Сразу несколько православных церквей, в том числе и РПЦ, предложили Константинопольскому патриархату – организатору Святого и Великого собора православной церкви, первого за более чем тысячу лет собрания предстоятелей и представителей православных церквей мира, – отложить мероприятие, подготовка к которому шла более полувека. Однако Собор, как и планировалось, начал работу 16 июня в Православной академии Крита в Колимвари. Соборные заседания продлятся до конца текущей недели. Их будет 16.
«Наша Версия» попыталась понять мотивы церковных иерархов, занимающих противоположные стороны в набирающем обороты конфликте.
Ещё полгода назад проведение Всеправославного собора не вызывало никаких сомнений. Состоявшийся в начале этого года Архиерейский собор Русской православной церкви одобрил участие делегации РПЦ во Всеправославном соборе. Для РПЦ собор был прекрасной возможностью ещё раз заявить о себе как о ведущей силе в сообществе православных автокефальных церквей. В этой же логике эксперты рассматривали и состоявшуюся в феврале на Кубе встречу Патриарха Московского и всея Руси Кирилла и папы римского Франциска – глава РПЦ выглядел естественным союзником главы католиков как в борьбе за традиционные ценности, так и в деле защиты христиан на раздираемом войной Ближнем Востоке.
Насторожённые несогласные
Однако примерно в то же время среди прихожан РПЦ и части духовенства стало распространяться насторожённое, если не сказать критическое отношение к запланированному форуму. Суть опасений заключалась в ожидании от встречи на Крите неких новшеств, которые могут быть навязаны Русской православной церкви. Например, отказ от части обязательных постов, новый (григорианский) календарь, а главное, более терпимое отношение к христианам иных конфессий. Отделу внешних церковных связей Московского патриархата пришлось даже выпустить специальное разъяснение. В нём утверждалось, что никаких вероучительных вопросов предстоящий собор затрагивать не будет, сосредоточившись на чисто административных темах. В частности, предполагалось обсудить назначение епископов в места, находящиеся за пределами канонической территории той или иной православной церкви.
Однако именно тема канонических территорий, а вернее их границ, стала одним из препятствий к проведению собора. Сербская церковь предъявляет претензии Румынской церкви – последняя создала на территории Сербии свою епархию для окормления проживающих в Сербии румын. Аналогичные проблемы у румынских иерархов с их российскими коллегами – на этот раз причиной разногласий стало создание румынской православной епархии в Молдове, входящей в каноническую территорию РПЦ. В России наиболее известны расхождения между Московским и Константинопольским патриархатами по вопросу признания автокефалии (самостоятельности) Украинской православной церкви. Пока что каноническая УПЦ действует под омофором Московского патриарха, но украинские власти ещё со времён президентства Виктора Ющенко всячески поддерживают претензии так называемого Киевского патриархата во главе с митрополитом Филаретом на автокефалию. Пока что Константинопольский патриарх Варфоломей не спешит идти навстречу раскольникам, но одновременно использует ситуацию, чтобы усилить свои позиции в переговорах с Московским патриархатом. Ещё одна «спорная территория» – маленькая Эстония, где официально существуют две православные церкви. Одна подчиняется Москве, другая – Константинополю. Но эти разногласия меркнут по сравнению с конфликтом между Иерусалимской и Антиохийской церквями, которые не могут «поделить»... территорию Катара, страны и вовсе практически стопроцентно мусульманской. Конфликт дошёл до того, что две церкви разорвали отношения и вышли из евхаристического общения. То есть, оказавшись на Крите, представители Антиохии и Иерусалима даже не смогут причаститься из одной чаши во время общей литургии!
По теме
1208Возражения России и Китая не позволили включить позицию по Украине в итоговый документ встречи глав МИД G20. Остальные участники встречи смогли согласовать позицию по этому вопросу.
Митрополит Волоколамский Иларион, председатель Отдела внешних церковных связей Московского патриархата:
– Мне даже трудно себе представить, что может произойти, если собор всё-таки будет созван, несмотря на отсутствие на нём как минимум четырёх поместных православных церквей. Это будет означать грубое нарушение Регламента собора, в котором сказано, что он созывается Вселенским патриархом с согласия всех церквей. Такой собор неизбежно станет фактором разделения, потому что, какие бы решения он ни принял, они не смогут быть признаны теми поместными православными церквами, которые в соборе не участвовали.
В поисках консенсуса
Подготовка к нынешнему собору велась с середины 60-х годов, когда на другом греческом острове – Родосе – представители всех православных автокефальных церквей попытались достичь единства в том, как православные должны относиться к стремительно меняющемуся миру. Для этого всем церквям было предложено ответить на 100 вопросов, причём большинство из них не касалось непосредственно вероучения: считается, что эти вопросы были окончательно разрешены на Вселенских соборах, последний из которых состоялся в 787 г., ещё до раскола христианского мира на православных и католиков.
Первыми о своём отказе ехать на Крит объявили болгары, за ними последовала Антиохийская церковь. Предстоятель Грузинской церкви Илия II объявил о неприемлемости документа «О таинстве брака», который планировалось одобрить на соборе и который, по его мнению, оказался слишком «либеральным». Сербская церковь предложила собор перенести, а для преодоления разногласий, учитывая, что все решения собор должен принимать консенсусом, в его преддверии созвать Предсоборное совещание. Это предложение не было поддержано организатором собора – патриархом Константинопольским Варфоломеем, по словам которого «ни одна институциональная структура не может пересмотреть уже начавшийся соборный процесс», имея в виду мнение почти трети всех «церквей-сестер». А советник Варфоломея архидиакон Иоанн Хрисавгис заявил, что решения, принятые на соборе, будут обязательны для всех поместных церквей, вне зависимости от их участия в работе собора. Такая надменность не могла не привести к логичному результату – от участия в соборе в последний момент отказалась Москва. Правда, с оговоркой «до разрешения возникших разногласий». Зато в минувшую среду своё мнение под давлением Константинополя изменили сербы – они всё же поедут на Крит.
…Прошла тысяча лет
При этом как Русская, так и Константинопольская православные церкви в вопросе созыва собора объективно выступают союзниками. Оба патриарха стремятся наладить диалог с западным христианством, за что подвергаются критике со стороны оппонентов, для которых немыслимо признать тех же католиков или тем паче протестантов не «еретиками», а «братьями-христианами» (о чём уже писала «Наша Версия» в № 6 за 2016 г.). Но также понятна и ревность Константинопольского патриарха Варфоломея к главе РПЦ Кириллу. Ни одна встреча (а их начиная с 1960-х годов прошлого века было немало) представителей Константинополя с представителями Ватикана не вызывала столько внимания в мире, как состоявшиеся в начале этого года переговоры патриарха Кирилла и папы римского Франциска. С другой стороны, автокефалия церквей, введённая в эпоху Вселенских соборов с целью «приблизить» церковь к пастве, за более чем 1000 лет привела к тому, что православные церкви практически не общались.
Тем временем Верховная рада Украины приняла обращение к архиепископу Константинополя и Вселенскому Патриарху Варфоломею с просьбой предоставить автокефальный статус и принять в каноническое общение так называемую Украинскую православную церковь Киевского патриархата (УПЦ КП). Надежды на положительное решение нет никакой, но главное – поднять шум. Эксперты говорят, что украинская церковь стала заложником политики. В РПЦ же заявление Рады не комментируют.
Валерий Коровин, директор Центра геополитических экспертиз:
– Это (отказ от участия в соборе) означает неучастие России в легализации Украинской автокефальной церкви. Политтехнологический замысел тех, кто пытался реализовать этот собор, заключался в том, чтобы в присутствии России легализовать украинскую церковь и снять всякие претензии, всякие вопросы со стороны России к этому абсолютно еретическому новообразованию. И, по сути, Россия не могла вывернуться из этой ситуации никак. Потому что мы тогда сами выставили бы себя еретиками, раскольниками, не готовыми общаться и вести диалог с другими православными церквями. Поэтому мы как раз не проиграли в этой ситуации ничего. Те, кто стоял за этим политтехнологическим собором, это американские политтехнологи. Сейчас они включат свою пропагандистскую машину. Будет спекуляция на тему, а насколько православна Русская церковь. Но это уже совершенно никого не убедит и не вдохновит, потому что не Россия, опять-таки подчеркну, первая отказалась от участия. Мы готовы были к этому жёсткому испытанию, мы готовы были к тому, что американцы будут продавливать украинскую церковь как самостоятельную. Но не мы первыми дезертировали или вышли из этого процесса. То есть мы сохранили лицо.
