Вечером 9 мая внезапно оборвалась жизнь блистательного журналиста Сергея Доренко. Коллега был постоянным автором именно этой полосы «Нашей Версии», с рубрикой «Особая позиция». Так случилось, что в момент, когда в редакцию прилетела трагическая весть, свежий номер нашей газеты только сошёл с печатного станка – с последней, как оказалось, колонкой Сергея: про ценности, про скрепы, которые могли бы объединить всех нас, его соотечественников. Прозвучало как завещание…
Его любили и ненавидели, но с ним никогда не было скучно. Многочисленные оппоненты признавали за ним силу и досадовали, что он сражается не на их стороне. «Неоднозначная, противоречивая личность» – так характеризуют Сергея Доренко почти в каждом некрологе. «Мэтр», «мощный», «динозавр», «бог и дьявол журналистики» – это всё о нём.
Даже в самой его смерти есть что-то мистическое. Умер от разрыва аорты, когда нёсся в День Победы по городу на любимом мотоцикле. Его любовь к «железным коням» была известна всем. Доренко мог говорить об этом бесконечно. И теперь сами собой напрашиваются слова о том, что принял он смерть от коня своего. Наверное, прав Александр Невзоров*, когда говорит, что покойный предпочёл бы умереть именно так. Но явно не сейчас. Доренко собирался дожить до глубокой старости и часто представлял, каким противным, вредным стариком он станет лет в 100. И, казалось, ничто не должно было помешать его планам, однако у Бога свой сценарий...
Трудно не признать высокий профессионализм и эрудированность Сергея Доренко, его вклад в развитие журналистики. По сути, он основал целое направление политических авторских программ – до него никто не отметился на этом поле, по крайней мере столь ярко.
Всегда, когда уходит выдающийся человек, появляется свора, которая оголтело бросает в него камни, нарушая неписаный закон. Вот и сейчас некоторые люди даже ведут перепись «нерукопожатных», которые выразили соболезнование в связи с кончиной журналиста. Ему припоминают неоднозначные поступки, и чаще всего уничтожение политического рейтинга Евгения Примакова, за что Доренко и получил кличку «телекиллер», прилипшую к нему навсегда. Однако сам он как будто до конца жизни испытывал если не чувство вины, то по крайней мере неловкость. Это ощущалось, когда он говорил о Примакове даже при жизни политика. Сильные личности умеют признавать ошибки. Доренко говорил, что был рад, когда ему выпала возможность пожать руку Юрию Лужкову, которого он некогда также травил с экрана телевизора. Экс-мэр сказал ему: «Да что там!» – и протянул руку. Правда, судя по комментариям Лужкова о смерти Доренко, он так и не простил «телекиллера». Что ж, всех можно понять.
Многие не согласятся с тем, что Доренко был принципиальным и честным, однако именно эти его качества привели к тому, что он навсегда лишился работы на телевидении. Но только не своей аудитории. Люди шли за ним – на радиостанции «Эхо Москвы» и «Говорит Москва», в газету «Наша Версия».
Для нашей редакции смерть Доренко – особая потеря. Он был одним из наших любимых авторов – яркий, неординарный, парадоксально мыслящий. С ним можно было соглашаться или спорить, но его нельзя было не слушать и не читать.
По признанию радиослушателей станции «Говорит Москва», в течение многих лет Доренко был для них ежеутренним собеседником. И теперь им будет чертовски не хватать его неповторимого голоса, дающего напутствие: «Пойдёмте и проживём этот день».
- *
- Невзоров Александр Глебович внесен Минюстом в реестр иностранных средств массовой информации, выполняющих функции иностранного агента
