Идея двух государств для двух народов, живущих бок о бок в пределах безопасных границ, была основой израильско-палестинского мирного процесса после подписанных в Осло соглашений в 1993 году. Но сейчас она уже мертва. И, возможно, самая важная причина этого в том, что цель создания двух государств больше не соответствует реалиям.
Безусловно, Организация освобождения Палестины (ООП) по-прежнему поддерживает идею создания двух государств. Она не заинтересована в каком-либо временном урегулировании, которое, как показывает опыт правых коалиций Израиля, может продолжаться вечность.
Но для второго ключевого палестинского игрока – ХАМАС – цель государственности является вторичной по отношению к обеспечению господства ислама во всем регионе. Его абсолютное нежелание санкционировать существование еврейского государства на священной палестинской земле исключает любую убедительную приверженность решению о двух государствах.
В этом отношении позиция ХАМАС идеально совпадает с позицией нынешнего крайне правого, религиозно-националистического правительства Израиля, которое не может пойти на уступки, не изменив сути своей собственной фундаменталистской идеологии. Правительство Израиля может позволить себе временное урегулирование, но не заключительное мирное соглашение. Точно так же ХАМАС играл с идеей бесконечного перемирия, которое может, в конечном итоге, привести к миру (но не признанию) «сионистской сущности».
Несмотря на пересекающиеся позиции Израиля и ХАМАСа, именно с ООП - и, в частности, правительством Палестинской администрации (ПА) во главе с президентом Махмудом Аббасом, Израиль сотрудничает в вопросах безопасности. Это сотрудничество - последняя линия защиты Аббаса от захвата ХАМАСом. Фактически, волна атак ХАМАСа на израильские цели на Западном берегу в последние месяцы была направлена на дальнейшее ослабление ООП путем раскрытия ее стратегии сотрудничества с оккупантом.
Хотя ООП в значительной степени зависит от израильских сил, чтобы удержать власть на Западном берегу, ее позиция по отношению к ХАМАСу также укрепляется международной легитимностью, которая обеспечивает контроль над финансовой помощью. Аббас, воспользовавшись этой позицией, навязал жесткие финансовые санкции Газе, которые усугубили и без того серьезные гуманитарные последствия израильской блокады.
Похоже, Аббас рассчитывает, что тотальная война с Израилем в секторе Газа положит конец правлению ХАМАСа, заставив его сформировать единое правительство с ООП. Но ХАМАС, несомненно, расценил бы такое правительство как возможность прихода к власти националистического движения.
Однако даже такой исход маловероятен. На самом деле мало что могло бы заставить ХАМАС отказаться от военных действий, которые могут оказаться достаточно разрушительными. Лидеры ХАМАСа могут подражать ливанской модели, где Хезболла поддерживает военные силы, которых, в конечном итоге, может быть достаточно для захвата власти.
Они также сделали бы все, чтобы избежать передачи контроля над Газой, которая под властью ХАМАСа функционирует как независимое суннитское исламское государство с государственными институтами, государственными службами и собственной сетью региональных союзников. Эти союзники - Хезболла, Иран, Катар и Турция - представляют альтернативную модель исламской «демократии» и выступают против регионального статус-кво (и прозападной ООП, которая поддерживает его).
Хотя ни одна из этих держав не питает особой симпатии к Израилю, их поддержка ХАМАСа в некоторой степени отвечает интересам правительства премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху - и Нетаньяху это знает. Например, Израиль позволил Катару сохранить функционирование государства Газа, выплачивая зарплату государственным служащим ХАМАСа, тем самым подрывая стратегию Аббаса, заключающуюся в том, чтобы заставить ХАМАС занять более мягкую позицию.
Основатель ООП Ясир Арафат боялся разногласия с Израилем, которое могло бы привести к окончательной гражданской войне в Палестине, как это делает сегодня Аббас. Конечно, как и Бен-Гурион, Аббас понимает, что объединенное военное командование, реализующее единую общую стратегию, жизненно важно для создания единого палестинского государства. Но Израиль, который так эффективно осуществлял стратегию «разделяй и властвуй», не предложил четкого пути к прочному миру.
На этом фоне гражданская война в Палестине была бы равносильна национальному самоубийству - и воплотила бы в жизнь мечту правого правительства Израиля. Учитывая это, решение о двух государствах не может иметь право на жизнь.
