость Брюсселя к мусульманским беженцам непопулярны среди избирателей, и это является серьезным препятствием для большего федерализма. У Еврокомиссии Юнкера сложились непростые отношения с нынешними польскими и венгерскими правительствами.
В то же время трудно представить, как Меркель и Макрон наделяют полномочиями президента ЕС. Дело не только в том, что у них нет причин усаживать в Брюсселе равного или даже потенциально более сильного лидера. Даже если он или она будет избираться напрямую, это станет мощным аргументом для националистов и популистов в Германии и Франции, что сделает следующий избирательный цикл еще более сложным.
Аргумент Юнкера заключается в том, что нужно, как он выразился, завершить строительство дома, пока светит солнце. Но многие не согласятся с тем, насколько солнечно сейчас в Европе. Экономический рост, примерно в 2%, все еще далек от звездного, и он неравномерно распределен. Электоральные протесты были предотвращены, но высокой ценой для правящих коалиций и непопулярных лидеров, избранных в результате тактического голосования (случай Макрона). Оскорбления в Восточной Европе в адрес колонизаторского Запада растут, и их пик пока не наступил. Греция все еще находится в руинах, несмотря на массовые транши. Брекзит - это не только возможность, но также проблемы и утечка ресурсов ЕС. Действительно ли это подходящий момент для крупного интеграционного толчка?
Впрочем, возможно, Юнкер прав. В любом случае ему следует отдать должное за то, что он сумел набраться мужества и сказал то, что думает. Логика европейского проекта является центростремительной, и, как уже выяснилось с Великобританией, экономические связи, объединившие блок, сильнее, чем думает большинство. Просто определенная возможность, которую описывает Юнкер как средство совершить прыжок вперед, скорее всего будет упущена, потому что не все ее видят.
