Соединенное Королевство вступает в самую глубокую рецессию за 300 лет. Под угрозой находятся миллионы рабочих мест, а госдолг превысил 100% ВВП. Едва ли сейчас подходящее время исследовать концептуальные основы экономической теории, верно?
Фактически, поскольку правительства повсюду занимают, расходуют и регулируют в беспрецедентных масштабах, более глубокое понимание процесса принятия экономических решений необходимо как для ускорения восстановления, так и для избежания долгосрочных рисков. Вот почему решение нового руководства Казначейства Великобритании по трансформационным изменениям так приветствуется, и почему министерства финансов во всем мире должны последовать его примеру.
В недавнем исследовании, проведенном Управлением по вопросам правового регулирования Великобритании, можно обнаружить, что, хотя государственные организации все больше диверсифицируют свои подходы к принятию решений, многие по-прежнему чрезмерно полагаются на статические инструменты, такие как анализ затрат и выгод. Такие инструменты плохо подходят для понимания, прогнозирования и стимулирования инноваций и структурных изменений в экономике.
В Великобритании критики анализа затрат и выгод утверждают, что тот способствует усилению регионального неравенства. Если инвестиции в инфраструктуру в областях с высокой производительностью оценены как более ценные, эти богатые регионы получат львиную долю новых инвестиций, что еще больше повысит их производительность. Этот усиливающий цикл обратной связи, естественно, вызовет растущую пропасть между имущими и неимущими. Статический анализ затрат и выгод не учитывает эти динамические обратные связи.
Преобладающие основы экономической политики также препятствуют глобальному реагированию на изменение климата. Статический анализ предполагает, что замена угля на газ самый дешевый способ сокращения выбросов. Но при этом полностью игнорируется динамическая обратная связь, которая могла бы быстро привести к тому, что возобновляемые источники станут самой дешевой формой производства электроэнергии.
Когда шла работа над Промышленной стратегией Великобритании в 2017 году, многие экономисты придерживались весьма консервативных взглядов на роль государства. Некоторые выступали за государственную поддержку только тех секторов, которые уже зарекомендовали себя как относительно конкурентоспособные экспортеры. Другие считали, что кроме исправления перекосов рынка делать ничего не нужно. Для третьих лучшей промышленной стратегией было вообще ее отсутствие.
И все же именно государственные деньги привели к появлению интернета и смартфонов - инвестиций, направленных на развитие новых возможностей. Если бы Южная Корея сконцентрировалась в послевоенные годы на секторах, в которых у нее было доказанное сравнительное преимущество, она бы удвоила экспорт риса, а не превратилась в самую инновационную экономику мира.
Новое руководство Казначейства Великобритании является революционным, поскольку признает, что экономика представляет собой сложную систему, сформированную динамической обратной связью и постоянными изменениями. Это новое понимание, основанное на концепциях и математике эволюции, а не на концепциях ньютоновской механики, может выходить за рамки выделения ограниченных ресурсов. Оно признает, что инновации, рост и преобразования происходят постоянно; государство должно поощрять изменения, выгодные для общества.
Генеральный секретарь Североатлантического альянса Йенс Столтенберг в интервью одному из французских агентств заявил, что блоку НАТО стоит приготовиться к многолетнему противостоянию с Россией.
Выбор направления важен, потому что кажущиеся незначительными события могут иметь огромные долгосрочные последствия. Инновации, которые дали двигателям внутреннего сгорания преимущество перед электромобилями в начале 1900-х годов, оказали глубокое влияние - на нефтяную промышленность, городское планирование, глобальную геополитику и планету, - с которыми мы пытаемся бороться по сей день.
Зависимость от выбора пути возникает потому, что рынки глубоко социальны, встроены в институты, нормы и рутины, а также потому, что технологии выигрывают от увеличения прибыли. В результате рынки могут оказаться в неоптимальных условиях, а экономики застрять на конкурентных позициях, нравится им это или нет. На протяжении десятилетий Германия являлась мировым лидером в области станков, а Соединенные Штаты - в области информационных и коммуникационных технологий.
Сегодня мир движется к экономике, основанной на чистой энергии. Но его форма, темпы его развития и конкурентные позиции стран зависят от решений в экономической политики, которые правительства принимают сейчас. Правительства, пытающиеся стимулировать экономику за счет угольных электростанций, создают неэффективные активы и увеличивают риск потери рабочих мест в будущем. Напротив, те, кто стратегически инвестирует в чистые технологии, будут претендовать на высокие позиции в экономике будущего.
Задав направление, правительствам необходимо определить наиболее эффективную политику для достижения прогресса. В сложных системах причина и следствие обычно непропорциональны. Чтобы получить большую прибыль от небольших вложений, а не наоборот, мы должны найти точки воздействия.
Многие экономисты рекомендовали единую цену на углерод, применяемую в равной степени во всей экономике, как наиболее эффективный подход к сокращению выбросов парниковых газов. Но за некоторыми исключениями новые инвестиции, а не налоги на выбросы углерода, до сих пор способствовали почти всему мировому прогрессу в переходе к низкоуглеродным технологиям.
Это не должно быть сюрпризом. Представьте себе экономику ископаемого топлива как большое здание, которое необходимо снести. Должны ли мы подъехать на бульдозере и сильно толкнуть его в сторону, равномерно распределяя давление по всему зданию, или лучше сконцентрировать ту же энергию в управляемом взрыве в критической точке конструкции?
Выявление этих критических точек требует лучшего понимания обратной связи в экономике, как мы поступали в 2018 году. Выбор политики также выигрывает от рассмотрения вторичных эффектов, когда изменения в одном секторе катализируют дальнейшие изменения в других. Например, индустрия программного обеспечения возникла как побочный эффект программы НАСА Apollo. Если бы программа оценивалась на основе анализа затрат и выгод, она бы никогда не была запущена.
В новом рабочем документе мы предлагаем, как традиционный анализ затрат и выгод можно расширить до «анализа рисков и возможностей», где центральное место занимает обратная связь и управление ею. Путем борьбы с экономикой во всей ее беспорядочной, постоянно меняющейся сложности этот подход лучше может гарантировать, что наши инвестиции не будут потрачены впустую, восстановление не окажется отложено, а новая мировая экономика, которую мы создаем, станет более процветающей, более равноправной и более устойчивый.
