Версия // Власть // Экс-генпрокурор СССР – о крушении Советского Союза

Экс-генпрокурор СССР – о крушении Советского Союза

20308

«Горбачёв как бы всё знал, но ничего не умел»

Экс-генпрокурор СССР – о крушении Советского Союза. фото: РИА Новости
В разделе

Всё дальше и дальше от нашего времени уходит день, когда в декабре 1991 года первый и последний президент СССР Михаил Горбачёв, призывая народы страны к спокойствию, объявил о кончине первой социалистической супердержавы. Что же стояло за исчезновением с географической карты Советского Союза? Какие невидимые пружины по развалу СССР запускали его соратники? Почему на территории подобно раковым метастазам начали одна за другой возникать горячие точки?

Об этом «Нашей Версии» рассказал бывший генеральный прокурор СССР Александр Сухарев.

– Александр Яковлевич, что, по вашему мнению, способствовало развалу СССР? Крушение перестройки? Политическая близорукость Горбачёва? Другие причины?

– Прежде всего, если уж вы упомянули в своём вопросе фамилию Горбачёва, то я бы кратко сказал так: этот человек как бы всё знал, но ничего не умел. Встав у руля страны, он многое задумал, но при этом, к сожалению, все его проекты оказались провальными. Потому именно с именем Горбачёва я в значительной мере связываю развал СССР.

Но настоящая беда в том, что именно при Горбачёве начались очень серьёзные массовые волнения на межнациональной основе. Я имею в виду события в Сумгаите, Карабахе, ошскую резню. И когда внутри Союза Советских Социалистических Республик начали назревать конфликты на межнациональной основе.

– В своё время начальник внешней охраны Горбачёва генерал-майор 9-го Управления КГБ СССР Вячеслав Генералов уверял меня, что многие беды произошли в СССР от того, что Горбачёв боялся окружать себя умными людьми. Это так? И от кого именно он избавился?

– Ну хотя бы от меня. Поначалу, когда Горбачёв выступал против крайнего сталинизма в СССР, говорил о переменах, которые способны нормализовать жизнь в нашей стране и сделать её лучше, мне импонировала его позиция. Но потом началось непонятное. К примеру, однажды он предложил мне приехать к нему, потому что шахтёры Кузбасса добрались до Москвы и начали стучать касками. Я должен был поблагодарить шахтёров и заявить им, что если с ними разговаривает сам генеральный прокурор, то, значит, их вопросы будут решены! Когда шахтёры ушли, я спросил у Горбачёва:

«А при чём здесь генеральный прокурор СССР? Вы ещё и ссылаетесь на меня как на человека, знающего ответы на их вопросы, а я их не знаю, потому что речь идёт об экономике!» Потом я всё больше и больше убеждался в том, что от Горбачёва исходят одни разговоры, а делать что-то конкретное он не умеет. Когда я сопровождал его на встречу с президентом США Рейганом на Мальте и следил за соблюдением законности их встречи, то увидел – эта встреча ничего не дала нашей стороне.

А после встречи с госпожой Тэтчер понял, что генеральный секретарь попался на крючок к своим западным партнёрам. Для меня стало ясно, что реформы, задуманные им, окажутся пустой болтовнёй.

– Как мне рассказывали многие работники КГБ СССР, одной из причин бед Кавказа и Закавказья стала принятая общая амнистия представителям всех репрессированных народов – от крымских татар до депортированных в Казахстан чеченцев, – вместо того чтобы тщательно пересмотреть дело каждого персонально и определить, по какой статье, политической или уголовной, он отбывал свой срок.

По теме

– У меня были реальные цифры этих репрессий. Секретарь ЦК КПСС и один из «архитекторов перестройки», Александр Яковлев, просил помочь ему со статистикой, но я предупреждал его: с численностью репрессированных по политическим делам надо быть крайне осторожным. У меня были большие сомнения в количестве политических осуждённых. В то время, например, в восточных и южных республиках СССР было распространено конокрадство, расхищение государственной собственности, потому осуждённые за эти преступления граждане, попавшие в места лишения свободы задолго до 1937–1938 годов, к пострадавшим от репрессий не имели отношения. Я убеждал Яковлева, что нельзя людей, попавших в лагеря за бытовуху или уголовщину, вносить в списки пострадавших от политических репрессий, ведь потом оценки о причине их происхождения будут неверными с исторической точки зрения. На мои замечания он мне говорил, что давай-ка сделаем все дела, сколько бы их ни было, хоть миллиона три, политическими, всем скопом, чего нам с тобой их разбирать-то! И на этом мы с ним расстались.

– По вашему мнению, введение частей советской армии в горячие точки Закавказья, как это произошло в Тбилиси, Карабахе и Сумгаите, было законной мерой для усмирения протестующих?

– Если говорить лично о моей оценке тех событий, то я считаю: для того чтобы раскрыть преступления, творимые националистами, и предотвратить возможные их новые вылазки в закавказских республиках и на Кавказе, мы делали всё правильно. Если говорить о Сумгаите, то там произошла трагедия, которая повлекла за собой гибель многих людей армянской национальности. Я, как генеральный прокурор СССР, направлял все усилия на то, чтобы не только установить подлинную причину этого конфликта азербайджанского и армянского народов, но и выявить фамилии конкретных должностных лиц, которые были первоисточниками этого большого горя нашей страны.

Или взять Нагорный Карабах, когда в отместку за армян в Сумгаите писатели Сильвия Капутикян и Зорий Балаян стали призывать армян идти на Карабах. В итоге они добились того, что подняли на ноги Верховный Совет Армении, Азербайджана и Советского Союза. Они заявили, что должно быть принято решение о том, что Нагорный Карабах будет частью территории Армянской Советской Социалистической Республики. Так оно и случилось, и до сих пор Нагорный Карабах находится в юрисдикции Армении. Что же касается событий в Тбилиси, я считаю, что правильно поступили правоохранительные органы и спецслужбы. Это я говорю в связи с тем, что сам был в столице тогда ещё Грузинской Советской Социалистической Республики в 1989 году, когда меня там чуть не убили, и я там видел позицию политиков и позицию юристов. Каждый проводил свою политику.

– И в чём заключалась разность политик?

– Политики и СССР, и Грузии приняли неправильные решения, повлёкшие за собой разделение и грузинских областей, и СССР в целом. А президент СССР Горбачёв с его окружением не смог оценить поведение властей Тбилиси, когда те обратились к конгрессу Соединённых Штатов Америки помочь Грузии выйти из-под контроля советской власти.

– Кстати, если мы говорим и о московских политиках, то я хотел бы привести мнение офицера ГРУ, хорошо знавшего причины грузино-абхазского конфликта. Он полагал, что поведение члена Политбюро ЦК Эдуарда Шеварднадзе было весьма далеко от идеала. Мол, Эдуард Амвросиевич сначала сделал всё, чтобы после 1989 года власть на его исторической родине досталась Звиаду Гамсахурдии, а затем, после распада СССР, заручившись поддержкой коррумпированных генералов в российском Генштабе, убрал Гамсахурдию и сам встал во главе Грузии.

– Вы сейчас абсолютно правильно обрисовали аморфное и нерешительное, а также преступное поведение представителей высшей власти СССР.

Логотип versia.ru
Опубликовано:
Отредактировано: 05.12.2018 21:53
Комментарии 0
Наверх